Не повышай на меня голос, птичка (СИ) - Рейн Миша

Витая в мыслях, даже не слышу о чем он говорит и полностью погружаюсь в процесс мытья посуды.

— Что ты думаешь на счет того, чтобы сходить на благотворительный вечер? — громкий голос Павла возвращает меня в реальность. — В качестве моей спутницы?

Домываю тарелку и, выключив воду, вытираю руки полотенцем.

Спутницы? Хотя… Почему бы и нет? Я скоро разговаривать разучусь в четырех стенах.

— Я с удовольствием, — поворачиваюсь, опираясь поясницей о выступ столешницы.

На его лице растягивается наглая ухмылка. Обольстительный мужчина. Весьма обольстительный.

— Тогда у меня есть для тебя подарок, — кивает в сторону зала, где я замечаю на столике пакет с фирменным логотипом. — Я хочу, чтобы ты сама взглянула.

Прикусываю нижнюю губу, пытаясь удержаться от соблазна, но любопытство оказывается сильнее и я отталкиваюсь от стола, направляясь к манящему объекту.

— Что там? — с ноткой игривости интересуюсь я и беру пакет.

На что Павел молча складывает на груди руки в ожидании моих дальнейших действий.

Не выдержав его пристального взгляда, я все же заглядываю внутрь и, подцепив пальцами тонкую струящуюся ткань, достаю…

Платье. Очень красивое, с не менее красивым ценником, который отсутствует. Но догадаться сколько оно стоит по бирке с итальянским брендом не сложно. Да и по квартире понятно, что хозяин не доставщик пиццы.

— Паша… — убираю наряд обратно, — я не могу принять это.

— Не нравится? — вздрагиваю и делаю шаг назад, не ожидая, что он окажется так близко.

Кажется, у него есть суперспособность незаметно оказываться рядом и заставать меня врасплох.

— Нравится. Очень нравится. Но это неправильно, — отрицательно качаю головой. — Мы не в отношениях и подобные подарки неуместны.

Протягиваю ему пакет, но он остается неподвижен. За исключением пальцев, которыми он начинает барабанить по предплечьям.

— Я никогда не делаю того, чего не желаю, — звучит как предупреждение. — Если не принимаешь, — кивком указывает на бочок, — выкинь сразу в мусорку.

Я делаю быстрый глубокий вдох, прежде чем выпалить:

— Нет! Я не выкину! Издеваешься?

— По-моему наоборот, — засунув руки в карманы брюк, Паша делает шаг навстречу. — Надень его, Тань. Я хочу увидеть, как оно будет смотреться на тебе.

Этот мужчина не так прост.

Успевает мелькнуть в моей голове, после чего тяжелый аромат мужского парфюма уже нагло проникает в меня через ноздри, окутывая горьковатым теплом изнутри.

Я опускаю глаза, испытывая странное искушение подразнить его.

— Надену, — отвечаю уклончиво и хитро стреляю в него взглядом. — Но только на один вечер.

По рукам пробегают колючие мурашки. Я сдаюсь.

И ему это нравится.

Губы мужчины растягиваются в ленивой ухмылке.

Разве могу я вести себя как-то пренебрежительно с этим человеком? Он спас меня, когда я уже замерзала на обочине дороги. Когда я уже не надеялась, что смогу дышать. И тем более получать подарки. До Павла в моей жизни подобные вещи могло позволить себе только одно чудовище. Дежавю? А может судьба у меня такая?

Знала бы я, чем все это закончится, мечтала бы, чтобы в ту роковую ночь джип Хаджиева переехал меня. А не остановился… Лучше бы я погибла тогда, чем испытала боль и унижения, что предоставила мне его мать.

Дверца машины открывается, а я испытываю дикое желание сжаться комочком и исчезнуть.

— Выходи, — строгий бас звучит как приговор.

— Прошу вас… — впиваюсь в мужскую руку своими холодными пальцами, совершенно забывая о том, что абсолютно голая. — Я исчезну, Марат больше не увидит меня, только дайте мне одежду…

Издав раздраженный рык, мужчина хватает меня за волосы и вышвыривает из машины прямо на трассу и, совершенно не слыша мою слезную мольбу: не оставлять меня в таком виде, садится за руль и уезжает.

Почему все это происходит со мной? За что?

Сигналы проезжающих машин подобно стрелам пронзают до самых костей. Судорожно мечусь из стороны в сторону, но совершенно не знаю, что делать. Кругом только лес и дорога.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Отчаяние заполняет мой оставшийся рассудок.

Коленки подкашиваются и я опускаюсь на них, обжигая кожу промерзшим асфальтом.

Это конец.

Дальше все происходило как в тумане. Я ничего не понимала.

Холод и страх. Это все что я чувствовала. Дышать было тяжело, казалось, земля подо мной шаталась, а ледяной воздух давил со всех сторон невидимыми стенами.

Я словно попала в темную яму, наполненную ледяной водой. Откуда было не выбраться. Сколько бы не старалась. Но почему-то именно в тот момент я осознала, что хочу жить. Я не хотела умирать так. Хотела дышать. На зло им всем.

Пока в моей голове не осталось единственное, что я запомнила… Несмотря на то, что совершенно не хотела этого…

Марат женится.

Я даже и не предполагала, что подобная новость засядет мелкой занозой в самое сердце. Это сломало меня. Как бы я не отрицала. И чем дольше я лежала и отдавала свое тело на растерзание морозу, тем больше мысли о моем чудовище раздирали меня на куски. И я не знала, что убивает меня сильнее. Он или холод?

Зачем тогда он забрал меня, если уже собирался заводить свою семью? Зачем я ему? Зачем? Если у него есть послушная, чистая и достойная… Ни на один вопрос у меня не было ответа. Я знала только то, что поневоле стала зависима от него физически и эмоционально. Два года бегства подарили мне ложное чувство ремиссии. Но моя ремиссия сменилась жестоким рецидивом.

Я рыдала, дрожала и медленно замерзала. Сквозь слезы я начинала видеть его холодное и равнодушное лицо.

— Не хочу! Я не хочу тебя! Оставь меня в покое! Будь ты проклят! Нееет! Не трогай!

Сжимала пальцы, почти до хруста. Но галлюцинации усердно пытались заставить меня поверить, что они реальны, что чьи-то руки поднимают мое онемевшее тело, что легкие заполняет горьковато-терпкий запах мужского парфюма. Чужого. Не он это. Однако все же жуткий озноб заставил меня прильнуть ближе к источнику тепла. Заставил довериться тому, кто освободил меня от мучений.

Встряхиваю головой. Так, хватит! Я обещала себе не думать об этом. Ад остался позади. Месяц прошел. Он уже женился и раз я все еще здесь, то и не искал меня. Я ведь никуда не уезжала, все так же была во Владивостоке. Свобода? Разве ты не этого хотела?

Нет. Я всего лишь хотела быть счастливой. Хотела, чтобы мои родные были живы. Но мое счастье украли. Разбили. А Хаджиев в итоге стал не спасением, а наказанием. От которого я бежала.

Однако сейчас судьба подарила мне эту возможность вновь. И я заставлю себя забыть все. Заставлю ненавидеть себя, за то, что думаю о монстре.

Я ведь не могу по нему скучать?

Эта мысль настегает меня все чаще и чаще.

Возможно я заблуждаюсь, потому что кроме этого человека у меня никого не осталось? Он единственный живой кусочек моей прошлой жизни… Когда-то так и было.

Но я усердно отгоняю от себя все эти домыслы. Абсурд.

Разве я не должна воспользоваться волей судьбы?

Думаю, Павел достойный вариант. За этот месяц он сделал для меня так много, что самое малое, чем я могу отблагодарить — это надеть его подарки и провести с красивым мужчиной приятный вечер. Именно так я и сделаю. Надо ценить и дорожить моментами, когда вы можете жить. И я буду. Каждую секунду. Честно. Я хочу начать жить по другому, пусть даже с малознакомым мужчиной.

Благотворительный вечер

Я провожу рукой по животу, разглаживая красивое атласное платье, спадающее до самых пят. Легкая струящаяся ткань приятно скользит по коже. Оно просто невероятное. Темно-кораллового цвета. С открытой спиной. На тонких бретельках. А игривый разрез вдоль бедра, откровенно демонстрирующий часть моих ног, еще больше притягивает внимание к моей персоне.