Второстепенный: Торг (СИ) - Нельсон Ирина

- Сколько уже болит?

- Сутки. У него болело давно, но он всё отмахивался. А тут как начал постоянно тяжести таскать… - Ди вздохнул. – Дотаскался. Теперь даже перекинуться не может. У нас есть знахари и лекари, но мы не можем вылечить такое. И к людям не можем обратиться. У них нужные лекарства тоже состоят из волшебных веществ. Да и не жалуют нас люди.  

- Ди, срочно вытаскивайте его из озера и тащите в Больничное крыло, - велела я, ускоряя шаг. – Быстро. Прямо сейчас.

- Волхов, вы же слышали, их запрещено лечить, - предупреждающе начал профессор. – За нарушенный запрет вас весьма серьёзно накажут.

- Волшебством, сэр. Их запрещено лечить волшебством, - поправила я его и взглянула на Ди. – Меня учили справляться и без волшебства. И если это то, что я думаю, то Ки осталось всего пара-тройка дней.

- Волхов, вас не пустят в Больничное крыло, - вздохнул профессор.

- Это мы ещё посмотрим! – мрачно заявила я. – Ди, сэр, вы ещё здесь?

Ди вздрогнул и припустил к озеру так быстро, что невольно закрались подозрения насчёт сверхскорости, доступной не только в зверином обличье.

Конечно, симптомы подходили целому ряду заболеваний. Все мои предположения могли идти лесом после первого же осмотра. Одно хорошо, все УЗИ и анализы заменяла моя сверхъестественная чуйка. Но какая бы ни была у Ки проблема, она явно требовала хирургического вмешательства. И ладно, если время ещё есть. Тогда можно как-то повертеться и добыть недостающее, а если нет и резать нужно вот прямо сейчас? Я закусила губу, вспоминая свой арсенал. Выходило негусто. Из инструментов только скальпель. Из антисептиков только водка, она же анестезия. В принципе, если смешать с парочкой препаратов, можно получить неплохой наркоз. Да только Ки от такого наркоза рискует отойти прямиком в иной мир. Кошмар любого врача, когда известно, как и чем лечить, да только на руках чуть больше чем «ни хрена».

Ничего, справлюсь. Я, в конце концов, русский хирург. Я почти три года отработала в похожем режиме, только назывался он красивым словом «оптимизация». Кстати, у меня тут под рукой есть целый алхимик, который получил за разработку обезболивающих аж целое мастерство!

- Сэр, у вас случайно ничего из общей анестезии в кладовке не завалялось? Каких-нибудь производных барбитуровой кислоты, например?

Профессор Хов посверлил меня мрачным взглядом, но снизошёл:

- Наркотики в школе? Я не идиот. Могу по-быстрому и немагически сделать диэтиловый эфир. Кажется, люди когда-то применяли его для обезболивания.

Ну, на безрыбье, как говорится, и эфир за общий наркоз сойдёт. Если что, наплюю на запрет и вытяну магией.

- Годится! – обрадовалась я. – Только учтите, он быстро разлагается под действием тепла и света.

- Не учите учёного, Волхов, - профессор толкнул дверь замка, и та послушно распахнулась. - Я скоро. Удачи вам в завоевании Больничного крыла.

Пожелание сработало. Больничное крыло я завоевала. Собственно, Элиза толком и не сопротивлялась. Всего-то потребовалось ввалиться к ней в покои и разбудить обвинением в неисполнении врачебного долга. И да, эта «целительница» подтвердила подозрения. У Ки был банальный аппендицит! И она это выявила при первой же диагностике!

Ох, как же я озверела!

- Я-то ладно. Со мной ничего толком сделать нельзя, но Ки? Всего-то нужно вместо лекарств сделать операцию и заменить наведённый сон наркозом! Общим наркозом, мать вашу! – орала я, и от моей ярости трещали вазы и полки. – Это целый ряд абсолютно немагических веществ!

- Но я никогда не использовала такие методы! Я даже не знаю, как безопасно сделать немагический сон! – вяло отбивалась Элиза, судорожно кутаясь в одеяло. Глаза у неё были круглыми.

– У тебя под боком целый алхимик сидит с нужной специальностью! Он сейчас этот чёртов эфир за десять минут сделает безо всякой магии! А ты вместо того, чтобы думать о спасении жизни, спишь, как сурок! Как ты после этого вообще смеешь себя целительницей звать, живодёрка?! Быстро встала и подготовила инструменты! – рявкнула я и подкрепила приказ телекенетическим пинком в сторону шкафа с оборудованием. – Спиртом залей и прокали над огнём! Перчатки есть? Нет? Дай сюда спирт! Маски где? 

Элиза заметалась по Больничному крылу не хуже бешеной селёдки после шторма. Кажется, она даже не поняла, что её отчитал мальчишка.

Ки привели всего через пять минут. Точнее, принесли на руках. Парень жался, кусал губы, порываясь свернуться в комок и прижать руки к животу. Живот оказался твёрдым, как доска. Стоило только резко отдёрнуть руку, как Ки тоненько болезненно вскрикнул. Да, это был аппендицит, причём резать нужно было не прямо сейчас, а вчера. Я скрипнула зубами, судорожно вспоминая, есть ли у меня с собой в аптечке антибиотики. И есть ли антибиотики в этом мире вообще.

- Оставил бы ты мальчишку, недоросль, - посоветовала какая-то бабка, выглянув из-за мужских спин. – Ему теперь только муки облегчить можно. Вон, я травки нужные уже сварила. Не мучай ты его зря, только ему хуже сделаешь и сам расстроишься.

И она помотала в воздухе какой-то склянкой.

Я взмахом руки распахнула дверь и вырвала склянку. Понюхала. Пахло дурманом.

- Доброхотов, родственников и друзей попрошу выйти.

Бабка, по всей видимости знахарка, уходить не хотела до последнего и пыталась выспросить, что я собралась делать и зачем Элиза греет какие-то непонятные железки и вертит тампоны. Пришлось вытолкнуть и закрыть дверь на замок. Я стянула с Ки его странную одежку. Профессор пришёл как раз в тот момент, когда мы с Элизой помогали ему улечься и раскладывали инструменты. Что меня порадовало, он сделал не просто эфир, а эфирсодержащую смесь на основе уже существующего лекарства. Не нужно было ждать токсическую стадию перитонита, когда мышцы расслабились бы.

- Дозировку я приблизительно высчитал. Вам повезло, что я, оказывается, в своё время экспериментировал с ним и оставил нужные записи.

- Спасибо, сэр!

Я отвела его в сторонку и выспросила насчёт антисептиков и антибиотиков. Если с антисептиками всё было нормально, Больничное крыло было забито ими под завязку, то немагических антибиотиков в этом мире не придумали. Для убийства бактерий существовали только зелья на основе магокристаллов и чары.

- Я могу сделать эти ваши антибиотики. Вы знаете об их добыче достаточно, чтобы не тыкаться вслепую, - предложил профессор.

- Сэр, у него уже перитонит. У нас нет времени изобретать пенициллин! Я промою полость, но нужно что-то, что убьёт бактерии.

- Моя кровь, - вмешалась Элиза. – Бактерии убьёт солевой раствор моей крови. Я не могу заклинать Ки, но со своей-то кровью я могу делать, что захочу!     

Хирургический набор у целительницы был допотопным и неожиданно богатым, видимо, сохранился с военных времен. Даже пила была для ампутации и весь набор игл. Нашлась и хирургическая шёлковая нить, причём даже стерильная, в специальной колбе со спиртом и руной стазиса, и подходящая трубка для дренажа. Профессор принёс из своих покоев самодельный, но вполне приличный аппарат для ингаляционного наркоза, да ещё вдобавок очистил всю палату и одежду антисептическими чарами. «Я не целитель, и к лечению стерилизация отношения не имеет!» - категорически заявил он.

Руки и найденные в сумке перчатки я обработала дополнительно, не доверяя магии до конца.   

- Дыши глубоко и спокойно. Сейчас ты уснёшь, - велела я Ки.

До парня что-то дошло.

- Что вы собираетесь делать? – забеспокоился он. – Зачем здесь все эти железные штуки?

- Ки, я тебя вылечу, - не дав оглянуться на инструменты, сказала я, и Элиза прижала маску с наркозом к его лицу. – Не волнуйся. Всё будет хорошо. Я буду считать, а ты дыши.

- Ты точно сможешь мне помочь?

- Я сделаю всё, что только можно, - пообещала я. – Ки, я знаю, что нужно делать, и умею это делать. Ты не первый мой пациент.

Я не чувствовала и доли той уверенности и спокойствия, которые показывала, но Ки поверил и, нервно облизнув губы, послушно задышал. Когда его веки сомкнулись, а тело расслабилось, я велела профессору снизить концентрацию эфира и поставила Элизу у инструментов.