Украденная семья (СИ) - Дали Мила

Напоминаю Вадиму о ноже в спину. Муж краснеет, это заметно даже через пыль, толстым слоем осевшую на его лице. Он сердится и не старается быть галантным как раньше. Вадик раздраженно встряхивается, с опаской озирается по сторонам и, убедившись в отсутствие свидетелей, кричит:

— Да! Да, черт возьми! Лютольфу была нужна страховка в случае моей смерти или форс-мажоров. Пришлось пообещать тебя! — брызнув слюной, убавляет тон. — Он не оставил выбора, Юль. Когда-то Лютольф занимался недвижимостью и выиграл крупный тендер на строительство торгового центра, оставив с носом Роберта Мэйзера. Аренда здания по сей день приносит Адаму доход и является прикрытием его теневой деятельности. Роберт хочет отобрать у Лютольфа землю, но к финансисту так просто не подступиться. У него огромные связи. Везде. Роберт предложил мне сделку и деньги. Гораздо больше, чем платил Лютольф. В ночь, когда я сказал тебе, что уезжаю в рейс, на самом деле, мне нужно было перевезти папку с полной информацией о Лютольфе в одно из хранилищ, однако я помчался с документами к Роберту. — Вадик противно обхватывает мои запястья, обнажая браслет. — Мэйзер аннулировал договор, потому что документы оказались неполными и не стал защищать от Лютольфа. Я лишился всего, Юль. Семьи, денег и крыши над головой…

— Вы же друзьями были с Адамом?

— И это знаешь? — с неприкрытой злобой цедит муж. — Все продается и покупается. — Неотрывно смотрит мне в глаза, а я в который раз сдерживаю рвотные позывы от вони. — Все можно исправить. Или ты влюблена в Адама?

— Нет.

Не раздумывая, отвечаю. Спорить или что-то доказывать сейчас не имеет смысла. Я вижу состояние Вадика. Он невменяем. Его душа охвачена гневом и жаждой крови.

— Умничка. Ты должна украсть у Лютольфа диск. Он хранит его в платиновом футляре. Потом я снова тебя найду, и ты отдашь мне досье на Лютольфа, — потирает шершавыми ладонями. — Мы разбогатеем Юль, будем жить, как всегда мечтали. Ты должна сделать это как можно скорее, иначе Адам разоблачит меня и отомстит.

Кажется, сегодня Вадим продемонстрировал свое истинное лицо. Мороз по коже от осознания того сколько времени я провела бок о бок с монстром. Доверяла Вадиму дочь.

— Ю-ю-юль?

Муж сощуривается, будто подозревает что-то.

— Я… я поняла.

Тут же киваю, а Вадим скользит большим пальцем по моему запястью, трогает браслет.

— Отдай мне цацку.

Не дожидаясь ответа, нахраписто лезет руками, пытается стянуть.

— Мне больно! Ай! Вадик, его нельзя просто так расстегнуть!

Но Вадик уже не слышит… боже, как он дергает, наваливается, зверьем сопит. Под мой отчаянный визг выкручивает руку все же пытаясь своровать украшение. Сегодня скорбная дата в календаре, ведь я познакомилась с настоящим мужем.

— Стой, пожалуйста! У меня есть деньги, пусти!

— Я хочу не только деньги, я хочу увидеть свою дочь.

Адам.

На полпути по трассе я приказываю охраннику остановить авто и сам усаживаюсь за руль потому, что скорость вождения Каина меня категорически не устраивает. Падаю на кресло и резко давлю педаль газа, снова возвращаюсь на полосу.

— Господин Лютольф, вы едете слишком быстро. Не стоит привлекать внимание сотрудников ДПС.

— Плевать.

Обгоняя попутки, то и дело кидаю взгляд на горящий красным цветом планшет. Синицына все еще в одном радиусе по геолокации и не сходит с места.

Я злюсь в большей степени на себя, потому что поддался гордыни и решил отпустить девушку, так сказать, вкусить жизни. Прочувствовать самостоятельность, как она и хотела.

От раздражения подрезаю старый грузовик, пролетаю в сантиметрах от испуганного пешехода на зебре.

— Теперь сворачивайте на Транзитную улицу, а дальше через арку во двор, — как штурман подсказывает Каин, но сейчас даже его голос действует на меня крайне раздражительно.

Я вижу два серых еще советской постройки здания, слегка обшарпанных. Их соединяет та самая кирпичная арка, будь она неладна. Наш черный кроссовер летит вглубь многоэтажек и оказывается в старом ничем не примечательном дворе.

Хотя нет, самодельные пальмы из пластиковых бутылок у подъездов отвратные. И колеса, вкопанные до середины, как дополнение к ландшафтным зачаткам местных жильцов. Мрак.

Я осматриваюсь по сторонам, быстро трогаюсь и прибавляю скорость. У противоположного дома замечаю куртку из светоотражающей ткани похожую на клеенку. В таком добре только Синицына разгуливала и мне не нужно приглядываться. Это точно она. Модница.

Мы едем, и картинка перед глазами наполняется деталями. Резко давлю на тормоз и выхожу из авто. Хмурюсь и вижу, как от Юли отбегает какой-то тип в лохмотьях. На Синицыну покусился бездомный?

— За ним! — бросаю охраннику, и тот незамедлительно пускается в погоню.

Запахиваю пальто и шагаю к мусорным бакам. Юлия побледнела словно известка. Не видя ничего, осторожно сползает по бочку и усаживается попой прямо на грязную землю.

— Юль? Ты в порядке?

Склоняюсь над ней, беру девушку за плечи и поднимаю.

— Вадик… — еле слышно шепчет дрожащими губами, — это был Вадик…

— Ты уверена?

— Да, он вернулся… муж хотел, чтобы я подставила тебя, Адам. Украла какой-то диск и передала ему… не знаю, что Вадим имел в виду…

Зато я знаю. И догадываюсь. В моей сфере деятельности без интуиции никак.

В тот роковой день я отправлял Вадика на задание, больше для того чтобы убедить себя. Признать ошибку и ложные подозрения на друга. Поэтому у Вадима в руках оказались пустяковые документы. Однако чуйка меня не подвела и вшивость друга оправдалась. Это был удар под дых хоть и запланированный.

Второй удар я получаю сегодня и он гораздо мощнее, захватывающе. Он очень похож на провал в ледяную бездну, похож на ощущение свободного полета, до удивления приятного. Необычного. Юля.

Миниатюрная девушка с песочными локонами, носом-кнопкой и веснушками на милых щеках как есть, сдает своего мужа. Синицына говорит мне правду и показывает верность. Чужому на первый взгляд мужчине. Зачем это ей?

Я слышу, как Синицына тихонько скулит, уткнувшись мне в грудь. Обнимаю ее, другой рукой дотрагиваюсь волос. Юля напугалась и сейчас на грани истерики, но держится почти как оловянный солдатик. Коленки только трясутся.

— Господин Лютольф, — доносится из-за спины бас охранника, — сбежал нападавший.

Юлия тут же замирает и перестает дышать. Всхлипнув, отстраняется вопреки моим объятьям. Округляет зеленые глаза, с ужасом взирая на меня.

— Наша дочь, Адам! — громко вскрикивает, — Вадик заберет Алиску!

Не успеваю опомниться, как Юлия с неведомой силой вырывается. Точно обезумев, несется обратно к арке.

Бегу за ней. До скрежета напрягаю челюсть и бранно ругаюсь, наблюдая, как Синицына пересекает дорогу, словно у нее девять жизней. Белый Ниссан тормозит в ничтожных миллиметрах от девушки, а Юля с размаха ударяет авто по капоту и визжит, не уступая мне в матерных наречиях.

Следом миную проезжую часть и догоняю Синицыну у входа в ювелирную лавку. Юлия слишком возбуждена, чтобы объясняться передо мной, но этого и не требуется. Я дергаю пластиковую дверцу, пропуская взволнованную мать вперед. Юля стонет и валится на колени подле диванчика в мастерской.

— Тимур Казбекович, эти серьги такие красивые и не могут стоить пять тысяч рублей!

Я чувствую облегчение, когда смотрю на Алиску в штанах на подтяжках и растрепанной косичкой. Девочка стоит рядом с ювелиром и с интересом вертит в руках украшение. Оно блестящее и крайне привлекает малышку.

— А какую цену ты за них хочешь? — подыгрывает добродушный мужчина, поправляя с кончика носа очки.

— Во-о-от столько, — разводит руки в стороны, наглядно показывая стоимость. Оборачивается сначала на меня, потом на перепуганную Юлю, — мама, ты чего?

Синицына отмахивается и смеется сквозь слезы.

Мне жаль, что пришлось подвергнуть девушку такому моральному испытанию, выдернуть из привычного быта, заставить страдать. Да, я поступил жестоко и, возможно, попробовал исправиться перед Юлией, дай она согласие. Или то признание о планах Вадима и есть намек? Люби Синицына мужа, точно молчала бы, а так…