Враг моего мужа (СИ) - Манило Лина
— Злата, всё хорошо? — тётя Таня трогает меня за плечо, а я вздрагиваю. — Детка, ты побледнела.
Неужели правда? Касаюсь щёк ладонями, а кожа ледяной кажется.
— Да-да, всё отлично, — натянуто улыбаюсь, но, кажется, даже Юра мне не верит.
Но он молчит, лишь плечами пожимает. И правда, его это никаким боком не касается, он и не должен как-то особенно реагировать, а мне и не нужны его реакции.
На мгновение остаюсь одна в кабине. Зажмуриваюсь, делаю глубокий вдох и, набравшись храбрости, выхожу вслед за тётей Таней. А та уже стоит рядом с мотоциклом, вертит головой — ищет хозяина, наверное, — но никого поблизости нет.
— Клава, — окликает возящуюся в крошечном розарии перед домом напротив соседку, а та вскидывет голову и прикладывает ладонь козырьком ко лбу. — Ты видела, чей это монстр?
— Не-а, — разводит руками, а с лезвия небольшой мотыги комьями осыпается влажная земля. — Мы ж вместе на рынке были. Ничегошеньки я не вида?ла.
Чем внимательнее присматриваюсь к мотоциклу, тем отчётливее понимаю — он другой. Отличается от того, на котором Крымский приезжал неделю назад. Не знаю, откуда я так хорошо это знаю — у меня ведь не было времени разглядывать в деталях байк Артура, — но внутренний голос на все лады орёт: не он, Злата. Это не он.
Вот и замечательно, потому что я не очень готова к нашей повторной встрече.
— Кто это всё-таки? — ни к кому особенно не обращаясь, интересуется тётя Таня. В задумчивости трёт пальцами пухлый подбородок с глубокой ямочкой и обходит мотоцикл по кругу.
— Мало ли, может, заглох кто-то, — разводит руками Юра. Его тёмные глаза горят детским восторгом, когда он рассматривает мотоцикл. Даже кадык прыгает вверх-вниз, до того сильно пытается скрыть свои эмоции, восторг.
Эх, мальчишки.
— Давайте чай пить, — предлагаю, наверное, слишком бодрым голосом, и тётя Таня озирается и косится на меня подозрительно.
Но я теряю любую концентрацию внимания, когда краем глаза замечаю идущего в нашу сторону высокого мужчину. Он рассматривает окрестности, активно вгрызаясь белыми зубами в рожок шоколадного мороженого.
— Саша, — выдыхаю, хотя до этого мгновения помнить не помнила имени того мужика, который окольными путями вёз меня на базу.
А тут увидела и прямо насквозь прострелило.
Саша замечает нас, хмурится, а у меня предчувствие нехорошее. Вот кого меньше всего ожидала тут увидеть, так это его. И почему именно он? Где сам Крымский?
Что вообще происходит?!
— Ты его знаешь? — шепчет тётя Таня и крепко хватает меня за предплечье. Выступает вперёд, будто мне требуется защита, но я уверяю её, что ничего эдакого тут не происходит.
— Знаю, да, — киваю и добавляю, пока Саша не приблизился к нам критически: — Тёть Тань, идите в дом. Я потом объясню, но пока, пожалуйста, послушайте меня.
Наверное, что-то в моём тоне настолько убедительно, что тётя Таня не спорит. Напротив, хватает Юрика под руку и уволакивает его подальше от манящего смоляными боками мотоцикла.
Пара мгновений и я остаюсь одна, а помощник Крымского или кто он там ему, широкими уверенными шагами приближается. Чёрная куртка небрежно зажата под мышкой, рука занята мороженым, а глаза блуждают где-то далеко-далеко.
Инстинктивно прячу за спину руки, переплетаю пальцы и жду, что будет дальше. Надеюсь, этот не будет забрасывать меня на плечо?
— Доброго дня, — улыбается и бросает в рот донышко вафельного рожка. Активно жуёт, а я откашливаюсь. — Уже четыре часа тут торчу…
— Зачем? — вскидываю голову, ловлю его взгляд, а в нём никаких эмоций.
Вместо ответа Саша бросает куртку поперёк сиденья, парой ловких движений справляется с застёжкой на приделанной сбоку сумки и, отбросив в сторону крышку, достаёт оттуда мой клатч.
— Вот, держите, — Саша кажется абсолютно расслабленным и равнодушным, даже не смотрит на меня, но и уезжать никуда не торопится. — Всё в целости и сохранности.
Я прижимаю к себе сумку, а Саша обходит мотоцикл и направляется прямо к невысокой лавочке возле забора. Усаживается, вытягивает длинные ноги, складывает на груди руки и, чёрт возьми, закрывает глаза.
— Эм… спасибо, что заехали и завезли мои вещи.
Он не реагирует. Замирает, словно памятник, и лишь ритмичное покаливание грубого ботинка из стороны в сторону наводит на мысль, что он не умер вдруг резко.
— Вы кого-то ждёте?
Он не отвечает, но вдруг распахивает глаза. Смотрит на меня с непонятным выражением, усмехается и взмахивает рукой, отгоняя муху.
— Включите телефон, Злата.
И снова впадает в свой анабиоз. Честное слово, дурдом какой-то.
— Вам там случайно не пора обратно возвращаться? Мне кажется, вы засиделись. Вас шеф не хватится?
Я языка чуть было не срывается слово "хозяин", но я вовремя себя обёргиваю. Вовсе ведь не имею желания никого обижать и провоцировать, но мне совсем не нравится замерший истуканом возле наших ворот малознакомый мужик, у которого на поясе чехол для ножа. И нож в нём! Вон, рукоятка торчит.
— У меня приказ. А вы просто включите телефон, — повторяет, не открывая глаз, а я топаю ногой. На это, конечно, никто внимания не обращает, но мне становится легче.
Крепче сжимаю в руках сумку, так неожиданно вернувшуюся ко мне, и вхожу в распахнутую калитку. Тётя Таня оказывается рядом, я взмахиваю рукой и прошу немного одиночества. Меня понимают без слов, и это именно та бесценная роскошь, доступная в доме старинной маминой подруги.
Прохожу в беседку, плюхаюсь на полированную и вскрытую лаком лавочку и кладу сумку рядом. В ней словно бы бомба находится, и мне так тревожно. Сама не знаю, почему.
Значит, надо включить телефон. Ну что ж, надо так надо.
Первым попадается паспорт, и я машинально рассматриваю его страницы одну за другой. Пока не нахожу штамп о разводе. Как в самом деле просто оказалось — шмякнуть печать в документ, пока одна из сторон лежит в больнице. И это меня не очень тревожит — быть женой Романова мне хотелось оставаться меньше всего, просто...
Просто это лишнее напоминание, как мало в этой жизни может сделать человек, у которого нет ни денег, ни связей.
Откладываю паспорт в сторону, словно его листочки ядом пропитаны, достаю ту самую красную помаду, которой красила губы перед походом в клуб и сама не знаю чему улыбаюсь. Это было совсем недавно, а будто бы тысяча лет прошло. Забавно очень, честное слово.
Вот и телефон, и я несколько минут смотрю на него ошарашенно. Это не мой мобильный! Я же не сумасшедшая и точно помню, каким именно он был, а этот... Безобразно дорогой, новенький, коробки только не хватает и кассового чека. Ерунда какая-то. Зачем?
Нащупываю сверху крошечную кнопку, телефон слабо вибрирует, включает экран, а у меня сердце колотится, кажется, во всех местах сразу, в каждой поре трепещет.
Сначала ничего не происходит, и я разминаю пальцами левую ладонь и смотрю, как зачарованная, на экран. Что это за шутки вообще? Что за очередной бред родила больная фантазия Крымского?
Но вдруг телефон оживает стандартной мелодией одного из мессенджеров, и просьба принять входящий звонок расчерчивает экран.
Крымский. Его имя вбито в список контактов, а я борюсь с желанием зашвырнуть телефон в кусты и больше никогда его не доставать. Но у меня слишком велико желание выяснить, какую игру затеял Артур и почему его гончий пёс никуда не собирается уезжать.
— Артур, это как всё называется? — я не трачу время на никому не нужные приветствия — мы с Крымским слишком быстро перешагнули этап взаимных расшаркиваний. — Зачем твой Саша сидит у наших ворот и делает вид, что ему больше нечем заняться?
— Это называется охрана.
— Охрана? О чём ты? Мне не нужна охрана!
Длинная пауза в трубке, а после тяжёлый уставший вздох. Протяжный такой.
— Нужна, Злата. Очень, просто ты пока об этом не знаешь. И да, Саша оттуда не уедет, даже не проси, у него мой приказ.
Да что же это такое в самом деле?!
— Артур… — но мне не дают сказать ещё хоть что-то.
