Почувствуй (СИ) - Севимли Алейна

Ненадолго я потеряла дар речи. Мне не хотелось жаловаться этому человеку, не хотелось оправдываться и переубеждать её, но мне так захотелось выплеснуть свои эмоции, сказать, сколько всего могло не произойти со мной, если бы она не бросила меня.

Я так хотела, чтобы моя мама, человек, которого я мечтала встретить, которого долгое время ждала, как своё единственное спасение, чтобы она выслушала меня, и обняла, сказав, что всё уже позади, что вернись она в прошлое, она бы не оставила меня.

— Да, ты права. Я, как Золушка, очутилась в сказке. Только вот мой принц купил меня как вещь, когда отец потерял дом, и нас могли выгнать на улицу. Мне повезло, что на месте принца оказался Биркан, что я полюбила его, но все могло обернуться иначе. Как жаль, что ты не читала других газет и журналов, где так же печаталось мое лицо на обложках, как жаль, что ты видела объявлений о моих поисках. Как жаль, что ты не волновалась, когда человек, который похитил меня, признался, что убил меня, и поиски продолжать бессмысленно. Как жаль, что ты не молилась за меня, когда я умирала в том подвале. Как жаль, что ты ни разу не навестила меня в больнице, хоть я и провела там несколько месяцев. И ещё мне очень жаль, что ты пропустила десяток других моментов, которые сломали меня.

Я едва сдерживалась, чтобы не заплакать, мать, ошеломленная моим неожиданным монологом, молчала. Шмыгая носом, я допивала вторую чашку кофе, отчего-то перестав чувствовать его вкус.

— Мне жаль, что ты пережила такие вещи, — тихо начала женщина, после продолжительной паузы. — Но всё могло быть куда хуже, а тебе повезло. Ты права, я уже никогда не проживу с тобой эти моменты. В отношении к тебе, я ужасная мать, я не знаю, почему так вышло, но мой сын, я очень люблю его. И если бы мне не нужно было устраивать его жизнь, а у тебя не было бы денег, да, я не приехала бы. Но мне больше не к кому обращаться за помощью, ты наша последняя надежда.

Пожалуй, эти слова мне было больнее всего слышать, хотя эта правда, о которой я всегда молила. Моя мама, человек, которого я не помнила, хоть и её образ был для меня оплотом надежды и спасения, призналась, что не любит меня, не жалеет, и более того, приехала, чтобы попросить денег для другого своего ребенка, которого, в отличие от меня, любит.

— Сколько нужно денег? — Холодно спрашиваю я, проглатывая колючий комок в горле.

— Миллион рублей, и если твой муж найдет ему здесь хорошую должность…

— Сейчас я поступлю ничуть не лучше тебя, — объявляю я, и вижу, как женщина напрягается. — Я не хочу видеть здесь ни вас, ни воспоминаний о вас. Если твой сын хочет работать, сам найдёт эту работу. Деньги я тебе перечислю, в эту сумму войдёт не только спасение твоего сына из тюрьмы, но и залог того, что ты больше никогда не появишься ни передо мной, ни перед отцом. Ты меня поняла?

— Большое спасибо, — сердечно благодарит она, выдохнув с облегчением, пусть высокооплачиваемую работу для сына она не нашла, зато лишилась необходимости общаться со мной. — Мы всегда будем благодарны тебе…

— Не стоит, я буду не против, если ты, как и раньше, просто вычеркнешь моё существование из головы, — достаточно жестким тоном говорю я, поднимаясь из-за стола, оплачиваю счёт и собираюсь уходить, бросив напоследок. — Передай номер своего счета через тетю.

Долго плачу на плече Биркана, он гладит меня по голове и спине, шепчет что-то на ухо. Мы выехали за город, когда я немного успокаиваюсь, замечаю, что здесь красиво, и вот-вот начнёт садиться солнце.

— Принести тебе воды?

— Нет, и так хорошо.

— Что-нибудь расскажешь или не хочешь этого делать?

— Только подведу итог, раньше, ещё до встречи с тобой, я готова была заплатить любые деньги, только бы мама вернулась. А теперь, собираюсь их заплатить, чтобы никогда её не видеть.

— Иногда такие вещи должны происходить, так гораздо легче ставить точку.

Позже, во время прогулки, я перескажу Биркану весь разговор, и мне станет гораздо легче. Окончательно я закрыла эту книгу после перечисления на счёт матери суммы немного превосходящих её просьбу, не зря ведь я обещала откупиться от любой из причин её возвращения.

Глава 76. Кадер

Общение с подрастающим поколением — то ещё занятие. Сначала тебе весело и забавно, а пару часов спустя валишься с ног от усталости, и хочешь посидеть в тишине.

Встречи с друзьями обрели новый вид, мы делились на две команды. Первая — носилась за Онуром, потакая его потребностям бегать и быть в центре внимания, а вторая команда из рук в руки передавала Джессику, ибо малышка успокаивалась только на руках.

Мы только вернулись из свадебного путешествия, и это был не тот отдых, после которого нужно отдыхать ещё неделю дома, нет, я так расслабилась и покорилась безделью, что возвращение домой резко выдернуло меня из сладкой неги.

Я резко выдохнула, взгромоздившись на диван, по возвращении домой.

— Как тяжело ходить в гости, — протянула я, нагло забросив на Биркана ноющие ноги. — У меня ноги ноют. Они скучают по безделью на берегу океана.

Биркан засмеялся, он снял с меня тонкие носки и заботливо массировал ноги. И что может быть лучше?

— Завтра отвезу тебя в особняк, ляжешь возле бассейна, и никто не будет тебя трогать.

— Так не получится, — мгновенно жалуюсь я. — Для меня постоянно находятся дела. Это правильно, я и так отдыхала слишком долго. Скоро возвращаться на работу, а я не помню, как карандаш в руке держать.

— Нет, завтра будешь отдыхать, и я никого к тебе не подпущу.

— Так не пойдёт, я хочу, чтобы ты был рядом, — хватаю мужа за край футболке и тяну на себя, пока он не оказывается так близко, чтобы я смогла поцеловать его в губы.

Наконец, мы въехали в нашу квартиру. И это место я считала полноправным домом, здесь была особенная энергетика, что-то моё, что-то Биркана, а всё остальное — наше общее.

Я закрыла глаза и погрузилась в ощущение. Тишина, а на душе покой, расплавленным маслом растекается приятная истома, чувство, будто всё идёт так, как надо.

Всё плохое, все недосказанности, тайны и обиды, остались где-то далеко позади. Будто у нас не было прошлого, только настоящее. Будто в этом мире мы были созданы в один миг и тут же повстречались.

Наше счастье оказалось таким большим, что прошлое не имело значения, его не существовало. В этой квартире были только мы, и наша любовь.

Открываю глаза, смотрю на мужа, он со всей внимательностью продолжает массировать мои ноги, изредка озабоченно поглядывает на меня, пытаясь раскусить мои мысли.

— Хорошо так, спокойно, — тихо говорю я, боясь потревожить это мгновение, что было трепетно и нежно, как сон ранним утром. — Лучше любого чувства. Это вы, мужчины, любите скандалы, движение. То сумасшедшее и яркое, что ярко горит, но быстро надоедает.

— Хоть спокойствие, хоть истерики и постоянные приключения, пусть будет, главное, чтобы ты была рядом и тогда, для меня всё будет хорошо.

Я тихо смеюсь, на лице расплывается улыбка.

— А говорил, что не умеешь так.

— А это не я, — хитро улыбается Биркан. — Когда душа танцует, слова сами на ум приходят.

Он прекращает массировать мои ступни, я сажусь ближе к нему, укладываю голову на плечо. Биркан мягко проводит по моим волосам, тихонько дует на них, и прядка, что неуверенно держалась в прическе, падает мне на лицо. Он хохочет и нежно заправляет волосы за ухо, не забыв легонько шлепнуть меня по носу.

Мы включаем телевизор, фильм, который мы не досмотрели вчера, повтор с самого начала. Биркан хмурится, а я прошу не переключать. Снова обсуждаем то, что обсуждали вчера. Нам не нравятся ни эти герои, ни события, что окружают их, но мне интересно, чем всё закончится.

Дотягиваюсь до кофейного столика, достаю темный шоколад с миндалём, кажется, его оставил мой отец, когда заезжал к нам на днях. Я, как единственная сладкоежка в этом доме, собственными усилиями съедаю почти всю плитку, и искренне расстроилась, когда шоколад закончился.