Разбитная разведёнка (СИ) - Балер Таня

— Это же семейная реликвия, — вдруг осенило его и, что называется на голубом глазу, он изрёк. — Деду от отца в наследство перешла, а я своему сыну на память передам.

Похоже, свекровь уловила мысленный посыл Евгении, потому что в непривычно требовательном тоне, без всяких «не могла бы ты помочь» и «пожалуйста» сказала невестке ещё при не ушедших гостях, начинать уносить со стола посуду в кухню. Поэтому Женин вопрос:

«А что, дедушкиной квартиры на память внуку будет недостаточно?» — озвучен не был.

122. О детях

— Играть на этой гармошке мама не собиралась, — приехав в выходной в гости к Адоевым, рассказал свою версию Руслан, после того как Женя поделилась с друзьями историей о том, как прошли поминки в узком кругу. — Может, это настоящая семейная реликвия, дед её ещё маленькому внуку обещал, а ты отжала.

Разборок после поминок между супругами не произошло, но во мнениях они разошлись. Первый хотел поскорее оставить смерть Михаила Харитоновича позади, считая, что без его вещей в квартире матери будет проще, а вторая наоборот способствовала тому, чтобы сохранить напоминание о нём.

— Он сам передумал её забирать.

— Ты сначала устрашающе посудой громыхала, а вернувшись, предложила Шурику подняться к нам и забрать игрушечного львёнка, которого Харитонович Егору подарил, чтобы он тоже его потомком перешёл. Ещё повезло, что он молча сбежал, и Инна за сына заступаться не стала, так бы скандал начался с мамой в центре.

Руслан тоже был не прочь наступить кому-нибудь на хвост, а уж если посягали на то, где у него имелся свой интерес, то он мог быть очень жёстким, но родственники умершего кавалера мамы не были ему соперниками. Решив, что видятся они последний раз, он был настроен к ним максимально лояльно, и поведение жены чуть всё не испортило, породив в нём желание поворчать, но не поссориться.

— Этот Шурик редкостный хапуга, — обратилась за поддержкой к Олегу и Саше Женя. — А играть на гармошке тёте Наташе не нужно, для неё это память. Что-то, что можно потрогать и окунуться в добрые воспоминания. Удивительно, как этот жлоб постеснялся спросить, не покупал ли его дед ей в квартиру чайник или супницу, а то бы и их с удовольствием унаследовал.

— У кого гармошка осталась? — уточнил Олег.

— У мамы.

— И хорошо, — заключила правильная Саша. — Михаил Харитонович с ними в кровном родстве не состоял, на семейную реликвию инструмент не дотягивает, а тётя Наташа ему почти жена, для неё это памятная вещь.

— А если до войны куплена, то и денег может стоять, — добавил её муж бизнесмен.

С отбитой у Шурика гармошки друзья перешли на себя, а точнее детей. Грише захотелось сделать набросок собаки в движении, большой пёс Адоевых подходил для этого лучше таксы, поэтому подросток во дворе кидал Балу палку, наблюдая, как у него в процессе бега перекатываются под кожей мышцы. Ради своей задумки он перенёс на завтра свой запланированный визит к бабушке и деду на обед, вместо него поехав со всеми к дяде Олегу и Саше. К этому времени воодушевление Майоровых из-за появления внучки поутихло, они к ней привыкли и вспомнили о Грише, ведь Ксюша уже не спала большую половину дня, ходить ещё не умела, а ползала лениво, из-за чего была тяжёленькой девочкой, криком требующей, чтобы её носили на руках. И пожилым родителям Андрея со старшим внуком было общаться проще и безопасней для здоровья, чем с десятимесячной крохой младшего сына.

Без пяти минут дипломированный специалист Илья Адоев, поздоровавшись с гостями, уехал в город на урок в качестве репетитора.

— Много зарабатывает? — поинтересовалась Женя.

— По-разному, — обтекаемо ответила ей Саша.

— За бутылку пива другим задачки решает? — предположил Руслан, но сам посчитал это слишком мелким. — Натаскивает к экзамену понравившуюся девчонку?

— Он помогает с технической наукой, а ему за это гуманитарии рефераты печатают? — выдвинула свою версию его жена.

— От его помощи есть результат, а как его благодарят — их личное дело! — резко попыталась остановить обсуждение Александра, но этим ещё больше заинтриговала парочку.

— Кого «их»?

— Он там одной девчонке за полдня и ночь все работы по инженерной графике за семестр сделал, она вчера их защитила и долг закрыла, — с толикой гордости объяснил Олег. — А сегодня она пригласила его это отпраздновать. Домашними блинчиками.

— И он ради блинчиков сутки за неё задания делал, а теперь намылся, набрился и в город помчал, — очень по-мужски ухмыльнулся Руслан. — Графика — это что-то с рисунками? Гриша в этом шарить будет.

— Нет! — качнула головой Женя, прогоняя яркое видение, как сын приводит в дом беременную девчушку со словами, что они толком не знакомы, и он просто один раз объяснил ей домашку. Она не была против того, чтобы Гришка создал свою семью, но надеялась, что он пойдёт в неё и, что называется, поздно расцветёт, дав матери как минимум ещё лет десять пожить без звания свекрови и бабушки.

Тут внимание взрослых привлёк Егор, отшвырнув в сторону игрушку и объявив, что ему надо пописать. Поленившись выходить из дома за запасным горшком, который возит в багажнике с тех пор, как сын перестал наваливать в штаны, Руслан повёл его в ванную, а Женя пожаловалась на проблему.

— Егора в яслях врать научили. Воспитателей я не обвиняю, но он общается с другими карапузами, учится новому, повторяет за ними. Врёт обо всём подряд. Вот даже сейчас, возможно, соврал, что в туалет хочет.

Олег не помнил, а может и не знал, каким был Илья двадцать лет назад, зато комментарий нашёлся у неопытной в этом вопросе Саши.

— Он и до этого умел.

— Что?

— Врать. Егорушка меня ещё в декабре за волосы дёргал, а когда я оборачивалась, на собаку указывал.

Полтора года назад Александра начала отращивать волосы и теперь помимо густой рваной чёлки имела косицу до середины лопаток, а ещё, общаясь с ребёнком, всегда садилась на пол, чтобы быть с ним на одном уровне. Так что не трудно представить, как мальчик хватает маячившую в поле его зрения косу. Не верить Саше причин не было, а значит, мелкий шкодник и впрямь дёргал и переводил стрелки на Тоньку.

— Это можно расценить как доказательства его ума, — смягчила информацию подруга. — Такой маленький, а сообразил, что можно спихнуть вину.

— Это ещё хуже, если врать и изворачиваться научился не в яслях, выходит, от нас перенял, — сделала неутешительный вывод Женя.

— Вряд ли, Гришка у вас честный малый. Думаю, тут роль играют гены, — хмыкнул Адоев.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Сделав всё что нужно, Руслан с сыном на руках вышел из ванной под обстрел трёх внимательных взглядов. Олег смотрел на него так, словно устроил какую-то хохму, Саша криво улыбалась, словно за что-то извиняясь, а вот жена рассматривала его с нехорошим подозрением.

А через пять дней Евгения столкнулась с новой тревогой уже о старшем сыне.

Руслану было приятно то, что, когда он переступил порог квартиры, Женя выбежала его встречать, но как оказалась не чтобы обнять и поцеловать любимого добытчика, а чтобы сунуть ему под нос Гришкину куртку с тихим требованием понюхать:

— Сигаретами пахнет? — прошипела она.

— Нет.

— Точно? Уверен?

— Да, — ответил он, а потом неуверенно добавил. — Не знаю.

— И я не знаю. Когда он вернулся со школы и прошёл мимо меня руки мыть, немного пахло. А теперь, кажется, нет.

— Обыск устроила?

— Он может и покуривает, но не настолько отупел, чтобы пачку сигарет в кармане таскать, — дала характеристику умственным способностям сына Женя. — Пощупала, ничего похожей формы в карманах нет. Я должна что-то сделать для его же блага.

Руслан видел, что жена на самом деле переживает, и, просчитав риски и проблемы, с которыми столкнётся, если окажется не прав, выбрал спокойствие любимой женщины. Хотя бы временное.