Дикарка для Хулигана - Настя Мирная
— Нет, любимый. Если бы хотел, то сам бы с ней поговорил. Ты же её совсем не помнишь, а я знаю, как тебе сложно.
Судорожно вдыхаю и дробью выдыхаю. Выкидываю руку назад.
— Иди ко мне, Котёнок.
Девушка тут же ныряет под бок и покрывает лёгкими поцелуями шею, щёку и подбородок. Чуть крепче сдавливаю её плечи, пока курю. До сих пор удивляюсь, что она не пилит меня за сигареты.
— Хочешь, брошу? — выпаливаю, прокручивая в пальцах папиросу.
— А ты хочешь? — спрашивает еле слышно.
— Поражаешь ты меня, Дикарка. Знаю же, что тебя это клинит, а всё равно молчишь.
— Я никогда не стану заставлять тебя бросать курить, пока ты сам не захочешь этого.
— Любимая моя малышка. — отбрасываю половину сигареты и подтягиваю Ди лицом к себе. Целую в кончик носа и улыбаюсь. Как и всегда, рядом с ней меня отпускает весь негатив. — Ты нереальная, Дианка. А теперь скажи честно. — тащу вверх брови, внимательно глядя на её лицо. — Ты хочешь, чтобы я бросил курить?
— Хочу. — толкает одними губами, а я ещё шире лыбу тяну.
— Сделаем. — выбиваю, тихо смеясь. — А теперь пойдём и зажжём эту тухлую тусовку.
Забиваю на всё дерьмо, которое сегодня произошло и веселюсь на свадьбе брата от души. Мать пару раз делает попытки подойти, но я прикидываюсь, что понятия не имею, кто она такая. Мы едим до отвала, танцуем до упада и смеёмся до боли в рёбрах. Дианка вечно жалуется на то, что её достало это платье, потому что в нём нормально не потанцуешь, а туфли на каблуках вообще придумал Сатана, чтобы пытать бедных женщин.
— Наверняка в Аду есть отдельная пытка, где всех заставляют ходить сутками на шпильках. — шипит Ди, а я заливаюсь новой порцией ржача.
Сжимаю талию, поднимаю вверх и кружу на танцполе. Целуемся едва ли не чаще молодожёнов, но так-то похеру. Нам в кайф. Мы молодые и влюблённые друг в друга по уши. Мы горим и пылаем.
Я не напиваюсь. Пропускаю бокал шампанского и пару стопок водки, но на этом и останавливаюсь. Сам не знаю почему, но с Ди мне не нужны никакие допинги. Не тянет ни бухать, ни курить, когда она рядом. Всё в ней есть, что мне надо, а остальное похуй.
Несмотря на все жалобы, Дикарка сама тянет меня танцевать. Пока кружу её в танце, максимально скромно держу руки то на талии, то на лопатках, но так и подрывает сжать ягодицы, прижать её к себе, а потом утащить отсюда. Всё ещё не могу привыкнуть к тому, как она преобразилась, надев платье и сделав макияж. Не скажу, что она стала красивее. Нет, моя Диана и без шпаклёвки невъебенная, а сейчас просто другая, новая, непривычная, но чертовски возбуждающая.
Первым замечаю, как Артём с Настей сваливают под шум волны. Значит, и мы с Ди можем тихонечко телепортироваться в гостиничный номер.
— Молодожёны сбежали. Пора и нам на съёб. — хриплю ей в ухо, вжимая уже болезненную эрекцию между ног.
— Тогда на съёб. — командует Дикарка достаточно громко, и голосом, и жестами парадируя Джека Воробья, а я опять гоготом пространство рву.
В гостиницу добираемся на такси. Моя бэха так и осталась возле Тохиного дома. Целоваться начинаем на заднем сидении, но всё ещё строим из себя скромных детишек, иначе кое-кого снесёт.
Как только закрываю дверь, дёргаю на себя девушку, опираясь спиной на дверное полотно. Сжимаю ладонями щёки, скользя выше. По вискам врываюсь пальцами в волосы, разлохмачивая причёску. Она сейчас охуенная, но я хочу, чтобы её волосы чёрным полотном рассыпались по наши телам. Остервенело врываюсь языком в её ротовую. Превращаясь в дикарей, как ненормальные, целуемся, шаря руками по телам.
Дианка дёргает бабочку, чем едва не душит меня. Хрипя, отбиваю её руку.
— Хочу касаться тебя. — требует возбуждённым шёпотом.
— Боюсь, что касаться трупа тебе будет не в кайф. — сиплю ей в рот.
Стягиваю бабочку. Ди выдёргивает рубашку из брюк. Оба стараемся расстегнуть пуговицы, но ни у кого нихуя не выходит.
— Я порву. — рычит она, дёргая полы рубашки.
— Рви. — тем же рычанием то ли прошу, то ли соглашаюсь, то ли приказываю.
Она сжимает края ткани и дёргает в стороны. Пуговицы с глухим стуком разлетаются по комнате. Девушка, свернув пальцы, ведёт по грудине к прессу, царапая. Пока возится с пряжкой моего ремня, распускаю черноту её волос, окутывающих её, словно ночь. Сдавив руками голову, тащу к себе, вгоняя язык во влажный жар её рта. Ласкаемся, пока шорох не оповещает о том, что на мне остаются только трусы и разорванная рубашка.
— Повернись… Повернись… — требую тихо, вдавливая пальцы в её бедро, где прощупывается резинка чулка. Веду выше, загребая платье. Вжимаю пальцы в мокрую щёлку Дикарки сквозь сетку стрингов. — Хочу ебать тебя в платье, Диана.
— Да… Да… — тем же сипом бомбит, переваливаясь в сторону. — Давай, Егор… Хулиган… Мой… Да…
Придавливаю её к двери, задирая платье. Я так, сука, возбуждён, что даже не способен нормально раздеться. Спускаю боксеры до колен и отодвигаю Дианкины трусы в бок. Вгоняю в неё два пальца, хотя и так знаю, что она готова. Течёт так, что я начинаю волноваться о постояльцах снизу. Нектар стекает по её бёдрам и моим пальцам, которыми я трахаю её, пока Ди не кончает. Содрогаясь, громко стонет. Выгибает спину. Роняет голову на моё плечо.
Вставляет меня входить в неё, пока ещё оргазмом Диану контузит. Ощущения пиздос какие крутые, когда заталкиваю в её пульсирующее и сокращающееся влагалище член. Она на первых же сантиметрах шляпу сжимает так, что и я едва сдерживаю вулкан спермы.
В замедленном темпе вхожу в неё до самых яиц. Оба глотки хриплыми стонами рвём, когда вколачиваться в пиздатое тело начинаю. Задираю платье на спине. Кусаю шею со всех сторон. Диана скребёт дверь, едва ли не оставляя на ней ногти. Толкаюсь вперёд и перехватываю её пальцы, пропуская между ними свои. С силой сжимаю, чтобы даже в бессознанке себе больно не делала. Вспотевшей
