Танцующий лепесток хайтана - YeliangHua
— Мо Жань?.. — Ваньнин поначалу, кажется, не понял, зачем ему понадобится оружие, а потому быстро открыл бардачок и извлёк травмат. Послышался щелчок предохранителя, а затем мужчина уставился на Вэйюя во все глаза — пытаясь понять, увидел ли тот что-то в окне, или почувствовал приближение опасности как-то иначе.
— Вот так, молодец, — Мо Вэйюй вдруг понял, что улыбается. — Целься в меня как следует. Ты хотел, чтобы я доверял себе — однако… будет лучше, если я доверюсь тебе. Я хочу, чтобы ты не колеблясь выстрелил в случае, если я скажу или сделаю что-то, что тебя оскорбит или заденет.
Ваньнин раздражённо сощурился, и готов был отложить оружие, но Мо Жань перехватил его запястье, удерживая его руку и направляя ствол прямо себе в грудь.
— Чу Ваньнин, — он подался к мужчине ближе, и холодный металл упёрся куда-то в рёбра, обжигая холодом даже сквозь одежду, — я тоже не умею любить тебя так, как тебе хотелось бы. Но… я прошу, позволь мне любить тебя.
Комментарий к Часть 50 Всем спасибо за ожидание! ❤️✨
Между тем, сегодня 50 часть этой работы... мне кажется, я в шоке.✨✨✨
====== Часть 51 ======
Снег мягкими хлопьями падал поверх тонированных стёкол, постепенно погружая всё вокруг в зыбкий холодный полумрак. Чу Ваньнин сжал крепче ледяную рукоять пистолета под давлением пальцев Мо Жаня, и резко выдохнул когда парень подался ближе, упирая дуло себе в грудь. Лица мужчин находились друг напротив друга, так близко, что в замкнутом пространстве каждый мог чувствовать слабое тепло, исходящее от другого.
— ...позволь мне любить тебя, — повторил Мо Жань глухо, и жар его слов, казалось, проникал в самое сердце, распространяясь обжигающей волной, — пожалуйста.
— Я не могу тебе этого запретить, — Чу Ваньнин снова попытался убрать руку чтобы опустить пистолет, но Мо Жань лишь сильнее сжал его ладонь в своей, и на секунду мужчина запаниковал, что может случайно нажать на спусковой крючок. По спине прошёл озноб.
— Ваньнин…
— Чего ты от меня хочешь? — балетмейстер Чу понял, что лучше не сопротивляться. Он по наивности сам снял оружие с предохранителя — как же это было глупо!.. Теперь малейшая оплошность — и Мо Вэйюй получит пулевое. Не делая резких движений он сознательно расслабил пальцы, позволяя Мо Жаню удерживать свою руку вместе с пистолетом.
— Ты запретил бы мне любить себя, если бы мог?
Мо Вэйюй говорил тихо, и в то же время отчётливо. Каждое слово тонуло в жуткой тишине засыпанного снегом авто.
Чу Ваньнин не знал, что на это можно ответить.
“Твоя любовь ко мне приносит тебе лишь страдания — и, если бы я мог избавить тебя от них, я не колеблясь сделал бы это… даже если это будет значить, что ты останешься один,” — думал он.
Но Мо Вэйюй явно не это хотел от него услышать.
В глазах юноши медленно расползалась тьма, и в какой-то момент он подался к Чу ещё ближе, упираясь грудью в пистолет.
— Если хочешь всё это прекратить, стреляй.
Чу Ваньнин замер, понимая, что с каждой секундой дышать становится всё тяжелее, и горло обжигают подступающие слёзы. Он не мог отвести взгляда от Вэйюя — в полумраке его лицо казалось высеченным из синих электрических искр снежной бури. Мо Жань… слишком красивый, но в то же время на него было больно смотреть.
Если в кого и следовало всадить пулю, так это в самого Чу.
Это из-за него Мо Жань стал таким.
— Ваньнин, я люблю тебя, — неожиданно парень склонился и провёл губами по металлическому затвору, а затем язык прошёлся по сжатым пальцам. — Ты можешь прекратить это, — обжигающий шёпот касался теперь ладони Ваньнина и едва выглядывающего из-под сбившегося рукава запястья, — или позволить мне быть с тобой. Чего ты хочешь?..
Чу Ваньнин медленно покачал головой. Его шея и затылок онемели от шока, так что движение вышло дёрганным. Он снова попытался отстраниться, но Мо Жань внезапно перехватил губами весь ствол пистолета, глядя прямо ему в глаза.
— Прекрати!.. — Чу зажмурился, потому что картина была настолько бесстыдной, что у него волосы встали дыбом. — Мо... Жань, чего ты добиваешься?!..
В следующее мгновение губы Вэйюя прошлись по костяшкам пальцев, и парень впился зубами в его ладонь, в то же время продолжая рукой придерживать пистолет так, чтобы Чу его не выпустил.
— Ответь мне.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал?!
Мо Жань наконец как будто отступил, и Чу приоткрыл глаза, надеясь, что у парня закончилось это чёртово временное помешательство. Однако, стоило ему вглядеться в полумрак, как он понял, какую ошибку допустил.
Мо Жань никуда не отстранился. Он продолжал вглядываться в лицо Ваньнина, направляя пистолет себе в грудь. Терпеливо чего-то ждал, и раскрасневшиеся от поцелуев губы выделялись на фоне странно-бледного лица.
— Мо Жань… — Ваньнин снова попытался убрать оружие, но Вэйюй перехватил его ладонь.
Всё так же молча. Упираясь в глаза Чу настойчивым взглядом.
И Чу Ваньнин вдруг понял.
Никакие слова любви не сделают Вэйюя счастливее. Он продолжит винить себя, даже если Чу Ваньнин вывернет перед ним наизнанку всю душу, и отдаст ему всё, что когда-либо имел, до капли.
Однако было то единственное, что он всё ещё мог сделать для Вэйюя.
На секунду мужчина прикрыл глаза, пытаясь найти в себе решимость — а затем тихо проговорил:
— Сними куртку. — Мо Вэйюй замер. На его лице отразилось недоумение, но Чу Ваньнин неожиданно подтолкнул дулом пистолета его в грудь. — Быстро.
Парень как будто отошёл от мгновенного шока. Несколько нерешительно он потянул бегунок змейки вниз, а затем высвободился из рукавов и отбросил пуховик на заднее сидение. Теперь на нём были лишь свободная толстовка и облегающие тёмные джинсы.
— Расстёгивай ремень, — продолжил Чу Ваньнин, не выпуская Вэйюя с прицела.
Его голос казался ему самому странно хриплым и громким в почти оглушающей тишине, нарушаемой лишь шорохом одежды.
Мо Жань на этот раз не колебался, и бросил лишь один вопросительный взгляд на Чу — сам балетмейстер к этому времени чувствовал себя настолько неловко, что, казалось,
