Грохот ледника - Ольга Акофина
– Надо же, – оборвал Андрея Глеб, – неужели он об этом вспомнил? А то он всё время считал, что я его только подавляю и терроризирую.
– Володе ты заменял родителей, а тебе кто их заменял?
– Никто, – ответил Глеб, прикуривая.
– Прости, я ничего не знал о вашем существовании.
– Прекрати, пожалуйста, – оборвал Андрея Глеб,– я не собираюсь выслушивать «исповедь грешника», я сам не святой. Как ты мог узнать, если моя мать не знала от кого мы?
– Я помню её красивая блондинка, я работал тогда при гостинице, я был женат уже, но мы понравились друг другу, и…
– Андрей, ты меня за идиота считаешь? Лена работала там проституткой, и так просто бы она тебе не дала. Заплатил и вперёд, без всяких «понравились».
Андрей опустил голову, покосившись на дверь, не пришла ли Марина.
– Да, ты прав. Молоденькая, хорошенькая, не смог удержаться, платил ей, и почти после каждой своей смены уводил её в подсобку. Правда, всё это было недолго, деньги кончились, а дома жена и ребёнок. Но она ничего не сказала про беременность. Без денег я ничего не мог сделать, а потом она исчезла. Ты извини, что я тебе всё это рассказываю.
– Да ладно, чего я только не насмотрелся и не наслушался о матери и можешь не извиняться.
– Так здорово, что у меня оказалось ещё два сына.
– Я не буду прыгать вокруг тебя в щенячьем восторге из-за того, что у меня появился отец. Я прекрасно жил без тебя все эти годы. И меня как-то особо не интересовало кто же ты, и сейчас для меня уже тем более неактуально. Не было у меня юбки мамы или широких папиных плеч, за которыми можно было спрятаться, поэтому я всё могу и умею сам, я в себе уверен на сто процентов, ещё неизвестно, чтобы из меня получилось, будь по-другому. Я очень благодарен за то, что ты заботишься о Вовке, а меня, пожалуйста, избавь от этого. Есть Вова, и он с благодарностью примет любую вашу заботу.
В кого он такой, твёрдый, как гранит? В мать? Вряд ли она была такой, если судить по рассказам Володи. Тогда в кого? Наверное, он потому такой, потому что, стебелёк, который растёт один и подвергается любым стихиям, крепнет, и его уже не сломить никаким ветрам. Хлопнула дверь, пришла Марина.
– Я привёз Вове вещи и ноутбук, – сказал Глеб, – отцу передал всё, мне пора.
– Сынок, давай кофе выпьешь, пообедаешь?
– Нет времени.
Но тут на кухню зашёл сонный Вовка, и увидев Глеба очень обрадовался, попытался обнять его, но Глеб отстранился, и лицо Вовы скривилось от обиды.
– Держи от меня дистанцию. Я тебе тут кое-что привёз.
– Братик, спасибо и прости меня, прости.
Но Глеба не трогали его слёзы, Марина умоляюще смотрела на него, а Андрей сказал:
– Глеб, подключи ему ноутбук, и покажи, мы с матерью не справимся.
– Чего там уметь то?
Андрей сверлил Глеба глазами.
– Глеб, пожалуйста.
– Ладно, где там твоя комната, показывай, – обратился Глеб к Вовке.
Пока Глеб подключал компьютер, Вова, понурив голову стоял рядом, потом робко погладил его по руке.
– Братик, милый, ты сердишься?
– Ты устроил погром и чуть не убил меня, чего мне сердиться?
Глеб сбросил руку Вовы.
– А ещё ты связался с этой дрянью и сливал ей всю информацию обо мне, и похоронил меня, хотя видел, что в гробу не я.
– Я плохо помню, почему я так поступил.
Володя упал на диван, закрыв лицо ладонями и заплакал.
– Но, когда мы похоронили тебя, мама уехала, я надеялся, что она возьмёт меня с собой, будет заботиться, но нет. Я остался один, я ничего ведь не умею и не знаю, и не жил один никогда, приходила сиделка пару раз в неделю и всё. Я оказался никому ненужным, боялся в этой большой квартире, без тебя, без мамы, мне было так плохо, так страшно. Я не знал, куда делся настоящий ты, как всё исправить, где тебя искать.
– С этим всё ясно. А дальше что случилось? Почему ты поддался Ирине?
– Ты вернулся, стал приводить эту рыженькую девушку, она дразнила меня, я видел её грудь, бёдра, я постоянно слышал, как вы занимались этим. Мне так хотелось тоже, но на меня девушки внимания не обращали.
– Что ж ты не сказал? Я б тебе пригласил кого-нибудь.
– Стыдно такое говорить. А Ира нашла меня, и позволила трогать себя, если я буду рассказывать ей о тебе. А если мне нечего было рассказать, она лишала меня всего, а мне так хотелось.
Ну что ж, картина ясна. Подсадила его на секс, Володьке понравилось, отказаться уже не мог, другие женщины игнорировали его, да и не умел он добиваться расположения прекрасного пола. К нему за советом боялся и стыдился подойти. А тут ещё он то с Машей, то ещё с кем-то, не стесняясь Вовки. Так что, считай сам толкнул его в хищные объятия Ирины. Хороший брат, нечего сказать, хоть бы подумал, прежде, чем что-то делать, ведь, как не крути, Вовка не совсем здоров и очень доверчив. Но куда там? Разве он думает о ком-то, кроме себя? Так что, Глеб, бросил больного братишку, вот и получил, и нечего на него злиться теперь, на себя злись.
– А потом ты выгнал меня, и Ира стала мне давать какие-то лекарства, делать уколы, говорила, что мне станет лучше, что я буду, как ты, но мне от них было нехорошо. Но ведь ты мне тоже делал уколы, и давал таблетки, и мне становилось лучше, а от её лечения хуже. Я так боюсь, что она найдёт меня и снова станет этим пичкать.
Глеб подошёл к Вове, положил ему руку на плечо.
– Не бойся, она больше тебя не найдет, она навсегда уехала и вернуться не сможет.
– Ты её выслал? Правильно, а то она мне говорила, что тебя надо покалечить, изуродовать лицо, что-нибудь отрезать. Но я не хотел причинить тебе боль, я сопротивлялся. Но тогда она перестала мне давать лекарства, мне от них было плохо, но без них ещё хуже.
Вовка плакал, раскачиваясь из стороны в сторону на диване, Глеб присел рядом и прижал голову брата к своему плечу. Ни в чём Вовка не виноват, Ирина избрала его орудием мести, вот и
