Aurelia - Отраженная страсть
Вздох облегчения срывается с ее полных губ, и слезы струятся по лицу. Я пытаюсь пальцами вытереть ее щеки, но Франсуаза ловит мои руки и покрывает их нежными поцелуями в знак благодарности.
"Когда умер твой муж?" – В знак уважения к ее эмоциям я перехожу на шепот.
"Три года назад".
"А сколько тебе лет сейчас?"
"Двадцать восемь".
"Десять лет замужества?"
Судя по выражению ее лица это десять лет ада.
"Но все его деньги не компенсировали эти десять лет, ma petite sauvage (Моя маленькая дикарка)".
"Что значит sauvage? "
"Ты моя маленькая, ммм ... дикарка. Итак, для тебя слово" Sauvage" означает " дикая кошка". Это буквально звучит как 'savage cat' ".
"Твоя дикая кошка? Хм, я могу жить с этим. Итак, ты не вышла замуж во второй раз?"
"Многие пытались, но я не была заинтересована. Одни хотели мои деньги, другие - титул. Никто из них не хотел меня".
"Ты можешь не бояться за свои деньги. Меня они не интересуют".
"Я знаю, моя дорогая. Я знала это с того момента, как увидела тебя в зеркале". - Она делает паузу. - "А как насчет тебя, малышка? Откуда ты родом?"
"Я из Бостона, это в Америке".
"Ах, да, где пьют английский чай".
Я смеюсь. - "В последнее время нет".
"А какая она жизнь, в ваше время?"
"Ну, во-первых, у нас есть отдельная комната для купания. Эта процедура стала неотъемлемой частью современной жизни".
"Ах, как бы я хотела, чтобы наши французские аристократы поучились у вас и начали купаться, моя любовь. Я так устала от всех этих ужасных духов, которыми все они пользуются, пытаясь заглушить неприятный запах".
Я произношу с насмешкой: "Они поймут это достаточно скоро. Что еще? Мы больше не ездим на лошадях, а передвигаемся в железных телегах. Еду мы берем из пакетов, а не из садов. И мы можем летать по воздуху".
"Стоп! Стоп! Я чувствую головокружение".
"За прошедшие 200 лет в некоторых вещах мы прошли долгий путь, любовь моя. А в других вещах, мы нисколько не изменились".
Глава 8
Я лежу на животе на кровати, зачарованно наблюдая за бурной деятельностью, происходящей передо мной. Прошло уже два часа, и на голове Франсуазы образовалась прическа из массы роскошных локонов. Я до сих пор не могу понять, как она остается на месте и не падает. Бедная Франсуаза. Я морщусь от сочувствия, когда начинают затягивать корсет. Кажется, что она висит на волосок от смерти, держась за столбик кровати, в то время, как Мадлен получает большое удовольствие, вытягивая жизнь из своей хозяйки. Она дарит мне злую улыбку, когда я смотрю через плечо моей возлюбленной. Маленькая ведьма.
От давления, оказываемого на тело любимой, лицо моей молодой аристократки окрасилось в свекольный цвет, я больше не могу молчать. - "Хватит!"
Франсуаза удивленно смотрит на меня, поскольку это первое слово, которое я произнесла в присутствии Мадлен.
"Cela suffira (Этого достаточно), Мадлен. Tu peux disposer (Вы можете идти)". - Наши глаза следят за служанкой, пока та выходит из комнаты. - "Что случилось, Дейл?"
"Она делает это намеренно".
"Конечно, дорогая. Она же должна подогнать его".
"Но ты же не видишь ее лица. Она специально причиняет тебе боль".
"Ах, ma petite sauvage (моя маленькая дикарка). Ты защищаешь меня, правда?"
"Безусловно. От нее. Ей лучше поостеречься". - Мой гнев возрастает от отвратительных игр, в которые играет эта девушка. Я встречаюсь взглядом с голубыми глазами, которые спокойно смотрят на меня, заполненные смесью любви и голода. Кажется, она чувствует то же самое, когда я злюсь. Вот это да!
"Извини", - бормочу я.
"Дейл, пожалуйста, забудь. Никто не защищал меня раньше. Я ... спасибо, дорогая".
"Не за что, любовь моя". - Я смотрю на женщину, стоящую передо мной и мне больно за нее. Корсет так сильно затянут по ее фигуре, что я задаюсь вопросом: как она дышит? Кажется, что если она повысит голос, ее грудь выскочит наружу. - "Как ты можешь носить это?"
"Я не знаю. Ненавижу носить эту вещь, но мы, женщины, должны терпеть это ради моды".
"Бьюсь об заклад, что корсет придумал мужчина".
"Я уверена, что ты права, малышка". - Она извивается, пытаясь найти более удобное положение, чтобы ослабить эту пытку. - "Давай, теперь твоя очередь". - Она держит в руках другой корсет, лукавая улыбка играет на ее красивом лице.
"Я должна это надеть?"
"Ну, думаю, что ты захочешь узнать, что он из себя представляет, и как мы чувствуем себя в нем? Кроме того, я хочу, чтобы все знали, что ты - женщина, моя женщина ... " - От этого собственнического тона холодок пробегает по моей спине.
Ее женщина. Разве я могу отказать ей в этой маленькой прихоти?
Я сбрасываю халат, поворачиваюсь лицом к спинке кровати и бормочу:
"Я надеюсь, что мне не придется сожалеть об этом".
Она хихикает, когда окружает мое тело корсетом. Медленно и методично Франсуаза просовывает шнурки через проушины, ожидая, когда все отверстия будут заполнены. После она начала затягивать его. Я чувствую, как мой пульс бьется в моей голове, а глаза вот-вот вылезут из орбит. Из меня выжимают жизнь.
"Черт! Как вы это носите?" - Я почти умираю от боли в герметичном корсете, китовый ус, в буквальном смысле, впился в мою плоть.
"Ну, дорогая, мы начинаем носить это с детских лет, поэтому привыкаем к этому дискомфорту в течение многих лет".
"Пойдем со мной в будущее, там не надо его носить. Пожалуйста!" - Я не настолько уверена, что хочу оставаться с Франсуазой в ее времени, особенно если это означает носить этот мучительный предмет одежды. Я стояла прямо, когда Франсуаза неожиданно резко стянула корсет. В результате, я потеряла равновесие и никак не могла найти подходящую позицию, в которой смогла бы дышать. Мое дыхание становится сбивчивым, поскольку я задыхаюсь. Я смотрю на Франсуазу, и вижу веселый взгляд на ее лице. - "Смейся, сколько хочешь. Это больно!"
"О, я знаю, малышка, я знаю".
"Тогда зачем это надо носить?"
"Большую часть времени я этого не делаю. Это одна из причин, почему я не живу при дворе, здесь мне не нужно его носить все время. Это очень больно, Дейл".
"Я знаю это. В мое время женское … почти отсутствует. Ты помнишь, когда я в первый раз разделась для тебя?" - Ее глаза потемнели. - "Вижу, что помнишь. Те небольшие кусочки материала под одеждой, которые я сняла… Мы носим это, как нижнее белье".
"И это все?"
"Да. Ну, может чуть больше. И женщины все время носят брюки. И на это смотрят вполне нормально".
"О, дорогая, я бы многое отдала за то, чтобы иметь возможность более свободно передвигаться ".
"Все, что тебе нужно для этого, так это взять меня за руку, Франсуаза".
Грустная улыбка появляется на ее лице. - "Нет, Дейл. Мое место здесь. Там мне не место".
