Лианна Уилсон - Третий поцелуй
— И у нас нет времени, чтобы переодеться, — в ужасе воскликнула Элиза. — Фотограф уже ждет.
Быстрее!
И она поспешила в свое самое любимое место в доме — библиотеку. Мэтт мог поклясться, что в воздухе до сих пор витает запах табака деда, хотя тот скончался более года назад. Линкольн Каттер сиживал почти все вечера в этой комнате. Теперь так делает бабушка в память о своем горячо любимом муже. Она частенько проводила в библиотеке целый день, предаваясь воспоминаниям и разбирая старые фотографии.
— Что ты делаешь? — яростно прошептал Мэтт в самое ухо девушке.
— Готовлюсь к фотосессии, — беззаботно прощебетала Брук, беря Мэтта за руку.
Разумеется, он не купился на этот ответ. Чует его сердце, что-то обязательно должно случиться!
Слегка нахмурившись, Мэтт приобнял девушку и жадно вдохнул нежный аромат ее кожи. Внезапно его осенило:
— Минуточку, я вчера ничего не видел…
— Мэтт, — прервала Элиза их жаркие перешептывания, — садись в дедушкино кожаное кресло. А Брук пусть сядет на подлокотник.
В это время молодой фотограф изо всех сил пыхтел над камерой. Стоя между двумя зажженными лампами он совершал некие вращательные движения, судя по которым можно было только догадываться о его профессии. Мэтт, смекнувший, что парень легкой рукой собирается засветить всю пленку, вызвался быть его ассистентом. Он пожаловался на жару, свет, слепящий глаза его драгоценной невесты, и путем невероятных усилий добился перемены места дислокации. Если Элиза хотела настоящего шоу со свадебной кутерьмой и неразберихой, можно не сомневаться, — она его получила.
— Филипп, — попыталась она привлечь внимание юного дарования. — Это мой внук Мэтт и его невеста Брук.
Поставив камеру на штатив, фотограф непринужденной походкой направился в сторону Брук, причем сделал это таким образом, будто не знакомился со своими работодателями, а представлял последнюю коллекцию Версаче.
— Примите мои искренние поздравления.
Мэтт коротко кивнул.
— Я не думаю, что это займет много времени, наконец объявил Филипп, — тем более что модель просто обворожительна.
Мэтт почувствовал глухое раздражение и по-свойски обнял Брук за талию.
— Спасибо, — застенчиво поблагодарила та.
— Вы знаете, — не унимался Филипп, — я разработал собственную теорию любви.
Ох, милый! Мэтт горестно улыбнулся.
— Занимайте свои места! — победно воскликнула Элиза, крутившая головой во все стороны, чтобы поймать Мэтта и Брук на чем-то, более подобающем жениху и невесте.
— Убежден, что люди, внезапно влюбляющиеся друг в друга, имеют схожие черты.
— Это… — нахмурился Мэтт.
— Очень интересно, — успела толкнуть его локтем под ребра Брук.
Элиза всматривалась в лица молодых людей и кивала головой, очевидно, в такт своим мыслям.
— Посмотрите на их подбородки, — взывал Филипп, рисуя в воздухе нечто, смахивающее на Триумфальную арку.
— О, да, — прослезилась Элиза. — Твердый. Совсем как у деда.
Мэтт упал в кресло, кожаное сиденье под грузом его тела жалобно пискнуло. Он себя чувствовал лотом па аукционе: слишком внимательно изучались его стати.
— И форма носа!
— И брови! — восклицала Элиза, будто Брук и Мэтт были удачными продуктами генной инженерии.
— Получится очень интересная фотография, пробормотал себе под нос Филипп, делая еще один шаг назад.
— И прекрасная семейная пара. Дорогие мои, вас ждет счастливая жизнь — совсем как у нас с Линком.
От этого замечания Мэтт поежился. Честное слово, он еще слишком молод, чтобы жениться, а уж тем более на Брук. Она ведь невыносима, и точка! Но он понимал, что сам себе лжет. Брук чувственная, волнующая и загадочная женщина. И глупо было бы отрицать, что раздражение не единственная реакция Мэтта на ее присутствие.
— Ну же, Мэтт, обнимите любимую покрепче, уговаривал Филипп.
— Наверное, ей лучше сесть ко мне па колени, протянул Мэтт, впрочем, чувствуя дискомфорт даже от мысли о такой близости.
— Хмм, — призадумался Филипп, запустив обе руки в голову. — Что вы об этом думаете, Элиза?
— Думаю, здесь нужно спросить мнение Брук.
Вот он, шанс высказать свое мнение и спровоцировать ссору, которая должна непременно привести к разрыву. Брук обернулась и увидела, как Мэтт с премерзкой усмешкой выжидающе на нее смотрит.
— Звучит прекрасно, — улыбнулась она.
О, нет. Это не правильный ответ.
Брук скользнула на колени «жениха». У того давление сразу подскочило на пять пунктов.
— Что ты делаешь? — прошептал он.
— Наслаждаюсь своим положением, — прошептала Брук и томно положила голову ему на плечо.
Сквозь легкую ткань Мэтт чувствовал ее упругие бедра и очень нервничал. На душе было тяжело, а в брюках — тесно.
— Нет-нет, положите руку невесте на колено, заявил Филипп и с помощью некоторых физических усилий претворил свою задумку в жизнь, впрочем, Мэтт тут же, словно ошпаренный, отдернул руку Ему не нужна помощь, Чтобы дотронуться до своей невесты! Наоборот, ему требуется приложить максимум усилий, чтобы удержать себя в руках и не наброситься на Брук подобно лесному зверю.
— Правда, так лучше, чем в официальной обстановке? — сиял от сознания собственного профессионализма Филипп.
Какая же это пытка, провались все пропадом!
Но слишком сладкая, чтобы хватило силы воли ее прекратить.
— Брук, дорогая, но-ги! — капризничал фотограф. Нет, милочка, не так. Обнимите Мэтта. Так, отлично.
Нужно показать ваше красивое…
— Обручального кольца нет, — пояснила Элиза, болезненно сморщившись.
— Но скоро будет, правда, милый? — приобняла Мэтта Брук. Милый? Его нервы натянулись, как струны на гитаре. Что она вытворяет? — Мы собирались сегодня днем заглянуть в магазин, — бодро рассказывала Брук.
— Да? — почувствовав, что теряет контроль над ситуацией, Мэтт также решил высказаться. — Но мы не можем. Я должен работать.
— Что?
— Я должен работать.
— Ерунда, — оборвала его бабушка. — Нет ничего важнее твоей свадьбы и, соответственно, покупки кольца для твоей невесты. Для этого у тебя всегда должно найтись время.
Элиза подмигнула растерявшейся Брук.
— Итак, дорогая, куда вы пойдете?
— Вообще-то мама порекомендовала мне своего ювелира.
— Своего ювелира? — поперхнулся Мэтт. — У нее что, есть собственный ювелир?
— Невозможно выйти замуж двенадцать раз и не обзавестись собственным ювелиром, — спокойно пояснила девушка.
Филипп приподнял ее подбородок и отступил назад.
— Я должен видеть в ваших глазах море любви.
Любви? Мэтт почувствовал себя объектом насмешки. Да он в жизни не поверит женщине, так умело играющей на его нервах! И что еще она задумала?!
