Робин Карр - Сбежавшая невеста
«Дорогая Луиза.
Когда я пришла домой, Алиса была немного расстроена, но ей удалось справиться с этим. Я гуляла с ней в парке. После этого у нее проснулся аппетит, и она немного поела. Представьте себе мое удивление, когда я увидела, как много людей и собак знают ее, но потом я вспомнила, что Алиса давно живет в Боулдер‑Сити. У вас очень дружелюбные соседи, живущие рядом с парком. Многие предлагали мне, в случае нужды, обращаться к ним за помощью. Но я ни в чем не нуждаюсь конечно же.
Как ваши дела? Как вы перенесли полет? Как ваши ноги? Когда у вас будет свободная минутка, сообщите мне, как вы там?
Я хочу спросить у вас, просто из любопытства — почему все дома в этом квартале выглядят одинаково? Их что, строили люди, лишенные воображения?
Завтрак теперь будет проходить совсем по‑другому…
С любовью, Дорис».
На следующий день Дженифер включила компьютер еще до прогулки с собакой, и, к ее радости, он сообщил ей, что на ее адрес пришло письмо!
«Дорогая Дорис.
Съезди посмотреть плотину и музей — тебе это будет интересно. Боулдер‑Сити был построен по государственному проекту, и все домики в нашем квартале — это часть исторического района — были сооружены для тех, кто руководил строительством плотины. Рабочие жили в общежитиях, палаточных городках и в выстроенных на скорую руку лачугах. В 1931 году это было место с очень строгими законами и высокими нравственными нормами, которое располагалось в центре самого либерального и самого пьющего штата в стране. Правительство опасалось, что если рабочие, строившие плотину, будут пить и предаваться разврату в Лас‑Вегасе, то взорвут себя с помощью динамита, который они использовали в процессе строительства. Или умрут от болезни. Какая‑то часть этих навязанных нам моральных принципов сохранилась до сих пор, делая нас очень скучными людьми.
Полет был истинной пыткой, спасибо, что ты поинтересовалась этим. А шум, смог, сырость и темень в Оксфорде, моем любимом городе, просто невыносимы. Придется признать свое поражение и продать квартиру. Скажи Алисе, что когда я вернусь домой, то вернусь уже навсегда.
Спасибо тебе за письмо и за трогательную заботу о моем доме и друге.
С любовью, Луиза».
Дженифер не могла устоять. Она тут же написала ответ.
«Дорогая Луиза.
Город, построенный по приказу правительства, — как интересно! Я схожу в музей. Раз уж я оказалась здесь, надо узнать побольше.
Я думаю, что ваш сын, узнав, что вы собираетесь продать квартиру, очень огорчится. Но я надеюсь, что после этого он начнет приезжать к вам в Боулдер‑Сити!»
Через несколько минут, снимая с крючка поводок Алисы, Дженифер услышала сигнал о том, что пришло сообщение по электронной почте. Луиза, вероятно, тут же написала ответ.
«Дорис, моя дорогая.
Нет, Руди никогда не покинет Англию. Если ты думаешь, что я слишком упрямая!
С любовью, Луиза».
Дженифер села за компьютер, чтобы послать новое письмо, но потом вспомнила скрюченные пальцы Луизы и решила не делать этого. Кроме того, предвкушение предстоящей посылки письма тоже доставляло ей удовольствие.
Глава 5
Каждый день после работы в закусочной Дженифер шла в дом Луизы, где ее ждали обязанности, совершенно не похожие на ее прежний образ жизни. Сначала она выгуливала в парке Алису. Весна была в самом разгаре, солнце было ярким и теплым, а деревья и кусты покрывались листвой. Старушке Алисе нужны были эти прогулки, но они ее сильно утомляли. Дженифер была в восторге от весенних деньков и, отведя Алису домой, снова отправлялась гулять.
Она обнаружила, что в Боулдер‑Сити есть много того, чего она не видела раньше. Помимо исторического квартала, застроенного крошечными домиками, в которых жили специалисты, обслуживавшие плотину, в городе были и большие, современные дома. Имелись здесь и огромные сооружения, многоквартирные комплексы, расположенные по другую сторону от шоссе, идущего к плотине Гувера, на холмах, окружавших озеро Мид. Здесь были разбросаны отличные площадки для гольфа и загородные клубы, построены францисканский центр, а также церкви — большие и маленькие — и было столько пешеходных и велосипедных дорожек, что она не смогла бы обойти их и за год. Дженифер обнаружила заброшенную железнодорожную колею, которая проходила в тоннеле, проложенном в горах на берегу озера. На вершине одной из гор, через которую проходил тоннель, располагалась вертолетная площадка. Заплатив двадцать долларов, можно было подняться в небо и осмотреть город сверху.
И еще здесь было озеро, огромное и ярко‑голубое, усеянное лодками и окруженное парками и площадками для лагерей. Гуляя по берегу озера, она ощущала почти такое же умиротворение, которое охватывало ее, когда она бродила по пляжам Флориды. В горы в разных направлениях уходили дорожки, и она решила, что когда получше изучит парки, то займется обследованием этих тропинок.
Пройдя несколько миль, на что уходило два‑три часа, она возвращалась домой и усаживалась за компьютер. Дженифер сбрасывала тесные туфли и мешковатые брюки, оставаясь в одной рубашке и трусах, и чувствовала полный комфорт и полное одиночество. В уютном домике Луизы ей было хорошо, словно у себя дома. Этот домик, с его темными теплыми красками, деревом и шерстью, цветами и пледами, так разительно отличался от ее стерильного жилища в Форт‑Лодердейле. Надо же, куда ее занесло — с пляжа прямо в пустыню. Она думала, что будет тосковать по звуку разбивающихся о берег волн, но, просыпаясь утром, она поздравляла себя. Здесь такспокойно. Так тихо. Так просто.
Ее жизнь в городке была крайне обыденной. Она никогда бы не подумала, что подобная простота может так успокаивать. Дженифер с удовольствием обслуживала посетителей, выгуливала Алису, изучала Боулдер‑Сити и переписывалась с Луизой, и это было вовсе не оттого, что такая жизнь обезопасила ее от Ника.
В своих посланиях Луиза и Дженифер писали друг другу о том, что случилось за день, — Луиза сообщала о книжных магазинах, в которых она побывала, об исторических местах, которые она без устали посещала, и о погоде. Дженифер писала о том, кого она видела в закусочной, передавала приветы от База и знакомых и рассказывала Луизе, где она гуляла этим днем. Дженифер жила этими посланиями — они давали ей такую возможность раскрыть себя, о которой она и не подозревала.
«Дорогая Дорис.
Сегодня утром, когда на улице мимо меня прошел класс маленьких школьниц, я подумала о тебе, и у меня возник вопрос — где твоя мать? Какое у тебя было детство? Ты так заботишься о Хедде — есть ли у тебя братья или сестры?
