Мэг Кэбот - Принцесса в розовом
Есть ли хоть капелька романтического чувства в этом теле? Должно быть, ведь он подарил мне ожерелье со снежинкой… Ожерелье, которое я с тех пор не снимала ни разу. Как может человек, подаривший мне ожерелье, быть тем самым человеком, который предпочел бы пойти в боулинг в ночь выпускного бала, а не на сам выпускной?
Он, должно быть, почувствовал, что я выслушала его предложение без всякого удовольствия.
– Миа, – сказал он, – ну что ты? Согласись, выпускной вечер – самая банальная вещь в мире. Ты тратишь кучу денег на прокат фрака, в котором тебе все время неудобно, потом еще кучу денег на ужин в каком-нибудь пижонном месте, которое в сто раз хуже, чем «Макароны № 1», а потом должен до утра торчать в какой-то забегаловке…
– У «Максима», – поправила я его. – Твой выпускной будет в ресторане «Максим».
– Да какая разница, – сказал Майкл. – Ты идешь, грызешь черствое печенье, танцуешь под очень, очень, очень плохую музыку с людьми, которых ты не выносишь и кого никогда снова не увидишь…
– Ты меня что ли имеешь в виду? – Я почти плакала, так мне было больно. – Ты никогда не захочешь меня видеть? Так? Ты совсем скоро закончишь школу, пойдешь в колледж и навсегда забудешь обо мне?
– Миа, – сказал Майкл совсем другим голосом, – конечно, нет. Я не о тебе говорил. Я говорил о людях вроде… ну там, Джоша и остальных из его компании. Ты же знаешь. Так в чем же дело, что с тобой?
Но я не могла сказать Майклу, что со мной. На глаза навернулись слезы, горло сжалось и, я не уверена, но, по-моему, потекло из носа. Потому что я вдруг осознала, что мой парень и не собирался приглашать меня на выпускной. Не потому, что хотел пойти с кем-то другим, нет-нет. Он не такой, как Эндрю Маккарти в «Красавице в розовом». А потому, что мой бой-френд, Майкл Московитц, человек, которого я любила больше всех на свете (за исключением моего кота), не имел ни малейшего желания пойти на СОБСТВЕННЫЙ ВЫПУСКНОЙ ВЕЧЕР!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Я совершенно не могу представить, что случилось бы в следующую минуту, если бы Борис вдруг не распахнул дверь с диким криком, что наше время вышло. Может, Майкл услышал бы, как я всхлипываю, и догадался, что я плачу, и спросил бы почему. А затем он нежно обнял бы меня, а я прильнула бы головой к его мужественной груди и рассказала бы все.
И тогда он легонько поцеловал бы меня в макушку и пробормотал бы, что даже не догадывался о моем желании. А потом поклялся бы сделать все, что в его силах, чтобы мои газельи глазки засветились снова, и если мне так хочется пойти на этот выпускной, то, с богом, пусть это будет выпускной.
Только все случилось совсем по-другому. А случилось вот что. Майкл зажмурился от яркого света и поднял руку, чтобы заслонить глаза, и поэтому не увидел, что мои глаза полны слез и даже, может быть, течет из носа… Хотя, конечно, этот вид недостоин принцессы и такого допускать нельзя.
Тут произошло такое, что все мое горе вылетело из головы.
– Моя очередь! Моя очередь! – раздался крик Лилли.
Народ расступился, когда она побежала к шкафу…
Только вот рука, которую она крепко держала – человека, кого она выбрала себе в компанию для «Семи минут в раю», – была не бледная, мягкая рука скрипача-виртуоза, с которым Лилли последние восемь месяцев украдкой целовалась и встречалась по утрам в воскресенье. То есть рука, в которую вцепилась Лилли, принадлежала не Борису Пелковски, который дышит через рот и заправляет свитер в брюки. Нет, рука, в которую вцепилась Лилли, принадлежала Джангбу Панасе, красивому представителю племени шерпов – помощнику официанта.
Ледяное молчание повисло в комнате, завывала лишь какая-то музыкальная группа. Лилли тем временем втолкнула прибалдевшего Джангбу в шкаф и сама нырнула следом. Мы как стояли, так и остались стоять, тупо глядя на дверь шкафа. Никто не знал, что делать.
Только Майкл, похоже, знал, что делать. Он сочувственно потрепал Бориса по плечу и сказал:
– Фигово.
Затем он подошел к столу и зачерпнул горсть чипсов.
ФИГОВО????? Неужели это все, что можно сказать несчастному, чье сердце было вырвано из груди и безжалостно брошено на пол?
Я не могла поверить, что Майкл сказал такое. В смысле, как оно там было, про Колина Хэнкса? Почему он не распахнул дверцы шкафа, не вытащил Джангбу Панасу и не размазал его по стене? Лилли же его младшая сестра, черт побери. Он что, не стремится ее защищать?
Я напрочь забыла свое отчаяние из-за истории с выпускным – просто, думаю, я была потрясена видом Лилли, которая с таким нетерпением спешила броситься в объятия неизвестно к кому, тогда как на ее бойфренда страшно было взглянуть. Я подошла к Майклу,
– И это все? Все, что ты сделаешь? – спросила я.
– Что сделаю? Ты о чем? – искренне удивился он.
– Да о твоей сестре! – заорала я. – И Джангбу!
– И что ты хочешь? – спросил Майкл. – Чтобы я вытащил его оттуда и набил морду?
– Э-ээ. Ну да, – сказала я.
– Зачем? – Майкл отхлебнул «севен-апа», который достали, потому что не было кока-колы. – Меня не волнует, с кем моя сестра запирается в шкафу. Если бы это была ты, я набил бы парню морду. Но тут-то не ты, тут Лилли. Лилли, как мне кажется, уже доказала всем, что вполне может сама за себя постоять. – Он протянул мне миску. – Хочешь чипсик?
Чипсик! Кто в такой ситуации мог бы думать о еде!
– Спасибо, не надо, – сказала я. – Неужели тебя совсем не волнует, что Лилли… – Я замолчала, не зная, как выразить свою мысль. Майкл сам догадался.
– Так легко позволила какому-то красивому шерпу из Непала сбить себя с ног? – Майкл покачал головой. – Знаешь, мне кажется, что больше всех в этой ситуации повезло Джангбу. Бедный парень, по-моему, с трудом понимает, что с ним вообще последние дни происходит.
– Н-но, – заикнулась я, – а Борис? Майкл посмотрел в сторону Бориса, который
сидел на тахте, обхватив голову обеими руками. Тина бросилась к нему с объяснением, что Лилли, наверное, просто решила показать Джангбу, как изнутри выглядит американский шкаф для зимней одежды. Даже мне показалось, что ее голос звучит как-то неубедительно, хотя меня-то можно с легкостью убедить в чем угодно. Например, когда в школе мы участвуем в дискуссиях, я соглашаюсь с каждой стороной, которая в данный момент говорит. И не важно, что они говорят.
– Борис переживет, – сказал Майкл и снова зачерпнул чипсов.
Я не понимаю мальчиков. Честно, не понимаю. Я хочу сказать, что если бы МОЯ младшая сестра заперлась в шкафу с Джангбу, я бы мгновенно озверела. Если бы это был МОЙ выпускной, я бы из кожи вылезла, но билеты достала бы.
Но это я.
В любом случае, никто не успел ничего сделать, как вдруг входная дверь распахнулась и в квартиру вошел мистер Джанини, неся в каждой руке по здоровенной упаковке кока-колы.
