Инид Джохансон - С тобой навсегда
— Ты в самом деле хочешь сломать ногу?
Холодный насмешливый голос Брента заставил Клодию стиснуть зубы, потому что она действительно споткнулась о корень, который торчал из земли у пересечения каменистой тропинки с проселочной дорогой.
Мгновенно вспыхнувшая злость придала ей силы, и Клодия решила: вот он, подходящий момент, чтобы нанести удар, который Брент заслужил. Она ударит по самому больному месту — по карману. Когда-то деньги были для него смыслом жизни, вряд ли с тех пор что-нибудь изменилось. Сумятица мыслей, царившая в ее голове, сразу улеглась. Клодия была полна твердой решимости и уверена в себе.
— Нам надо поговорить.
— Разве? — На лице Брента появилось скучающее выражение. — Мне кажется, мы уже обо всем договорились.
— Это тебе только кажется. И знаешь, хотя мои воспоминания весьма туманны, прежде, кажется, ты не был столь самонадеян.
Насмешливость в прищуре серых глаз сменилась суровостью.
— Прежде мне не приходилось бывать в таком положении. И лучше не отталкивай свою удачу, Клодия. Страшно подумать, как здорово ты умела притворяться: при той силе чувств, что ты тогда демонстрировала, у тебя, оказывается, сохранились лишь смутные воспоминания о происшедшем между нами. Воистину пугающая степень неразборчивости! А если прибавить сюда, что ты без сожаления бросила меня, когда удовлетворила свой сексуальный интерес, любой суд встал бы на мою сторону, пойди я по этому пути.
Выходя на широкую дорогу, Брент обогнал ее, и теперь Клодия плелась за ним. Разве можно иметь дело с таким ловкачом, который умеет обратить каждое слово себе на пользу?! — возмущенно думала она.
— Под этими соснами, — бросил он через плечо, — есть скамья. Если хочешь объясниться, поговорим там.
Брент ждал ее у развилки дороги, в том месте, которое когда-то, сто лет назад, они называли «поцелуйным».
И это он помнит...
Деревянная скамья под высоченными соснами, которые посадил еще ее дед, стояла так, чтобы можно было отдыхать и любоваться красивым пейзажем.
Брент сел, поудобнее устроив спящую Рози на коленях.
— Ну? — тихо, чтобы не разбудить девочку, буркнул он, не скрывая нетерпения.
Еще бы, волей-неволей ему приходится мириться с матерью его ребенка, ненужным приложением, ехидно подумала Клодия. Брент будто старается запугать меня — не то что прежде, когда мы были во всем равны и могли читать мысли друг друга. Сейчас его серые глаза смотрят отчужденно, холодно, рот сурово сжат и отнюдь не навевает мечты о поцелуях.
Клодия уселась на скамью, размышляя, не лучше ли смириться — пусть Брент делает что хочет. Но колебания ее длились недолго. Преодолев минутную слабость, она решительно тряхнула головой.
— Ну? Так что же? — снова повторил Брент.
Она глубоко вздохнула, подняла голову и заправила за ухо выбившуюся прядь волос. Не настолько уж она слаба! Ее хрупкие плечи выдерживали и не такой груз. Никому, даже Бренту Ситону, не превратить ее в слизняка!
Клодия заставила себя посмотреть на Брента в упор с таким же холодным выражением, с каким он смотрел на нее. Она надеялась, что у нее получилось.
— Прежде чем ты возьмешь на себя ответственность за мои долги, я должна сказать тебе, что они огромны.
И Клодия назвала цифру, которая до сих пор леденила ей кровь. Теперь Брент наверняка задумается — она-то знает, насколько он меркантилен.
— Добавь это к стоимости тех переделок, которые ты с ходу наобещал папе. Сумма получится колоссальная.
Клодия пристально следила за Брентом, ожидая, что, услышав цифру, он вздрогнет или хотя бы поморщится. Ничего подобного. Даже выражение его глаз не изменилось.
— Что ж, внесем в список твоих прегрешений также и полное отсутствие деловой хватки,
Она приоткрыла рот, но слов не было — холодный иронический тон Брента не располагал к возражениям.
— Это все? Или тебе нужно признаться в чем-то еще, прежде чем, как ты сказала, я возьму на себя юридическую ответственность?
— Да, нужно. Тебе нет необходимости брать на себя мои долги. Я понимаю, речь идет о Рози, но нам не нужен брак! Если «Холмен-групп» приобретет поместье, как ты говоришь, у меня останется достаточно денег, чтобы купить какое-нибудь скромное жилье. И потом... — Клодия нервно облизнула губы, ей нелегко было идти на уступку. — Если ты будешь выплачивать небольшую сумму на содержание ребенка, мне не придется работать весь день. А ты сможешь видеть Рози, когда захочешь. Обещаю, я не буду чинить никаких препятствий.
Она напряженно ждала ответа. Если он согласится, мне придется — никуда не денешься! — сообщить отцу о долгах. А впрочем, не обязательно, ведь можно просто сказать, что у нас с Брентом появились кое-какие дополнительные соображения о браке.
А не слишком ли я эгоистично поступаю, увиливая от замужества? Может быть, стоит разжечь тот огонь, который когда-то бушевал в Бренте, ради блага тех, кого я люблю больше всего на свете?
Она тяжело вздохнула, а Брент сдержанно улыбнулся, словно уловив, что мысленно Клодия уже капитулировала.
— Пора идти. Наш брак — дело решенное. А что касается долгов... Каковы бы они ни были, это небольшая плата за достойную жизнь моей дочери. — Он осторожно прижал к себе спящего ребенка. — И запомни, пожалуйста: я надеюсь, ты будешь вести себя так, будто мы обычная любящая пара. Особых восторгов можно не выказывать, но я требую, чтобы соблюдалась видимость согласия и счастья. Не ради меня, конечно, и не ради тебя. Но ради моей дочери. Кстати, я хочу, чтобы мистер Салливан знал, что Рози — мой ребенок. Ты ему скажешь или я?
Клодии казалось, что этот день бесконечен. И все-таки наступил момент, когда Брент пожелал всем спокойной ночи и уехал.
— Брент отец Рози, не так ли? — спокойно спросил Гай, едва оставшись с дочерью наедине.
У Клодии перехватило дыхание.
— Значит, он тебе сказал?
Гай решительно покачал головой.
— Нет, он мне ничего не говорил. Да и о чем тут разговаривать? Мне кажется, я всегда это чувствовал. Вот чего я не представляю, догадывался ли об этом Тони. Или он узнал как-то случайно и это погубило ваш брак?
— Тони все было известно до того, как он сделал мне предложение, — пришлось признаться Клодии. — Он хотел обзавестись семьей, сказал, что не может иметь детей. Мне казалось в то время, это лучшее, что можно было сделать. Я тогда понятия не имела, как связаться с Брентом. Видишь ли, между нами возникло кое-какое непонимание... — осторожно добавила она. Ни в коем случае отец не должен догадаться, что скрывается за ее предстоящим замужеством.
Гай внимательно посмотрел на нее.
— Я понимаю, что у вас обоих могут быть какие-то трудности. Бренту, вероятно, нелегко примириться с тем, что рядом с Рози первые годы ее жизни был другой человек. Но ты с этим справишься. Я всегда чувствовал, что вы созданы друг для друга — в то лето вы были просто не разлей вода.
