Вера Иванова - Мой прекрасный враг
– Я подарила его бабушке этого парня, – скороговоркой пробормотала я, прекрасно понимая, как глупо все звучит. «Только бы они отстали от меня, только бы отстали!» – молила я, мечтая, чтобы дикое напряжение на палубе как-нибудь испарилось.
Воистину, высшие силы были на моей стороне в этот день! Или наоборот? Огненное перо пробежалось по свинцовому небу ярким шипящим росчерком, следом жахнули громовые раскаты, и на палубу рухнул невиданной силы дождь – долгожданная гроза.
С криками и визгом народ сорвался с палубы и ринулся в каюту. Мокрые, счастливые ребята забыли обо всем на свете – стихия отвлекла их. Но ненадолго. Едва только суматоха улеглась, Тип продолжил допрос:
– Значит, ты кому-то подарила наш парашют? – Он повесил мокрую футболку на спинку сиденья и теперь стоял передо мной, растирая полотенцем свое достойное скульптурной лепки тело. Мне стало страшно. Тип казался разъяренным божеством, будто это он сам, там, за иллюминатором, громыхал громом и метал молнии, каждая из которых была нацелена на катер и на меня лично.
– Д-да… – зубы у меня стучали не то от холода, не то от страха. Я уже приготовилась к тому, что ко мне применят крайние меры: например, скинут за борт или бросят в трюм к пленнику, но Тип избрал другую тактику.
– А тебе не приходило в голову, что все это не случайно? – вкрадчиво спросил он.
– Что – все? – не понимала я.
– Ваша встреча в метро… То, что он побежал за тобой, преследовал вплоть до катера…
– Если бы я не забыла лозунг, он бы тут не появился! – возразила я.
– Ты так думаешь? А вот я в этом не уверен! Наоборот, он бы обязательно появился! Просто нашел бы другую причину!
– К чему ты клонишь? – До меня все еще не дошло.
– А что, если он шпион? – Тип бросил полотенце на стол. – Самый обыкновенный шпик, которого заслали, чтобы помешать нашей акции протеста.
– Тип, это даже не смешно! – фыркнула я, но тут же прикусила губу – командир выглядел необычайно серьезным и суровым.
– Ты же знаешь, выступление такого масштаба предпринимается впервые, – сказал он, поигрывая бицепсами.
Мы все знали это: сегодня гринписовцы должны были выступить организованно, сразу во многих местах. Надо было показать, что мы не в игрушки играем, а являемся реальной силой, с которой придется считаться.
– Так что сведения о наших планах кое для кого могут быть очень даже интересными! – продолжал Тип, не спуская с меня пронзительного взгляда.
– Тип, это ерунда! – не сдавалась я. – Поверь, он не из таких! Тряпка, рохля. Какой из него шпион!
– А может, он просто хорошо маскируется? – пискнула Катька. До этого остальные слушали наш разговор молча, теперь началась дискуссия. – Просто хороший артист. Знаешь, как маньяки, – их и не разглядишь среди обычных людей!
– Маньяка, может, и не разглядишь, а урода сразу узнаешь! – Я даже закричала. – Разве вы не видите, у него же все на лице написано!
– Быстро же ты научилась по его лицу читать! – скептически заметил Стас. – А ведь всего пять часов знакомы!
– Уже шесть, – усмехнулась я, взглянув на часы. – Но только это ничего не значит. Я про него все в первую же минуту поняла, и даже раньше.
– Ты уверена? – Тип просто гипнотизировал меня своим взглядом. – Ну ладно. Я пойду наверх, а ты подумай об этом как следует, хорошо? Пацаны, кто со мной? Дождик вроде поутих.
Ватага выкатилась из каюты, и я осталась одна.
Под раскаты грома и качку думалось не очень. К тому же у меня начался приступ морской болезни – или это кола добавила… Короче, пришлось выскочить на палубу.
Ливень действительно почти утих, хотя ветер свистел по-прежнему, и волны вздымались совсем как на море. Я облегчила желудок, огляделась – вокруг никого, наверное, все ушли в салон. В промокшем «Гуччи» было неуютно и зябко, зато идти босиком по мокрой палубе – в самый раз, тем более что до трюма было рукой подать – два шага и несколько ступенек вниз. Нужно вызволить олигарха, пока наши не перешли к активным действиям. Если бы не качка, сделать это было бы проще простого – никакой охраны, тяжелый металлический люк заперт снаружи на большой засов. Но волны мотали суденышко вверх-вниз, вправо-влево, оно перекатывалось с одного бока на другой, и я вместе с ним, едва успевая хвататься за скользкие поручни. Единственная радость – меня уже почти не укачивало, и я начала чувствовать себя заправской морячкой.
Потом я вспомнила, что олигарх сидит в трюме в одних плавках, и надо бы прихватить ему что-нибудь прикрыться. Под рукой оказалась только какая-то тряпка, разложенная на палубе. Я сгребла ее и потащила с собой. Хоть и мокрая, а все-таки лучше, чем почти ничего!
Засов оказался на редкость тугим и никак не поддавался. Я даже начала бояться, что открыть его можно только с помощью кувалды. Но нет, железка неожиданно сдвинулась и с тяжелым скрипом отъехала, правда, от маникюра не осталось и следа. А если представить, во что превратилось под дождем платье, можно смело сказать, что я наконец стала собой!
В темном трюме на меня пахнуло чем-то смердящим, и я отшатнулась. Эта задержка дорого мне обошлась – катер неожиданно завалился на бок, я потеряла равновесие, поскользнулась и полетела вниз, в душную вонючую темноту.
Уж не знаю, сколько костей я могла переломать, если бы там, внизу, не оказался пленник. Рухнула я прямо на него, но парень, как ни странно, выжил, только опрокинулся на спину.
– Ты снова на меня улеглась, – сообщил он прерывающимся голосом. – И что за привычка такая!
– У меня привычка? Да это ты сам все время оказываешься внизу, когда я падаю! А вообще-то там шторм! – объяснила я, поднимаясь. – Гроза. Качает и поливает. А у тебя здесь сухо! Интересно, что они тут перевозят, в этом трюме?
– Трупы заложников, – сообщил он, подвигаясь, чтобы я могла сесть. – Или позапрошлогодний урожай капусты.
– А! Понятно тогда, откуда вонь. А как тебе удалось развязаться?
– Одна девчонка помогла. Когда меня затащили сюда, она потихоньку ослабила узлы, и веревка сама распуталась, едва я стал дергаться.
– Катька! – догадалась я. – Спасибо, подружка, не подвела! Ну ладно. На, набрось! – Я кинула ему тряпку. – Мокрая, конечно, но можно и потерпеть ради дела. Пора выбираться отсюда.
– Я бы с удовольствием. Да только мне тут пропуск выписать забыли! – Кряхтя, он поднялся и теперь стоял совсем близко, так, что я почувствовала аромат его одеколона, на секунду заглушивший запах тухлятины, – в кои-то веки я возблагодарила парфюмеров за их дорогостоящие изделия! Слава богу, в кромешной темноте он не мог заметить, с каким блаженством я принюхиваюсь, на моем отношении к нему лично это никак не сказывалось, я собиралась выкинуть пришельца с катера как можно быстрее.
