Разводимся! Моя на тридцать дней (СИ) - Лесневская Вероника
- Как же сильно ты меня ненавидишь, - разочарованно рычу. – Михайлов, значит? – вслух произношу фамилию злейшего конкурента, которому Ксюша переслала результат своего труда…
Со всей силы сжимаю в мощной ладони аккуратный дамский смартфон последней модели. Я лично выбирал для нее эту игрушку, самую дорогую и лучшую на цифровом рынке, а потом с ухмылкой выслушивал смущенный лепет, что я трачу большие деньги на глупости, когда мне нужно выплачивать кредит и развивать бизнес. Однако на Ксюше я никогда не экономил – она сама справлялась с этой миссией, всегда была бережливой, ничего не требовала и четко просчитывала семейный бюджет, ни копейки лишней на себя не тратила.
Столько лет она была для меня надежным тылом, поддержкой и душой, чтобы предать в один роковой вечер? Не верю. Хотя раскуроченный зал, кровавая барная стойка и сообщение конкуренту кричат об обратном.
- Глеб, ключи от машины принеси мне из кабинета, - рявкаю на друга, стоит лишь ему ответить на звонок. – Я уезжаю прямо сейчас.
- Из-за жены? – догадывается молниеносно. – Все так плохо? – допытывается, а я предпочитаю умолчать о том, как она подставила нас перед Михайловым. Конечно, это касается всех, но… со своей женой я разбираться буду лично.
- Не твое дело, - грублю ему.
- Так, ключи нашел. Сейчас буду, – бубнит обиженно. - А… Кстати, ты где сейчас?
- На кухне. Буду ждать тебя у входа. Быстрее! – подгоняю нервно.
Зажав трубку между плечом и ухом, Ксюшин телефон прячу в карман. С яростью толкаю дверь подсобки и едва не сбиваю кого-то. Мысленно прошу, чтобы там не оказался один из поваров с заказом. В ресторане и так достаточно разрухи, чтобы еще и кухню громить.
Однако звона посуды не слышу. Вместо него доносится томное: «Ой». Знакомое декольте чуть ли не тычется в нос. Да черт!
- Глеб, - зло окликаю друга, пока он не положил трубку. - Светлане дай расчет, - произношу четко, исподлобья глядя на побледневшее лицо администратора.
- Я не подслушивала, - оправдывается она прежде, чем я успеваю обвинить ее.
- Что? – кашляет Глеб надрывно. - Почему? Причина?
- Интуиция, - лениво кидаю, обходя грудастую подчиненную.
- Что ж, с твоей интуицией спорить не буду, - тянет он. - Две недельки дай мне на подготовку документов и поиск нового администратора.
- Два дня, - чеканю строго. И эти слова бросаю уже в лицо прибежавшему другу.
Глеб кивает, вкладывает мне в руку брелок, озадаченно переводит взгляд на испуганную Свету, а та лишь хлопает ресницами и открывает рот, хватая губами воздух. Объяснить ничего не может, потому что сама не понимает, что на меня нашло. Признаться, я тоже. Я подсознательно избавляюсь от всего, что не нравилось Ксюше, будто это поможет мне вернуть ее.
- Справишься тут? – напоследок окидываю взглядом ресторан.
Гости сидят за своими столиками, официанты разносят заказы, бармен приводит в порядок стойку. Зал выглядит так, будто ничего не случилось. Начинаю думать, что перфоманс Ксюши – всего лишь плод моего больного воображения. Хорошо бы, если и ее финальная эсэмэска тоже мне привиделась. Но нет, на месте. Как последний гвоздь в крышку моего гроба…
- У меня все под контролем, - победно хмыкает Глеб, пожимая мне руку на прощание.
«А у меня нет», - вздыхаю про себя.
Вылетаю из ресторана под непрекращающийся осенний ливень. Промокший, сажусь за руль, не беспокоясь об идеальной обивке, и на полной скорости мчусь домой. Почему-то и мысли не допускаю, что могу не застать там Ксюшу. Что бы ни случилось, она никогда не уезжала от меня. В конце концов, ей действительно больше некуда податься. По крайней мере, в этом городе.
Глава 14
Вдавив педаль газа в пол, лечу по трассе сквозь плотную стену дождя, не разбирая пути. Игнорирую сигналы светофора, лихачу на поворотах, обгоняю другие машины по правилам и без. Плевать на все, даже на жизнь, которая рушится на глазах, а я ничего не могу с этим сделать. Бессилие убивает, время утекает, как вода, шестое чувство орет на меня матом, приказывая сделать полицейский разворот и ехать в другом направлении. Но куда?
Приходится чуть замедлиться на въезде в коттеджный поселок, и это чудом спасает меня от столкновения. Я мельком замечаю темный силуэт на дороге, в последние доли секунды успеваю выкрутить руль до упора вправо – и впечатываюсь в угол контейнерной площадки.
- Идиот, жив? – мой грозный окрик вылетает раньше, чем я выскакиваю из салона. - Какого черта под колеса лезешь?
Морщусь, пробираясь через ливень, часто моргаю и поднимаю руку над головой, пытаясь рассмотреть хоть что-то через занавеску из падающей с неба воды. Раздражает этот ливень. И тот самоубийца, бросающийся под колеса. И мокрый асфальт, на котором я поскальзываюсь. Все сейчас раздражает меня. Хочу скорее догнать Ксюшу и убедиться, что она ничего больше не натворила на эмоциях. Хотя бы ничего критичного…
- Дышал озоном и прогуливался под дождем, - пробивается сквозь шум дождя нетрезвый голос.
Хватаю потерпевшего за рукав, грубо дергаю на себя, чтобы осмотреть и понять, как сильно я ему навредил. Мужик качается, с трудом держась на ногах, обдает алкогольным амбре. Узнаю в нем местного бездомного, который часто ошивается вокруг закрытой территории нашего частного сектора.
- Ты… - злюсь сильнее и собираюсь сдать его охране, но прищуриваюсь, врезаясь взглядом в пиджак на нем. В комплекте с потертыми джинсами и растянутым свитером он выглядит чужеродно. - Стоп. Откуда это у тебя?
Пальцами сжимаю ткань знакомой текстуры и кофейного цвета. Хмыкнув, обхожу мужика, изучаю его одежду. Пытаюсь убедить себя, что мне показалось, но цепляюсь за заплатки на локтях. Те самые, к которым я всегда относился скептически, но Ксюше нравилось все необычное. Поддался я ее вкусу лишь единожды… На нашей свадьбе.
- Мадам отдала, - отзывается горе-джентльмен в моем костюме. - Сказала, что это мусор, который испортил ей жизнь, - разводит руками, в одной из которых я замечаю пакет.
Выхватываю нагло, перебираю его содержимое. Среди чехлов вижу костюмные брюки, а на дне… белое кружево. Вытаскиваю за плечико Ксюшино свадебное платье, вздыхаю и прячу обратно, пока несильно намокло.
- Вот как, - бросаю разочарованно и зыркаю на мужика: - Снимай!
- Презенты нельзя передаривать, тем более, если они от такой милой мадам, - упрямится он, отступая назад.
- Эта мадам – моя законная жена. Пока что, - крепче сжимаю пакет, будто от него сейчас зависит мое будущее. - А это, млять, наши свадебные наряды, - рычу, указывая пальцем на пиджак, а он отдаляется от меня вместе с новым хозяином. - Так что давай договариваться, - произношу спокойнее.
Возвращаюсь к машине, достаю бумажник из бардачка, отсчитываю купюры.
- Сюда иди, - зову мужика, перекрикивая шум дождя. Взмахиваю купюрами, как будто наживку бросаю. И это работает.
- Жена – это святое, - философствует он, осторожно приближаясь ко мне. По пути стягивает с себя пиджак, однако отдавать не спешит. – Только мадам плакала, - косится на деньги, и я добавляю еще пару бумажек. Кажется, я сам костюм в бутике дешевле покупал. – А у хорошего мужа жена должна улыбаться, - нахально подытоживает он.
Выхватывает деньги, кидает мне недостающую часть костюма – и сбегает огородами, пока я не передумал.
- Козел, - выплевываю, скрываясь в салоне. – Но прав…
От сырости и холода зуб на зуб не попадает. Вода стекает с одежды на сиденье, чавкает под задницей. С улицы залетают косые струи дождя. Бросаю спасенный пакет на пассажирское кресло, захлопываю дверь, врубаю печку. Но ни хрена не помогает.
Правда, совсем скоро я забываю о дискомфорте. И прекращаю вообще что-либо чувствовать.
Ровно в тот момент, когда переступаю порог дома, прямо в грязной обуви прохожусь по комнатам… и не нахожу свою жену.
Вместо Ксюши – открытый ноутбук на столе, мой паспорт и ее обручальное кольцо поверх разворота со штампом о браке.
- Нет, это шутка какая-то, - потираю ноющие виски, падаю на стул, замочив и его. Уставившись в экран, некоторое время пялюсь на страницу официального сайта. На личную учетную запись, на мои данные, которые вводил точно не я, и… – В смысле, мое заявление на развод принято? Да черт, Ксюша!
