Прокати меня - Яна Ланская
— Офигеть, — выдыхает Аня.
— Эта же участь ждёт моего брата, — закатываю глаза, — нет, она клёвая. Но не в качестве моей невестки.
Саша сказал, что он поедет к бабушке Кати и отвезёт её в больницу. Может, что-то узнает про Макса, и сказал нам идти спать.
Естественно, спать мы не пошли, вместо этого отвлекали себя, как могли. Переживания за брата и его намечающиеся отношения с Машей стали не меньшим потрясением, чем авария. У них же разница аж восемь лет. Он же старый для неё! Она же всего на четыре года старше меня… А если так мои подружки-ровесницы начнут с ним встречаться? Катастрофа… К такому жизнь меня точно не готовила.
От переживаний начинает сильно болеть голова, мы уже с Аней не болтаем, а просто лежим на диванах в гостиной и ждём вестей. Она иногда плачет и делится, как испугалась в момент, когда их закрутило и они улетели. А потом она увидела Катю…
Объяснить, что случилось, она не может. Они с Машей сидели на заднем. А Макс, Катя и Резо на переднем. Катя что, сидела у Макса на коленях? Мне так неприятно, что я стесняюсь задать вопрос, потому что не хочу услышать неудовлетворяющий меня ответ.
В часов восемь утра возвращается Саша. Катя с бабушкой пошли спать. Говорит, что вроде всё в порядке. Лоб зашили, ссадины, ушибы есть, но не критично. Скорее, ей больше влетит от родителей. Оказывается, Макса он тоже забрал. Машину ему эвакуировали и отвезли в Москву уже. У Максима сотрясение. Постельный режим и всё. Пообещал после обеда меня к нему отвезти. Я счастлива невероятно, но что-то мне подсказывает, что он к Маше просто едет и мне по пути. Прям такой рыцарь… Ладно мои девочки, это мои подружки, и он их с пелёнок знает. Но помогать во всём Антроповым… Хотя, может, я и накручиваю себя. Он ведь правда всегда всем на дороге и на воде помогает.
Когда я всё-таки выспалась, запрягла бабушку испечь булочки с корицей для Максима. Сама я умею делать соус из творожного сыра, как в синнабонах. И могу приготовить карамель с пеканами. Надеюсь, ему понравится. Готовка и суета помогают мне отвлечься от грустных мыслей и дожить до вечера.
В семь вечера приходит брат и говорит, что через пять минут выезжаем. Всё понятно…
Я очень хочу к Максиму, жду не дождусь, но не могу не отметить, что мой брат идеально выбрит, надушен, уложен и одет слишком уж хорошо для дачи…
Обычно он тут не заморачивается и ходит в спортивных рыбацких свитшотах и спортивных штанах либо шортах. Сейчас же он в белых джинсах и синем поло под глаза. Кеды так вообще как будто только из коробки. А глаза-то как горят. Приплыли…
Мама с бабушкой тоже с удивлением замечают перемены в брате, но я пока не раскрываю им карт.
У ворот Антроповых нас встречает Маша, которая тоже, в свою очередь, слишком красивая для дачи. Злит невероятно. Вот что мне делать? Макс лежит у себя и не выходит, а они сразу уходят «участок посмотреть». Идти с ними и сторожить брата? Ладно… Пойду к Максу.
— Здравствуй, проходи. Я Светлана Павловна, — здоровается со мной мама Макса.
— Добрый вечер. Я Тоня, приятно познакомиться. Это Максиму, — протягиваю ей булочку.
— Я знаю, милая. О, спасибо! Сама отдашь. Он не спит, проходи. Я пойду, не буду надоедать.
Приятная мама. Даже очень. И её Ксюша шантажировать хотела? Беспринципная дурында.
— Эй, как ты? — заглядываю к Максу с перебинтованной головой. Какая-то она у него яйцеобразная…
— Аршанская, — улыбается, — забирайся, — хлопает по кровати рядом с собой, — будем вместе болеть.
Я ложусь к Максу, слушаю его рассказ о случившемся. Оказывается, Катя попросилась за руль. Они никому не говорят, потому что его бы лишили прав. Они с Резо сидели на водительском вместе. Был туман, из леса выбежал лось, и Макс выкрутил руль, был выбор в него въехать или в дерево, он решил, что лучше в дерево. Машину закрутило, и они упали в кювет.
Ужас… Но он говорит, что им повезло и вообще легко отделались. Мы обнимаемся, и я кормлю его булочкой.
— Тони, ты меня так разбалуешь, и я буду ждать тебя каждый день!
Макс отхватывает у меня из рук булочку, и у меня ощущение, что совсем не она его интересуют. Он слишком задерживается губами и языком на кончиках моих пальцев, чем вызывает лёгкий разряд тока в моём теле. От фаланг разбегаются мурашки по всему телу, а внизу живота всё скручивается. Я резко отвожу руку. Тяжело дышу. Уместно сейчас поцеловать больного человека или нет? Мы смотрим друг на друга, явно думая об одном и том же. Замерли, не двигаемся с места. Я закусываю губу, он слизывает со своих соус и крошки. Не могу отвести взгляд от его языка. Хочу сама слизать эту карамель.
Нашу идиллию нарушает лай его собаки и топот по лестнице. Мы разрываем зрительный контакт, и я немного отодвигаюсь от него.
— Кисюнь, любимый, я так испугалась! — в комнату врывается запыхавшаяся незнакомая мне девушка.
Глава 22
Вижу по Максу, как он теряется. Пересаживаюсь с кровати в кресло и наблюдаю.
— Нина? А что ты здесь делаешь? — Макс улыбается очень кривой и нелепой улыбкой.
— Мне Резо рассказал, и я сразу примчалась первой ласточкой.
Ага, значит, этот хрен кучерявый с ним заодно.
И Маша, естественно. Все всё знают и молчат…
— Да не стоило, Нинуль, я в порядке.
Нина, Тоня… Да он прям коллекционирует девушек с дурацкими именами. Почему нас не назвали Ева и Соня, как было модно в годы нашего рождения? Мне бы ещё Эмилия подошло. Эмилия Аршанская… Красота. Да хоть бы Арина, как бабушку, а не Антонина, как прабабушку. Противный голос девушки возвращает меня к их диалогу.
— Кисюнь, я буду ухаживать за тобой. Как я могла не приехать? — Гладит его по щеке, а он в это время на меня смотрит. Притом не виновато, а с задором.
Знаю, о чём он думает. Не дождётся…
— Нин, знакомься, это Тони, — обращает внимание своей зазнобы на меня, — мы дружим с самого детства.
У меня непроизвольно вырывается «пф», и от этого я начинаю просто ржать. Наконец беру себя в руки и извиняюсь для протокола.
— Прости, просто
