Предательство любви 2 - Татьяна Каспель
— Ну и что вы все скрываете?
Миша просит остальных уйти, а Николай проходя мимо бросает на меня виноватый взгляд.
— Всё услышала? — грубым голосом спросил муж.
— Предостаточно!
— У меня к тебе конечно тоже есть вопросы, касаемо болезни, что ты баба дурная скрывала от семьи.
— Не смей меня оскорблять.
— Я ещё не начинал.
Миша поднимается с постели и подходит вплотную ко мне.
— Сам грешен. Анфиса беременна моим ребёнком. Тест на отцовство сделал и всё подтвердилось.
— Охренел, кобелина!
Я срываюсь на крик, бью мужа в грудь от досады и беспомощности. Другая женщина родит ему ребенка и все сказки глубоко похер со счастливым концом.
— Лена, приди в себя сейчас надо думать, как выбраться из дерьма. Сейчас надо думать, как поднять нашу силу.
— Когда? — спрашиваю его, а у самой пелена перед глазами, вот и начала задумываться о дальнейшей жизни с ним.
— Что? Лена, я говорю, что сожалею и очень виноват перед тобой.
— Когда бл*ть ты её трахнул?
Он устало потирает лицо и на выдохе начинает вступительную речь или точнее, как происходило всё это.
— Если ты так сильно раскаиваешься, то попроси эту женщину, чтобы её ребёнок стал донором моему сыну.
Миша напрягается, вены на лбу даже вздулись, как ему неприятна эта тема.
— Лена… Я не знаю…
— Дослушай до конца, а потом будешь вякать сколько угодно. Вам мужикам гораздо легче живётся всегда. И вам не понять, как сильно женщина ждёт рождения ребенка, но вдруг это всё обрывается в один миг. Во мне пустота. Ведь я лишилась женских органов, я должна при этом бороться с онкологическим заболеванием, а тут ещё твоя подстилка беременна. Тебе не понять какая буря у меня внутри, но я готова переступить через себя ради нашей семьи.
— У нас будет время пережить это? Как думаешь?
В ответ ему я пожимаю плечами и отхожу к окну, где хмурое небо напоминает о тоске и печали. Я задумываюсь над произошедшей ситуацией. Отпустить такого мужика, когда всё в полной жопе и остаться с тремя детьми так себе жизнь. А простить его измену в браке другой вопрос.
— Итак, моё условие простое. Общаться с этой женщиной будешь только при ребёнке. Привозить в наш дом не смей. Ясно?
— Лена… Но это же мой сын…
— Не хочешь так делать, тогда развод. И последнее, что с тем шакалом.
— Бл*ть, серьёзно! Милая, не лезь в это дело. План готов и надо разобраться со всем самому.
— А вдруг ты пострадаешь? Подумал обо мне?
— Любишь ещё? — серьёзно спросил Михаил.
— Именно сейчас поняла, как сильно. Миша, ты честно не стал скрывать измену и всё рассказал. Не каждый мужчина сразу признается.
— Леночка, любовь моя. Я готов доказать свою любовь не только словами, но и поступками. Правда всё равно дошла бы до тебя и лучше ты узнаешь правду от меня, чем от кого-то из посторонних.
Миша подходит сзади и нежно обнимает. Шепчет на ушко, чтобы я дала ему шанс на восстановление семьи.
15. Михаил
В ушах звенит от раздражающего пикания. Открываю глаза и пытаюсь осмыслить где нахожусь. Судя по всему я всё-таки загремел в больницу. Белая палата раздражает ещё сильнее и чувствую себя сейчас немощным стариком. На груди датчики, голова в дурмане и тело как тяжелый камень.
Врачи хлопочут надо мной как наседки, будто я курица с золотыми яйцами. В принципе оно так и есть. Столько денег вложил в эту больницу в своё время, что медперсонал никак не нарадуется. При этом поставил жёсткое условие гравврачу больницы, чтобы жители из моего поселка смогли бесплатно здесь проходить лечение и обследование по первой необходимости.
Микроинфаркт на фоне стресса и нервного истощения, такой диагноз поставил врач. Из рекомендации строгий постельный режим, диета, прогулки на свежем воздухе и контроль за сердцем. Как объяснили мне я зоне риска из-за возраста. Пятьдесят три года это вам не шутка.
За неделю проведенную в больнице много что случилось. Пока я был здесь мои сослуживцы перекрыли кислород доступа трафика наркотиков через границу Казахстана. Плюс поймали горячо любимую подстилку Цербера. Такую кличку он заслужил, когда выполнял самую мерзкую и гнилую работу.
Андрюша теперь наверняка в гневе, что украли его любимую вещь. Правда оказалась куда серьёзнее. Цербер каждые пять лет меняет девочек, и похищенная жертва поведала моим ребятам много интересного. Конечно собранный компромат поможет посадить его в тюрьму, только мой план совсем другой. К ни го ед. нет
Надо выполнить несколько пунктов.
Составить завещание в кратчайшие сроки, помочь жене с восстановлением и потом грохнуть шакала.
Но исход этой затеи один. Либо я сдохну, либо он. Я хочу мирно доживать и не беспокоиться о каждом шорохе.
Вызываю к себе Николая и верного друга, что по совместительству является крутым юристом и поможет грамотно составить завещание.
Я поставил вопрос ребром и уже полчаса уговариваю Николая подписать документы о передаче ему бизнеса.
Не сомневаюсь, что живым перед предстоящей передрягой, которая мне предстоит, я наврятли останусь в живых.
— Отец, рискованное дело ты затеял. — ответил Николай, выслушав до конца мой безумный план.
А ещё чертовски приятно, что он называет отцом. На сердце сразу теплее стало.
— Я не до такой степени старик и осознаю последствия. Подпиши эту чертову бумажку, и тогда я буду спокоен. В случае чего весь бизнес на тебе, а мои друзья помогут на первых порах. Всё остальное завещаю Елене. Ей ничего не говорить, я чётко пояснил?
Николай затягивается сигаретой и кивает в ответ.
— Ну вот и порешали. Пора выманить эту гниду из подполья.
— Ей скажешь о своём плане.
— Ни за что. Это мои проблемы и бабам лезть в это рискованное дело не дам.
В палату заходит Лена и вид у неё как у пантеры. Сейчас начнет всё крушить и орать. И слышала значит разговор.
— Ну и что вы все скрываете?
Мужики уходят, а мне предстоит отдуваться.
— Всё услышала? — грубо спрашиваю её.
— Предостаточно.
Сколько же много вопросов у меня к ней. И поначалу мы разговариваем спокойно, но стоит выяснить наши секреты как орём друг на друга с такой яростью, что уничтожим всё на своём пути.
Лена считает, что я не переживаю по поводу смерти сына. Я не могу показать перед ней свои чувства. Нужно быть опорой и поддержкой для любимой и как бы больно не билось моё сердце, похоронить самому сына, которого безумно ждал опустошило окончательно.