Влюбленные - Энни Дайвер
– Так я и есть там. Только я на одиннадцатом месте. Никому не нравится моя кепка. – Смеется друг и поправляет черную, видавшую виды кепку, которую всегда носит козырьком назад.
– Ну, кому-то все-таки понравилась, раз ты есть в этом топе.
– Логично.
Дальше мы тему не развиваем – оба полностью уходим в работу и на целый час выпадаем из реальности.
Возвращает в нее звонок в дверь.
Ну вот кого принесло? Мы вроде соседей не топим и вообще не шумим – уткнулись каждый в свой ноут и сидим. Поднимаюсь и иду к двери. Сметанка, радостно виляя хвостом, семенит за мной.
Только не он!
За дверью, улыбаясь, стоит Ярик с крафтовым пакетом из ресторана. Ну почему именно сейчас?
– Привет, – шепчу и прикладываю палец к губам, показывая, чтобы тоже не шумел.
Ярослав хмурится, он явно не ожидал такого скомканного приветствия. Сметана, потеснив меня, выбегает в подъезд и кружится вокруг Евсеева, приветствуя.
Ярик кивает и тянется ко мне одной рукой. Обнимает за талию и тянет к себе. Я поддаюсь – цепляюсь за его плечи и позволяю нашим губам встретиться. В груди приятно щекочет. Кажется, так начинается влюбленность, и я крупно попала.
– Ты не одна? – спрашивает тихо, улыбаясь мне.
– С Русланом, – киваю. – Мы работаем, – зачем-то добавляю, будто и так неясно, чем еще мы можем заниматься. Все мои поцелуи с недавних пор принадлежат Ярику. И Сметане немного.
– И меня к себе ты не впустишь, – даже не спрашивает, а утверждает.
– Именно.
Мой ответ огорчает Ярослава, но я ничего не могу поделать. Во-первых, обед там наверняка на двоих, а смотреть, как голодает Рус, невежливо. Во-вторых, я не хочу подогревать слухи, особенно после того, как узнала о голосовании. Не то чтобы Руслан первым помчался всем рассказывать, просто все мы бываем неосторожны в словах.
– Ребят, дайте пройти, – слышу за своей спиной и поджимаю губы от недовольства. – Яныч, я все закончил, скинул тебе. Если будут правки, то все подчищу уже из дома. А пока я поехал, чтобы без пробок добраться. Ярослав Станиславыч, добрый день и до свидания.
– Привет, Руслан, – кивает Ярик, выпуская меня из объятий.
– Я тебя прибью. – Рус прекрасно читает по губам, но мои угрозы его давно не трогают. Он подмигивает и, пожелав нам приятного аппетита, уходит.
– У тебя невероятно тактичные сотрудники. – Улыбается Ярослав, проходя в квартиру.
– И невыносимо бестактный босс. – Закатываю глаза.
– Поэтому я тебе и нравлюсь. – Пожимает плечами, делая вид, что его ни капли не задело.
А я хотела бы, чтобы он тоже почувствовал себя неловко. Вот такая вот мстительная у меня натура, которой я не стыжусь.
– С чего ты взял? Я тебе ни в чем не признавалась. – А вот теперь я откровенно дразню хищника, не до конца понимая, зачем вообще ввязалась в эту авантюру, если сразу понятно, что проиграю.
Медленно пячусь к столу, чтобы между нами была преграда. Ярик качает головой и наступает. Он оставляет пакет на столе и не спешит его обходить, чтобы загнать меня в угол. Расстегивает пуговицы на рукавах и подворачивает их до локтей.
– Сейчас я вымою руки и заставлю тебя признаться, если ты так любишь цепляться к формулировкам, – усмехается Ярослав и, оставляя меня в полном недоумении, идет в ванную.
– Оставь властные замашки при себе! – кричу вслед. Я как Моська, что лает на слона, который идет мимо, не обращая внимания на фоновый шум.
Ярослав и правда моет руки. Проверить лично не решаюсь – так и стою на месте, думая, пошутил он или нет.
Надо же. Пошел мыть руки. В голове не укладывается. Как и тот факт, что меня это возбуждает. Вот они плюсы встречаться со взрослым мужчиной – прежде чем тебя облапать, он убедится, что не передаст никакие микробы.
Ладно, если бежать нет смысла, то нужно руководствоваться старой доброй поговоркой – расслабиться и получать удовольствие. Сажусь на диван в позу лотоса и, прикрыв глаза, жду. Мне интересно, что предпримет Ярослав дальше. Одно дело – слова, и совершенно другое – действия.
– Это не властные замашки, Яна, – возвращается он. – Ты отказываешься признавать очевидное, – произносит без тени упрека.
Слышу его приближающиеся шаги. Веду головой в сторону звука и хмурюсь. Ярослав становится за спинкой дивана. Я, кажется, даже не дышу, пока он убирает со спины мои волосы, перекинув их на одно плечо. Пальцы скользят через одежду вдоль позвоночника. Ярик наклоняется, я ощущаю приятный запах его парфюма.
– Ничего не хочешь сказать? – обжигает горячим дыханием мочку уха искуситель, и я ежусь от резко разбежавшихся мурашек.
– Не вижу поводов для разговора.
– Твой язык сведет меня с ума. – Ярик давит на мышцы шеи, мягко разминая их. Мычу от удовольствия, не стесняясь того, насколько пошло это звучит.
Руки Ярика спускаются ниже, массируют между лопаток, а потом возвращаются к плечам. Если он продолжит дальше в таком же темпе, я соглашусь на все. Напряженные мышцы, затекшие от долгого сидения в одной позе, расслабляются. По телу циркулирует кровь, активно приливая к голове. У меня краснеют щеки и сбивается дыхание.
Пятерней Ярослав зарывается в волосы и от шеи круговыми движениями перемещается пальцами вверх. Вздрагиваю. Ощущения слишком приятные, ласкающие. Я расслабляюсь окончательно, упираюсь затылком в ладонь Ярика, а ему будто только это и нужно было. Он сжимает волосы и, запрокинув мою голову, впивается в губы, словно никогда до этого их не целовал. Это дико, по-новому и одуряюще страстно.
Я обхватываю его шею, тоже не давая отстраниться, если он вдруг решит это сделать. Мне нужно больше. Я хочу больше. Хочу этих порочных ласк, этих обжигающих касаний, от которых плавится тело. Свободной рукой Ярик гладит мой живот, забравшись под футболку. Нежность рук никак не сходится с похотливостью языка, контраст будоражит сильнее. Низ живота наливается тяжестью, а между ног становится влажно.
– И что ты теперь скажешь? – хмыкает, ненадолго отстраняясь от моих губ, но я тяну его обратно и целую сама. Сейчас нам нельзя быть так далеко друг от друга. – Яна-а-а-а, – атакует быстрыми поцелуями. – Признавайся.
– В том, что ты круто делаешь массаж или хорошо целуешься?
Он усмехается и несильно прикусывает мою губу. Дразнит, издевается. И при этом требует ответа. А я уже растаяла давным-давно. Наверное, еще с самого первого поцелуя, а может, и
