Хендлер, или Белоснежка по-русски - Юлия Эфф
Кирилл почувствовал на себе взгляд, мазнул своим:
— А курицам головы рубила?
— Немного, отец этим занимался, мы только разделывали на продажу, — проигнорировав очередной возмущённый ах Маргариты Павловны, девушка спокойно делилась подробностями. — В принципе, интересно — строение органов, их особенности, если птица заболела. Я и роды у козы и коровы принимала. Отец меня везде таскал, куда только можно… Жалею, что не поступила в ветеринарный, корочка была бы.
— А что так?
— После института было лень поступать снова. Я и так многое знаю. Дядя Гена, когда работал в селе ветеринаром, всегда меня на операции брал.
— Значит, кишочками тебя не смутишь?
— Кирилл, фу, прекрати! — вскрикнула Маргарита Павловна, которую разговоры о неприятном беспокоили, но поругать за это девушку она не могла.
Настя фыркнула. Автобиография получилась исчерпывающей, пожалуй, стоило остановиться. Но Кирилла будто муха укусила, он начал вспоминать анекдоты про врачей, пока мать окончательно не разозлилась. Даже Фикс проснулся и поддержал свою хозяйку, гавкнул в сторону водителя, получив свою долю похвалы: «Умница, мой хороший! Скажи, Фикс, фу, Кирилл плохой! Поругай его!»
То ли тон псу был знаком, то ли сам догадался — в Кирилла полетело рычание. Настя едва успела ухватить дёрнувшуюся собаку за ошейник:
— Сидеть, Фикс! Спокойно! — в пасть отправился корм. — Лежать!
— Я его сейчас выброшу в окно, если он не успокоится, — пообещал водитель.
Маргарита Павловна громко вздохнула, набирая окрик в лёгкие, но Настя полуобернулась к ней и приложила палец к губам, показывая на напряжённого Фикса:
— Тш-ш!
Кажется, она догадалась о причине конфликта Фикса и Кирилла. От природы послушный пудель пытался понравиться хозяйке, оттого усвоил: лаять и огрызаться на хозяина хорошо, портить его вещи тоже. Маргарита Павловна поощряла агрессию, и пёс старался, как мог.
Чтобы разрядить обстановку и добраться до сути вопроса, Настя начала задавать вопросы про поведение Фикса в присутствии Кирилла. По ответам Маргариты Павловны (сам Кирилл не жаловался и никак не комментировал проблему, но очень внимательно слушал) так и выходило: зачинщицей оказалась сама мать благородного семейства. Но объявить об этом девушка не была готова: попробуй докажи, что нелюбовь матери к сыну — главная болячка Карамзиных.
— И что, Настенька, что это значит? — заподозрив готовый вывод, тревожно выспрашивала Маргарита Павловна.
Настя уклончиво обошла острый угол:
— Фикс к вам сильно привязан, ведь вы проводите большую часть времени вместе. Оттого и пытается вам угодить. Постарайтесь не поощрять его агрессию, если только не планируете его научить вас защищать от преступников.
Маргарита Павловна крепко задумалась:
— Надо же…
«Вот и развивай эту мысль дальше сама», — Настя покосилась на водителя, тот улыбался.
По счастью, Маргарита Павловна оказалась способной ученицей и приблизилась к истине ещё до того, как добрались к месту назначения. Какая-то торопливая скорая обогнала их — и Кирилл резко нажал на тормоза, замедляя ход, от чего пассажирка на заднем сидении завалилась вместе с многочисленным цветастым грузом.
— Кирилл! Ты решил нас всех уморить? — вспылила Маргарита Павловна. Фикс моментально напрягся, и Настя его успокоила: «Фу, нельзя, свои!.. Молодец, хорошо!». Женщина осеклась, подумала и пробормотала: — Ну, надо же, действительно всё понимает…
— Зоопсихологи считают, что совместное проживание собак с человеком привело к их способности различать до ста слов, — кивнула Настя. — Поэтому да, многое понимают и ещё как!
Дом старшего сына и его семьи находился в полутора часах езды от дома Карамзиных, недалеко от Подольска. То, что их встретила не просто облагороженная территория, а практически небольшое поместье, Настя не удивилась: наверняка у Карамзиных давно процветал бизнес. За невысоким забором настоящую зелёную стену горделиво представляли ели и берёзы, а у ворот даже была построена (внутри, конечно) будка охранника. И Настя снова вспомнила старательно забытое чувство: она не пара таким, как Карамзины, начиная с вот этого всего.
То, что ещё полчаса назад показалось забавным — рассказы о своём ветеринарном опыте — вдруг приобрело убогий окрас. У ворот стояла знакомая машина скорой помощи, какая-то женщина вытаскивала из неё пакеты, которые принимал мужчина лет чуть больше тридцати.
— Оленька! Я так и знала, что ты даже в свой день рождения будешь работать! — воскликнула Маргарита Павловна, покидая салон.
Она обнялась с именинницей.
— К сожалению, процедуры не знают слова «выходной», да у меня и немного сегодня дел было. Решила воспользоваться служебным положением, заехала за вкусняшками для ребятни, — девушка была старше Насти, наверное, лет на пять-семь, невысокая, стройная, светловолосая, кареглазая и улыбчивая.
И Настя вспомнила про сплетни, окружавшие предмет обожания своей клиентки, — знаменитую золушку и жену старшего сына. А тот, что забирал сумки, наверняка являлся Артуром, братом Кирилла.
Скорая уехала, теперь ворота распахнулись, и джип заехал внутрь. В это время Маргарита Павловна представляла Настю, коротко пояснив:
— Ох, какой концерт нам Фикс по дороге устроил! Но это потом, мои милые… Оленька, на кого же ты оставила праздничный стол? На одну Людмилу?
— Помощников хватает. Сразу предупреждаю, у нас незапланированные гости: мальчик и девочка. За мальчиком смотрит сестра, а с девочкой мама, зовут Аня. Вот они в шесть рук сегодня с утра всё готовят, пока я на процедурах. Детей развлекает Вася и Артур, это я бездельница.
Маргарита Павловна отчего-то расстроилась:
— Оля, ну нельзя же так — превращать свой дом в клинику! Пусть бы дожидались своей очереди, другие ведь ждут.
— Я не могу иначе, мам, — дёрнула плечом именинница.
Настя шла рядом с ними, с любопытством рассматривая большую территорию. Конечно же, здесь тоже имелся большой бассейн и рядом — маленький, надувной, видимо, для внуков, про которых часто рассказывала Маргарита Павловна: Серёже неполных четыре года, а Маше — два.
Только позже всё разъяснили Насте. Когда кто-то нуждался в срочной помощи, а мест в клинике Ольги не оставалось, она привозила незнакомых людей к себе домой, где те обитали до определённого момента. Сама Ольга говорила, что так ей даже удобно: первые дни лечения были важными для процесса, и она могла пристальнее наблюдать юными пациентами. Сейчас в доме проживали двое детей с диагнозом ДЦП, причём с родственниками, о которых также заботились Карамзины.
Поздоровавшись и познакомившись на просторной кухне с тётей Людой (крёстной матерью Ольги) и случайными гостьями — Элей и Аней, — гости прошли в большую гостиную. Здесь молодой человек в инвалидном кресле читал четырём
