Времена года - Наталья Литтера
– А мимоза – это что?
– Вот сейчас и узнаешь, – на тарелке перед ним оказалась горка салата.
Пока Илья задумчиво размышлял, какие ингредиенты входят в его состав, бокалы наполнились вином, папа поднялся из-за стола и поправил очки. Он очень хотел выглядеть важным и невозмутимым, однако выходка Май все же не давала в полной мере обрести почву под ногами.
– Ну, за успешную сдачу Майей сессии. И за нашу встречу… Я – Михаил Львович, – запоздало представился он.
Бокалы встретились, отозвались звоном и пригубились. Илья сделал маленький глоток. Вино было крепленым и недорогим. Он такое не пил. Он вообще не пил крепленые вина. Тем более что они в большинстве своем десертные и подаются, как правило, после окончания трапезы. В качестве «разбавить неспешный разговор согревающим глотком». И уж никак не подходят для сопровождения ужина. Но обижать хозяев было нельзя.
Взял в руки вилку, столовый нож и начал знакомиться с мимозой.
– Я так понимаю, вы, Илья, не играете? – начал разговор Михаил Львович.
– Ну почему же, – ответил гость негромко, – осваиваю один музыкальный инструмент.
Рядом послышалось хихиканье Май.
– И какой же?
– Глиняную свистульку. Знаете, подарили буквально недавно. Сказали, это первый шаг к скрипке и полезная вещь в ведении бизнеса.
Папа очень выразительно глянул на дочь. Май уткнулась взглядом в тарелку, но Илья видел, как подрагивают ее плечи.
– А вы знаете, Илюша, что Маечку мы назвали в честь Майи Плисецкой? – мама явно спасала положение вещей, ибо отец растерялся вконец.
– Правда? – Илья поднял голову от тарелки.
Майя положила ему кусок мяса. Однако нож оказался тупым, и преимущество пока было на стороне неразрезаемого мяса.
– Да. Ее «Умирающий лебедь» меня поразил. Она гениальна.
– Майя гениальна, да, – согласился Илья.
– Плисецкая? – моргнула мама.
– И Плисецкая тоже, – снова согласился Илья.
Михаил Львович издал непонятный звук и поправил очки.
– Маечка, а зачем ты столько яиц принесла? И картошку? – мама обратилась к дочери, а потом повернулась и снова посмотрела на гостя. – Или, Илюша, это вы себе домой покупали?
– Попробуй, очень вкусно, – бодро провозгласила Май и бухнула в тарелку Ильи кусок буженины.
Кстати, ее разрезать было легко даже тупым ножом.
– Решил сделать подарок Майе, – ответил Илья. – В честь окончания сессии. Знаете, после сдачи экзаменов надо обязательно витаминов. Там в сумке апельсинов не было?
Хозяйка дома растерянно произнесла:
– Не помню… Может быть, мне показалось…
– Майя, там апельсины есть? – поинтересовался Илья у девушки и сделал глоток крепленого вина с таким видом, будто это было итальянское Бароло[10].
– Есть, – ответила она тихо. И уже не так весело.
– Витамин С очень полезен зимой, да и просто для восстановления сил, – так же тихо проговорил он.
– А чем вы еще интересуетесь, Илья… кроме свистулек? – папа все еще надеялся развить тему музыки и увлечений.
– Вас интересует профессия? Хобби? Личная жизнь? – получилось слишком официально и холодно, но от недорогого вина начинала болеть голова. Или не от вина, а от усталости?
– Ну, личная жизнь – она на то и личная, чтобы не обсуждать ее. А хобби и работа – если позволите… было бы интересно, – Михаил Львович умиротворенно сложил руки на животе, приготовившись стать благодарным слушателем.
– Я работаю в строительном бизнесе. Строю дома, гостиницы, торговые центры. И работа занимает, пожалуй, большую часть жизни, поэтому говорить о каком-то серьезном хобби… не получается. Люблю кино. Наверное, горы зимой, море летом и хорошую книгу. Но на книгу, увы, в последнее время времени нет. Прошу прощения за каламбур.
Родители Майи некоторое время сидели безмолвно. Илья почувствовал, что они хотят что-то ответить, что-то хорошее и соответствующее, но не знают – что. Слишком разные и непересекающиеся орбиты.
– Удивительно, – наконец медленно произнес папа, – как при таком ритме жизни вы еще находите время на… освоение народных инструментов.
И подлил вина. Себе и гостю. После чего задумчиво посмотрел на дочь.
– Зато Ию… Илья очень тонкий слушатель музыки, – решила поддержать беседу Май.
Тут все встрепенулись.
– Какую музыку вы любите? – вопрос не заставил себя ждать.
– Разную, в зависимости от настроения, – он отвечал, думая о том, что телефон остался в кармане пальто и там наверняка прошло много звонков, ведь завтра утром он улетает. Еще не все вопросы решены, в офисе сидит целое подразделение, работая над проектом. – А можно задать встречный вопрос? Для вас существует только классическая музыка? Или эстрада, рок и рок-н-ролл имеют место быть?
– Я работаю в оркестре киностудии «Мосфильм», – Илья видел, как руки музыканта важно расправили галстук, – какую только музыку мы не записывали, знаете ли. И рок, и эстраду, и джаз. Вот последняя работа… – и тут Михаил Львович принялся пространно рассказывать о любимом деле.
Женщины поднялись со своих мест, стали убирать со стола – готовиться к вечернему чаепитию.
Пару раз, возвращаясь в комнату за очередной салатницей, Май несмело искала взгляд Ильи, пыталась примирительно дотронуться. Она почувствовала его недовольство. Один раз Илья все же поднял глаза, но Май тут же отвела свои – она не выдержала взгляда.
Воспользовавшись отсутствием дам, Михаил Львович прервал свой монолог и замолчал, а потом вдруг заговорил уже другим, более тихим и неуверенным голосом:
– Я понимаю… догадываюсь, что, кажется, наша встреча стала для вас неожиданностью, Илья. Да и мы с супругой, что скрывать, тоже несколько… удивлены… выбором Маечки. Но вы же взрослый человек и должны понимать, что я не могу не задать вопрос, – он стал крутить в руках ножку бокала, – о ваших намерениях относительно нашей дочери.
Илья молчал. И тоже начал крутить фужер. Он отлично понимал этого очень немолодого человека. Его чувства, его растерянность. Майя не подготовила родителей к такому спутнику. Наверняка они ожидали увидеть кого-то похожего на контрабаса Севу. И еще Илье нравились родители Май. Даже при условии, что орбиты были непересекающимися совершенно.
– У вас один ребенок? – наконец спросил он.
– Единственный и горячо любимый. Это как-то влияет на ваш ответ?
– Нет, не влияет. Наверное, я не должен был спрашивать, но, может, стал лучше что-то понимать.
Илья наконец оставил бокал в покое и решил, что вино допивать не будет. Хотя в головной боли, наверное, все же было виновато не оно.
– Мы знакомы с Майей два месяца. И я только… начинаю ее узнавать… Для намерений это слишком мало, как мне кажется. И слишком рано.
Собеседник согласно кивнул головой.
– Серьезный ответ серьезного человека. Что же… я вас понял. Видимо, я должен задавать вопросы не вам. А Майе.
Илья промолчал. Ему нечего было ответить.
