Мое темное желание (ЛП) - Хантингтон Паркер С.

Я проскользнула мимо него, подошла к стойке и открыла верхний шкаф.

— Ты думаешь, что выиграешь.

Он наблюдал, как я достала чашку, наполнила ее до краев водой из-под крана и выпила все до дна.

— Я думаю, что слова, которые ты ищешь, — это "спасибо".

— Я все еще не согласилась на сделку.

Его густые брови взметнулись вверх.

— Ты не собираешься предложить мне воды?

Я медленно осмотрела его, позволяя себе оценить все положительные стороны.

— Твои ноги и руки, похоже, в полном порядке. Полагаю, ты справишься с этой задачей.

— Я не наливал себе воды… — Он нахмурился, пытаясь вспомнить. — Кажется, никогда.

Я опустила чашку в раковину, вытерла рот тыльной стороной ладони и поцокала языком.

— Нет ничего более расточительного, чем прекрасные, бесполезные руки.

Его челюсть застыла, и я поняла, что задела нерв. Такое случалось нечасто, поэтому я восприняла это как победу.

— Итак… — Он растянул это слово, его свободная рука сгибалась, возможно, для того, чтобы не задушить меня. Следующие шесть месяцев будут для тебя адом, приятель.

— Мы договорились?

Я не спеша ополоснула чашку. Дом Ахмади нуждался в уборке, но я почему-то верила, что Зак выполнит свое обещание и избавит меня от лишних обязанностей. Сухая розовая кожа моих потрудившихся рук подмигивала мне под непрерывной струей воды. Воды, которую я не могла себе позволить. Под лампами, за которые еще нужно было заплатить. Всего шесть месяцев, и все мои проблемы смоются. Смогу ли я это сделать? Смогу ли я отдать свою душу монстру в Армани?

В футе от меня дразнили нетронутые руки Зака. Гладкие, длинные пальцы. Отсутствие мозолей, за исключением одной под средним пальцем правой руки. От Го, — сделала я вывод. Мы были безлунными ночами и перигелийными днями. Арктический холод и экваториальная жара. Большие деньги и ноль на счету.

Я сорвала с держателя четвертую часть одного листа бумажного полотенца, вытерла руки насухо, насколько это было возможно, и сложила его пополам над гребнем крана, чтобы он высох. Единственная причина, по которой мы до сих пор не перешли на моющиеся рулоны полотенец, стояла в гостиной и спорила с сестрой о том, кто из них будет более подходящей невестой для дьявола, стоящего передо мной. Мы не могли позволить себе еще одну засорившуюся раковину от Табби.

Быстрый взгляд на Зака сказал мне, что он никогда не был настолько беден, чтобы использовать бумажные полотенца повторно.

Ну, если ты хочешь, чтобы я была в твоей жизни, тебе лучше привыкнуть к моим привычкам экономить.

Я направилась к нему, с каждым шагом набираясь решимости. Но как только я достигла его шестифутового личного пузыря, он убрался с моего пути. Похоже, на инстинкте. Как будто от одной только мысли о том, что моя грязь втирается в его золото, его начинало тошнить. Ему действительно не нравилось, что мы соприкасаемся. Я начала обижаться.

— Ты требуешь серьезных сверхурочных и нетрадиционных уступок. — Я сложила руки на груди. — Вернись за стол переговоров, и мы, возможно, договоримся.

— Ты не в том положении, чтобы вести переговоры.

Я покачала головой, вздыхая.

— Ты мыслишь слишком логично. Но есть одна вещь, которую ты не учитываешь.

— Что именно?

— Эмоции. Они у меня есть. И сейчас большинство из них направлены на то, чтобы ненавидеть тебя до глубины души. Так что тебе придется встретить меня на полпути.

Он убрал телефон обратно в карман, а нож спрятал в скрытую кобуру.

— Чего ты хочешь?

Мне было интересно, понимает ли он, что идеальный фасад, который он так старательно возводил, начал рушиться на моих глазах. Конечно, Закари Сан состоял из множества движущихся частей, и 99,99 % из них я не понимала. Но я поняла одну важную вещь. Под самым привлекательным холостяком Северного полушария таилось что-то темное и необычное. Что-то ужасное, чего он не хотел, чтобы видел внешний мир.

— Можешь оставить себе свою дерьмовую традиционную структуру оплаты труда. Я не хочу в этом участвовать. — Я придвинулась ближе, просто чтобы раздвинуть его границы, наслаждаясь тем, как его челюсть отвисла от моей близости. — Ты заплатишь мне в виде судебных издержек. Оплатишь шестизначную сумму гонорара и почасовую оплату, а затем заплатишь мне минимальную зарплату и пятьдесят баксов в час за уборку. — Меньше всего мне хотелось набивать карманы Веры, обогащая свои собственные.

Зак даже не вздрогнул от этой цифры.

— Ты же не хочешь, чтобы деньги попали к твоей мачехе.

— Верно. А деньги для тебя не проблема.

— Я сделаю тебе лучше. Я найму тебе лучших гребаных адвокатов в DMV.

Я сглотнула, изо всех сил стараясь сдержать эмоции. Я знала, что это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, и все же не могла перестать надеяться. Надежда была самой жестокой формой наказания. Обычно я знала, что лучше не позволять ей просачиваться в мой организм. Но я была усталой, глупой и впервые в жизни немного жалела себя.

Я выдержала его взгляд.

— Ты ведь понимаешь, что все, что уйдет на адвоката, я никогда не смогу вернуть, верно?

— Я могу позволить себе целый континент тебя, Фэрроу. — Тебя, а не «для тебя». Всего лишь одно слово стесняется романтики. — И у тебя будет настолько безжалостное представительство, что миссис Баллантайн побежит к столу переговоров еще до того, как ты подашь первое ходатайство.

Я покачала головой, бешеные глаза метнулись в ее сторону, проклиная себя за то, что забыла о нашей близости.

— Она не должна знать, что я веду переговоры с адвокатами.

Он нахмурился.

— Почему нет?

Я поджала губы, пристально глядя на его горло. На длинную, элегантную колонну. Мужественную и толстую. Я никогда раньше не произносила эти слова никому. Но мне это было необходимо. Он был моим единственным шансом. Какой жестокий поворот судьбы. Мое спасение пришло от дьявола.

— В нашем соглашении есть второй пункт. — Я поджала верхнюю губу, прикусывая ее, пытаясь подобрать слова, которые, как я боялась, прозвучат безумно. — Мне нужно, чтобы ты нанял частного детектива для изучения завещания. Отец никогда не стал бы скрывать от меня. Просто не стал бы.

— Считай, что все сделано.

Он не стал спрашивать, почему я буду бороться за клининговый бизнес, как это делали юристы во время бесплатных консультаций. Не посоветовал мне отказаться от папиного наследия. Он не осуждал меня за то, что я оплакиваю будущее, которое я потеряла. То, в котором я ушла из фехтования с олимпийским золотом, а мы с папой вместе управляли "Горничной" в Мэриленде. Только мы вдвоем.

На самом деле его лицо ни разу не дрогнуло от стандартной чистоты. Ни осуждения, ни неверия, ни снисхождения. Лишь скука и нетерпение по поводу какой-нибудь встречи, из-за которой он то и дело поглядывал на часы. Я оценила простоту его эгоизма. Закари Сан заботился о себе и только о себе. Все, что выходило за рамки этой сферы, не заслуживало его внимания.

Зак бросил предупреждающий взгляд.

— Больше никаких вопросов. — Он достал свой телефон, сделал несколько движений и протянул его мне. — Ты не должна быть вознаграждена за свое отвратительное поведение.

Я взглянула на экран и отметила название приложения для искусственного интеллекта, которое он только что приобрел силой. Оно записывало разговоры и преобразовывало их в контракты в режиме реального времени, отбрасывая все бесполезные переписки. Мы с ним действовали на разных уровнях, и чем скорее я с этим смирюсь, тем менее плачевными окажутся следующие шесть месяцев.

Я нацарапала на экране свою подпись и облизнула губы, наполовину взволнованная, наполовину потрясенная тем, что только что произошло. Я думала, что он намеревался затащить меня к себе на колени и хорошенько отшлепать. Вместо этого я получила новую работу, гораздо более выгодную, чем моя нынешняя, и возможность, наконец, убежать от ужасной судьбы.

Он забрал у меня телефон, стараясь не вступать в физический контакт.