Ты меня вспомнишь (СИ) - Бигси Анна
Подставляю ладонь, и две белые шайбы падают на нее.
— Что это? — хмурюсь, рассматривая. Не помню, чтобы в назначениях врача были подобные.
— Алексей Михайлович выписал… новые обезболы…
Но у меня ничего не болит. Несколько дней уже не пью их.
— А старые?
— Я не знаю, — недовольно огрызается медсестра. — Пейте, раз выписали.
— Хорошо, — с готовностью киваю, решая не спорить и спросить у Алексея. — Поужинаю и сразу выпью.
Медсестра окидывает меня снисходительным взглядом, разворачивается и уходит. А я убираю таблетки в карман, осторожно выхожу в коридор и медленно, по стеночке, двигаю к столовой.
Глава 26. Полина
Глава 26. Полина
Уснуть до сих пор не получается. Все не так. Переворачиваюсь с боку на бок и закрываю глаза — тщетно. Сон не идет. Сколько часов уже прошло, не имею понятия, но утро все еще не наступило. И Алексей так ко мне и не зашел, а я даже не знаю, что чувствую. Все же хотелось его увидеть, хоть мельком.
Несколько раз проваливалась в зыбкую дремоту, но ненадолго. Мыслей накопилось слишком много. Не дают расслабиться и отключиться. Все думаю и думаю,и никак не могу остановиться. Замкнутый круг какой-то.
Может, стоило выпить те таблетки, что до сих пор лежат в кармане? А смысл? У меня ничего не болит, кроме сердца. Но от этого таблетки не помогут. В очередной раз напоминаю себе о его жене и мысленно даю подзатыльник, чтобы информация усвоилась. Надо выкинуть из головы все эти романтические мысли и подумать о себе. Восстановиться и разобраться с Дамиром, вот что должно меня интересовать в первую очередь, а не роман с женатым мужчиной. Но отчего-то на душе совсем не спокойно. Кошки скребут.
Внезапно слышу шаги в коридоре и перестаю дышать. Неужели… Дверь в мою палату неслышно открывается, и кто-то входит. Нервно сглатываю, а сердце от волнения с размаху впечатывается в ребра.
Почти сразу становится понятно, что это не Косолапов. А кто? Дамир? Колючие мурашки страха ползут по позвоночнику, а горло сковывает спазм. Распахиваю глаза и стараюсь не шевелиться. Надо что-то предпринять. Позвать на помощь.
— Она точно не проснется? — Женский шепот долетает до моих ушей.
Без труда узнаю его. Это одна из медсестер, что ставила мне капельницы. Немного успокаиваюсь, мало ли зачем пришла, но на всякий случай не выдаю себя.
— Я ей дала две таблетки, — отвечает вторая медсестра, кажется, Люба. — Такая доза слона может усыпить. Но у меня на всякий есть вот…
В смысле? Она про те таблетки, что я не выпила? Так это снотворное? Что у нее есть? Что вообще происходит? Мой мозг практически взрывается от миллиона вопросов.
— Укол? Что ты задумала? — спрашивает первая, и я застываю в ожидании ответа.
Страшно до жути, но всеми силами стараюсь дышать ровно, чтобы они не догадались, что я не сплю. Иначе неизвестно, чего от них ожидать.
— Проучу эту дрянь, — зло шипит Люба, а я округляю глаза. Что-то количество врагов растет в геометрической прогрессии. — Чтобы знала, как на чужих мужей вешаться.
И тут без Косолапова не обошлось.
— Тебя Марта попросила? — Первая медсестра словно читает мысли и задает вопрос, который интересует и меня тоже.
— Ну почти, — уклончиво отвечает Люба, и что-то мне это совсем не нравится. — Отвезем ее в морг, пусть подумает…
Чего? Обалдела, что ли? Какой еще морг? Нет, я не боюсь таких заведений. Жутковато, конечно, и неприятно, но уж не до обмороков.
— Ты с ума сошла? — вновь вступается первая. — Если Косолапов узнает, он нас уволит.
Я бы тоже так поступила. Совсем отбитая девка.
— Как он узнает? — горячо спорит Люба, видимо, не терпится привести план в исполнение. — Скажем, не видели ничего.
— А камеры в отделении?
— Они не работают. Ну что стоишь? Помоги переложить на каталку.
Дура какая. Внутренне напрягаюсь, но не шевелюсь. Вдруг и правда вколет что-то. Пусть уж покуражится и отвезет меня в морг, а уж там я им покажу, где раки зимуют.
— Я не собираюсь в этом участвовать, — внезапно отказывается первая. — Это же уголовное дело.
— Уйди тогда и не мешай, — шипит на нее Люба и подкатывает каталку. — Только не болтай никому.
— Хорошо.
Где она нашла мозг? Очень хочется узнать. Но сделаю это чуть позже, когда приедем в конечную точку. Мысленно улыбаюсь и максимально расслабляюсь, позволяя переложить себя на каталку и даже накрыть с головой простыней. Кино и немцы. Лишь бы не заржать. Вот уж и правда свидание с идиотами — лекарство от бессонницы.
С грохотом каталка выезжает из палаты и едет по коридору. Колесики так противно поскрипывают, а над головой проплывают лампы. Люба толкает каталку, но что-то не очень спешит. Так мы будем долго ехать, а я еще планирую вернуться и все же поспать.
Наконец-то лифт. Зловеще гудит и с грохотом опускается. Мне кажется, попутчица боится похлеще меня. Кожей чувствую, как она трясется от страха. Тем интереснее получится разговор. Лишь бы в обморок не грохнулась.
Лифт едет целую вечность, но все же останавливается. Люба выкатывает меня из кабины и никак не решается пойти дальше. Ну точно боится. Зачем затевала, если вывезти не в состоянии? Дура какая… Поехали уже, а?
— Алло, да, я все сделала. — Чуть приоткрываю простыню и наблюдаю за происходящим.
— Нет еще, это обязательно? — Видимо, той злыдне звонит. — Хорошо, сейчас.
Сбрасывает звонок и вновь хватается за поручни. Ну вот. Поехали, наконец.
Каталка бьется в металлические двери и проезжает внутрь. По коже невольно ползет морозец, а сердце сбивается с ритма. Кажется, мы на месте.
— Твою мать, что ж так темно-то? — слышу голос Любы и понимаю, что это самый подходящий момент.
Выставляю руки вперед и медленно сажусь на каталке. Простыня сползает с лица, и я отчетливо вижу побледневшую девушку. Она смотрит на меня широко распахнутыми глазами и открывает рот, как рыба. Ну словно я и правда должна быть мертвой. Надеюсь, что это не так. Иначе у меня для нее плохие новости.
— Зомби-апокалипсис, — говорю загробным голосом и качаюсь в ее сторону.
Люба визжит, как резанная. Подпрыгивает и пулей выбегает из морга. Какая же слабонервная, как ее только в медицину взяли? Ладно, надо тоже выбираться из этого жуткого места.
Глава 27. Алексей
Глава 27. Алексей
Операция заканчивается далеко за полночь. Упасть бы спать, но надо ехать домой. Кошка, мать ее, некормленая. Вот всегда знал, что нельзя мне животину. Теперь ответственность эта. Быстро переодеваюсь, убираю телефон в карман и вспоминаю, что Полине не вернул ее гаджет. Смотрю на часы — спит уже, наверное. Ладно, завтра… и Максу позвонить тоже надо. Хоть узнать, как продвигается расследование.
Благо пробок в такое время уже нет, долетаю до дома минут за пятнадцать и поднимаюсь в квартиру. Открываю дверь и без сил опускаюсь на пуфик. Темно и тихо, как в склепе, лишь скрипучее, недовольное «мяу» делает этот дом живым.
Включаю свет. Дуся тут как тут смотрит обиженно, но все же трется об ноги.
— Соскучилась? — улыбаюсь и глажу ее по мягкой спине. Мурчит и щурится от удовольствия. Как мало ей надо для счастья.
— И голодная, наверное, да?
Докатился — беседую с кошкой. Но она мне реально отвечает. Ее «мяу» очень выразительное.
— Ну пойдем, покормлю, — стягиваю ботинки, подхватываю кошку на руки и иду на кухню, по дороге тиская этот пушистый комок.
Отпускаю на пол и открываю холодильник. Не знаю, что я ожидал там увидеть, но на полках пустота. Сиротливый засохший лимон и кетчуп. Мда. Придется обойтись без ужина. Печально. Наливаю в миску воды и насыпаю сухой корм. Дуся довольно принимается хрустеть.
— Приятного, — хмыкаю я. — А мне придется попоститься.
Опять. Да и похер. Расстегиваю рубашку и иду в комнату. Устал, как собака. Одно желание лечь и отключиться, утром важная многочасовая операция. Надо отдохнуть и выспаться.
