Похищенная (СИ) - Кира Шарм
Но мысли работают. И, надеюсь. В правильном, не искаженном направлении.
Самое главное сейчас встать. Просто встать.
Все остальное не важно.
И мне, как ни странно это удается.
Не с первой попытки.
И даже не с десятой.
Но я таки поднимаюсь.
Оправляю складки задранного до белья платья.
Даже умудряюсь каким-то чудом натянуть на себя улыбку.
Ту самую. Которую надевала на себя всегда.
Ослепительную. Яркую. И совершенно неживую.
Чуть пошатнувшись, прохожу в зал.
Здесь ничего не изменилось.
Все так же льется музыка, как и шампанское — рекой. Так же, улыбаясь, танцуют и смеются пары.
И только меня. Дочь хозяина этого дома и этого приема только что чуть не изнасиловали в его собственном кабинете!
А, может, и не просто изнасиловали, а и сделали бы еще что-нибудь и похуже! Кто его знает? После ножа, которым любил поигрывать Кобринский и который оставил след на моей шее, я уже не могу быть уверена ни в чем!
Колени подкашиваются.
Покачнувшись, все же хватаюсь за стену.
Нет.
Я не должна подавать виду! Не должна привлекать к себе внимание!
Гости отца не имеют ко мне абсолютно никакого интереса. Я просто приложение к его очередному банкету, как и было всегда.
Но вот охрана…
Надо, чтобы они ничего не заподозрили!
Иначе я получу особо пристальное внимание, а оно мне сейчас совсем не нужно!
Натягиваю улыбку шире.
Пощипываю щеки, чтобы скрыть мертвенную бледность.
Немного подержавшись еще за стену, легкой походкой отправляюсь в зал, прямо в гущу веселья.
Жаль, что нет возможности пробраться к себе в комнату и переодеться. Это красное платье, как тряпка для быков. Слишком выделяется. Слишком заметно.
Но, после того, что произошло в кабинете отца, я уже не уверена в том, есть ли в этом доме моя комната.
Откуда мне знать?
Вообще не факт, что отец не проиграл эту войну за власть, которой он так одержим! Может, власть уже сменилась, и весь наш дом вскорости будет захвачен новыми хозяевами! Которые уж точно не пощадят проигравших! И плевать всем, что я не имею к этим разборкам никакого отношения! Наоборот. Над женщинами будут глумиться по страшной силе! Чтобы тем, кто проиграл, было больнее ощущать свое поражение!
По этому поводу у меня иллюзий больше нет.
В жизни все ничуть не лучше, чем в криминальных драмах. Наоборот. Даже гораздо страшнее. Потому что хэппи энд здесь не предполагается ни для кого.
Охранники отца пристально наблюдают за гостями. Намного пристальнее, чем за мной, и это дает мне шанс.
Пора.
Или сейчас, или никогда.
Набрасываю легкое меховое манто. Зима все же на дворе.
— Куда? Алиса Витальевна?
Один из охранников, как и все они, бритоголовый и без всякого выражения на безликом лице, хватает за руку уже у входа.
— Шампанского, видимо, перепила, — глупо улыбаюсь, потряхивая ресницами. — Хочу глотнуть воздуха.
— Приказано вас не отпускать.
— Я только в сад. На пару минут, — лепечу, корча из себя совсем полную дуру. — А вы не знаете? Отец надолго отлучился? А то как-то неудобно… Гости, а его нет.
— Господин Ефимов должен быть с минуты на минуту, — чеканит, глядя на меня ничего не выражающим взглядом.
Ну да.
Я же не человек. Просто работа. За которую ему вполне могут оторвать голову.
— И в его отсутствие… Не думаю, что вам можно выходить. Подышите через окно, если так хочется свежего воздуха.
Глава 21.
— Прощу прощения, — вдруг врезается в морозный воздух бархатный низкий голос.
Уверенный. Спокойный. Но такой, что заставляет замирать.
Почему-то сразу отдается ударами внизу живота. Какими-то странными иголками. Больше будоражащими, чем жалящими.
— Уделите внимание гостю, как хозяйка бала.
Даже рука охранника почему-то отпускает мой локоть, только что крепко сжатый.
Разворачиваюсь, и дыхание вдруг перехватывает.
Это он.
Тот самый незнакомец.
Только вблизи он еще более красив. Безумно.
Охранник отца выглядит на его фоне просто пигмеем.
Высокий.
Видно, как под черной облегающей рубашкой перекатываются мощные мышцы. Так, что глаз не отвести. Хочется только завороженно наблюдать за перекатывающейся расплавленной сталью.
Поднимаю глаза, и просто обжигаюсь о черный горящий взгляд.
Это безумие.
Но вблизи он действует на меня в тысячи раз хуже, чем тогда, когда издалека смотрела на него у камина!
Будто прожигает меня насквозь. Словно прямо душу подхватывает на какой-то незримый крючок. Прямо в нее смотрит. Выжигает прямо в ней какое-то жуткое, горячее клеймо.
Я чувствую его на физическом уровне.
А еще…
Еще не могу отвести глаз от губ.
Сочные. Чувственные. Идеальные. Цвета спелой вишни. Так и хочется потрогать их пальцами. Провести и ощутить их вкус. Так хочется, что губы почему-то начинает пощипывать. До боли.
— Шампанского?
Даже не замечаю, как легко он увлекает меня за собой. Обратно в зал. Обо всем забываю. Все, о чем только что думала, просто выветривается из головы.
Потому что нет.
Ничего вдруг нет, кроме одного оглушительного стука моего сердца. Такого сильного, мощного, что, кажется, все его слышат. Потому что эти гулкие удары явно перекрывают и музыку и разговоры всех наших гостей!
Как завороженная беру бокал из его рук.
Внутри все взрывается пузыриками гораздо более мощными, чем те, что играют и пенятся в бокале.
Внизу живота пролетает ураган.
Особенно, когда он отбирает мой опустевший слишком быстро бокал.
Не спрашивая, дергает на себя, крепко ухватив за талию.
И я сама не замечаю, как с губ слетает стон.
О. Боже. Мой.
Я горю.
Нет.
Я полыхаю.
