Это несерьёзно - Ольга Вечная
— Во-первых, концерта еще не было, а ты уже плату берешь. Во-вторых, Демьян, я замужем! Гулять с замужней женщиной — это максимально неблагонадежно из всего, чтобы ты мог бы выкинуть! — стебется Крис.
— Мы ведь друзья. Других кандидаток сейчас все равно нет, — улыбаюсь, когда Алекс нас замечает.
— А Яна?
— Мы расстались. Идем же.
— Что? — Кристина запинается, едва поспевая. — Почему? Я же ехала, чтобы пойти на концерт с вами втроем! Я… все ее фотографии пролайкала позавчера!
— Привет! — восклицаю я, протягивая ладонь.
— Сорян, брат. Ива! Ива, где салфетки? Я весь… липну, а у меня тут важный человек. Щас, короче. — Равский подходит к коляске.
— Где обычно! — кричит Ива, стоящая в очереди за мороженым. — В большом кармане, Рафа! Демьян, привет!
— Привет! — машу.
— Нашел!
Алекс вытирает руки и неловко смеется. Наконец, здороваемся. Я представляю Кристину, свою подругу детства, ей — Алекса, главного клиента моей фирмы.
— Мы решили приехать всем составом. Чудесная погода, и Ива хочет погулять по Питеру. Завтра утром я буду у тебя в офисе. Один, — успокаивает Равский. — Во сколько не скажу. Как проснусь.
Один из его детенышей прекратил рыдать и теперь горестно всхлипывает каждые две секунды. Плачущие дети — мой триггер.
— Эй, привет. — я Присаживаюсь на корточки и смотрю на модно подстриженного пацана. — Что случилось? Тебе не купили мороженое? Равский, вы почему обделяете старшего? Остальные вон рубят, за ушами трещит.
— Твой тезка, кстати, — улыбается Алекс. — Уронил он, мама сейчас купит другое. Да, Дём? У него особенная любовь к мороженому, каждую такую потерю безутешно оплакиваем. Демьян, поздоровайся. Ну.
Пацаны Равского по очереди протягивают руки, к приветствиям присоединяется мелкая девчонка, явно японского происхождения.
— Здравствуйте, — говорит она на английском. Называет свое имя.
— По-русски, пожалуйста, юная леди, — просит Алекс мягко.
— Всё в порядке, — отвечаю на английском. Осыпаю ее комплиментами.
— Она только два месяца в России, учит.
Девочка медленно повторяет по-русски, я целую тыльную сторону ладони мини-мисс и поднимаюсь на ноги.
— Тоже твоя? Не знал.
— Не-не! Ты что! Меня жена за такое зароет живьем. Это потомство Бориса. Они с утра по магазинам, оставили вот.
Ива спешит к нам, чмокает старшего в лоб, вручает ему эскимо. После чего мы все еще раз здороваемся, знакомимся и переходим к делу. Под предлогом купить билеты на карусель, отходим с Алексом в сторону.
Он тут же вручает флешку и меняет тон на максимально серьезный. С таким чуваком я и познакомился — фанатичным, быстрым. В роли отца его видеть… странно.
— Здесь ключ к ФТП, куда я кинул логи. Блядь, Демьян, пока никому ни слова только. Я тебе свою жизнь сейчас вручаю.
— Лично посмотрю, как и обещал.
— Нас постоянно пытаются взломать, это обычная, мать ее, практика. Сам знаешь: уронить «СоларЭнерджи» — значит, получить пропуск во многие хакерские банды. Мне такое даже льстит, ну и интересно, кто сможет. — Алекс делает паузу, словно на миг подозревая и меня тоже.
Вот. Это то, о чем я и говорил: он мне доверяет, но процента на семьдесят три.
Год назад я нашел уязвимости в защите «СоларЭнерджи», приехал и показал. Равский работает под крылом нашего космоса, а там подобное могут и за измену принять. Алекс же выебал своих безопасников, и мы покрутили, что можно улучшить.
— Но таких логов я не видел, — произносит он чуть тише, будто нас подслушивают. — Сегодня утром целых десять минут мне казалось, что мы потеряли главный сервак. Пиздец, я поседел за это время.
— А ФСБ? Вас охраняют, как Центробанк.
— Отрицают существование «Черных звезд». Как обычно, хоть об стену убейся, у них своя вера.
Холодок пробегает вдоль позвоночника. «Черные звезды» — больные на всю башку китайские хакеры. Этим тварям надо официально войну объявлять, а не уходить в отрицание. Им плевать, кого ломать и на кого работать. У «Черных звезд» нет принципов, нет совести. Их поступки невозможно спрогнозировать. Если они выбрали цель — сдохнут, но своего добьются.
— Алекс, при следующей атаке сразу мне звони. В любое время дня и ночи.
— В следующий раз? — Он достает сигарету. — Баженов, мне на хер не надо, чтобы был следующий раз. Мне надо, чтобы они не смогли зайти. Вообще никак.
Подбираю слова. Тщательно. Обстановка неформальная, но это ни на что не влияет. Прямо сейчас происходит самая важная работа. Намного важнее того, о чем мы будем завтра трещать на планерке.
— Мне надо подумать, как так вышло, что они уже прорывались на сервер, — наконец отвечаю уклончиво.
— Скажи вслух. Я это хочу услышать от тебя.
Развожу руками.
— Если понадобится, чтобы мне вылизали зад, я знаю, к кому обратиться, — цедит Равский сквозь зубы. На нервах. Зло.
Уровень его агрессии становится опасным.
Тоже не люблю ложь и подхалимство, поэтому отчасти понимаю реакцию. Тем не менее Равский теряет берега, и я напоминаю, что работаю не в подчинении. Мы на равных. Выдерживаю взгляд и отвечаю:
— Я, блядь, посмотрю логи. До этого момента ты от меня ничего не добьешься. Что ты хочешь услышать прямо сейчас? Что кто-то из твоих парней заразил сеть изнутри? Ты и сам это понимаешь. У тебя завелся предатель.
— Не могу вычислить кто. И это, сука, бесит. Ты понимаешь, кто-то из моих ребят принес гребаного китайского червя ко мне «домой».
— Я уже работал против «Черных звезд». Если это они, я узнаю.
— Хорошо.
Мы киваем друг другу, после чего покупаем билеты и возвращаемся к девушкам и детям. Некоторое время гуляем вместе.
Несмотря на значительно потяжелевшую от роящихся мыслей голову, от меня не укрылось, как Алекс быстро переглянулся с женой. Ива сто процентов знает про утреннюю атаку, хотя делает вид, что всё превосходно. Удивительное самообладание. Кто она там? Бывшая спортсменка?
Кристина напряг тоже чувствует и намеренно снижает градус веселой болтовней о том, как мы с ней вместе росли. Несет на руках мелкого Равского и лучезарно улыбается.
Мальчик обнимает ее за шею и внимательно слушает. И я вдруг понимаю, чего мне не хватает. Обнять ее. Сейчас.
Мы больше не дети, Крис к тому же… ну, в общем, замужем. В этом причина? Ей неловко рядом со мной? Почему?
Она мой близкий человек. Один из самых-самых.
Если начистоту, я едва удерживаюсь, чтобы не притянуть ее к себе силой.
— Кристин, если тебе тяжело, усаживай его
