В плену огня (СИ) - Мещерская Татьяна

Дыхание кончилось, и я оторвался от губ Ксании. В запале (а ещё потому, что не хочу останавливаться) расцеловываю девичье лицо, запоминая черты губами. Касаюсь скул, щёк. Унимаю наше обоюдное сбитое дыхание.

— Жарко, — шепчет красавица.

Она млеет под моими ласками. Стоит, прикрыв глаза. Губки приоткрыты. И я немедленно срываю наисладчайший поцелуй, без всякого сопротивления. Обвожу пальцами линию точёных скул, удивляясь, что руки подрагивают, ползу ими к груди. Ммм!

— Значит, так для тебя уже жарко, — отзываюсь тихонько. — Буду иметь в виду, нежная моя.

Ксания распахивает глаза, будто очнувшись от моего хриплого голоса. Как же безумно приятно держать её в объятиях! Продляю ласку, прижимая девушку к себе. Должно быть, вид у меня сейчас шальной, сам чувствую. Однако через секунду ледянуй душ. Меня отрезвляют слова малявки:

— Мистер Алмазов, я не хочу к Вам переезжать.

Ксания

— Мистер Алмазов, я не хочу к Вам переезжать.

Бормочу, уткнувшись носом в широкую грудь. Получается сдавленно, глухо. Но уммм, дайте мне надышаться запахом этого мужчины! Напитаться его силой и терпкой уверенностью. Как я раньше без такого жила? Дышу-дышу-дышу, потому что скоро придётся разорвать объятия. Демон вспылит и начнёт орать. И хорошо, потому что сил оторваться от него самостоятельно у меня нет. За минуту он зацеловал меня до слабости в коленях и определённо доволен этим. Как такому сопротивляться?

Мужские руки на талии после моих слов тяжелеют, но не отпускают.

— Как это не хочешь? — вокруг Алмазова, кажется, раскаляется воздух. — Чем тебе мой дом не нравится? Или, может быть, я?

— Это неприличное предложение! — краснею я. — Что люди подумают? До свадьбы…

— К бесу «до свадьбы»!

Ну да. Где он, и где следование приличиям! У Русского Алмаза свои нормы. Обхватывает так, что не дёрнешься. Вот ведь упрямый, непрошибаемый Зазнаище!

— Поедешь ко мне, — припечатывает он.

— Нет.

— Ксания, я не безосновательно такое предлагаю! Ко мне домой.

— Нет!

В груди мужчины глухой рык. Ой, мамочки! Я точно с человеком сейчас целовалась? Едва нахожу в себе силы дёрнуться.

— Вы меня не заставите.

Босс глухо выдохнул. Он злится. Точно злится. Прикрыл глаза, усиленно дышит. Но себя контролирует. Потом распахнул глаза и смотрит прищурившись. Плотоядно.

— Я твой почти муж.

— Почти не считается.

— Ксссания!

Шипит, как змей.

Спасая положение, в дверь архива кто-то стучит. Я вздрагиваю. Андриан тоже приходит в себя. Мы оба вспоминаем, где находимся. Конечно, эта компания для Демона собственность, он может творить что хочет, но я…

— Я занят! — рявкает Андриан, даже не думая выпускать меня из плена рук, хотя я оттуда уже рвусь.

Стучат снова.

— Мистер Алмазов, можно вас на минуточку? — в звучащем вопросе узнаю голос Натана. Того самого, что назвал грозного и ужасного босса «Адди». — Тут у нас производственные вопросы накопились. — В словах звучат ехидные интонации. — Может, выйдете?

На лице Андриана обещание страшенной бури.

— Идём, — фыркает он, явно собираясь выйти со мной подмышкой.

— Вы не имели права меня целовать. Вы…! — яростно шиплю, продолжая рваться из его рук.

А он не отпускает. Лишь сверкнул глазами, поворачиваясь к двери. Андриан словно тигр в клетке. И сейчас он из неё выпрыгнет.

Глава 8. Приключения объединяют

— Прогуляемся?

В словах Натана слышится ощутимая просьба. А я считаю себя виноватой, потому что совсем недавно славному парню влетело из-за меня. Впрочем, не то, чтобы совсем из-за меня. Скорее за то, что посмел выдернуть взбешённого Андриана из архива. Но не могу отделаться от ощущения, что первопричиной являюсь всё-таки я. Слишком уж многозначительно смотрели на меня сотрудники офиса, столпившиеся неподалёку, и слишком выразительно оба мужчины, когда оторвались от взаимных пререканий. Тогда, сгорая от смущения, я вышла в коридор после Алмазова, но не суть. Взрослым людям не нужны особые поводы, чтобы предположить, чем занимались мужчина и женщина наедине. Мне казалось, все о поцелуе. Тем более сама могла думать только о нём. Щёки пылали. Нацелованные губы горели. Мысленно я молила судьбу не оставаться больше с боссом наедине, и сама понимала, что лукавлю. Хочу. И ещё как! Едва держала себя в руках, чтобы не коснуться припухших губ. Сделаю это и под перекрёстным огнём взглядом меня сразу запишут в любовницы Алмазова. Нижнюю губу всё-таки прикусила на секунду; привычка. Крохотное мгновение, но в глазах Демона сразу полыхнул многообещающий огонь. Зато потом я демонстративно спокойно выпрямилась и с прямой спиной прошествовала мимо Алмазова, Натана и сотрудников, стараясь абстрагироваться от шепотка, несущегося следом.

«Это из-за неё они чуть не подрались», — доносилось приглушённо.

«Совсем недавно в компании, а мужчины сошли с ума».

«Не может быть! Чтобы сам Алмазов…».

«Такого ещё не бывало. Но ты видел их? Сцепились не на шутку».

Какой стыд! Хотелось провалиться сквозь землю. Лицо полыхало огнём. Тогда я едва подавила желание сорваться на бег и мчаться прочь без оглядки. Подальше от любопытных разглядываний. Спрятаться где-нибудь. Под столом, у Зазнайки в кабинете, да! Там будут искать в последнюю очередь. Хотя нет, плохая идея. Стены кабинета у Алмазова прозрачные. Сидит, будто в аквариуме. Рыбка золотая. Вернее, дьявольская.

Но обо всём по порядку. Андриан вылетел из архива, словно джин из бутылки. Устроил разнос. Всем. И правым, и виноватым. За то, что посмели отвлечь его от… — как он это назвал? — от индивидуального планирования, вот! Но больше всех досталось НК. С ним босс сцепился по-настоящему. Отчитал и за вмешательство, и за рабочие моменты, а гнев в словах кипел такой, будто Натан устроил конец света. А теперь НК приглашает меня выйти. Как бы чего не вышло.

— В каком смысле прогуляться? — оторопело спрашиваю я.

Он шутит, наверное. Или отчаянный на всю голову.

— Просто выйдем из офиса, тут парк совсем рядом. Пройдёмся по дорожкам, подышим свежим воздухом.

И смотрит так весело. Открыто подмигивает. Точно отчаянный!

— А ты уверен, что хочешь себе таких… эээ… проблем? — осторожно интересуюсь, представляя реакцию босса. Если Андриан так сердился за вмешательство в «индивидуальное планирование», то как он отреагирует на прогулку?

— Разве это проблемы? — всё так же весело реагирует Натан. — Это к тебе сам Андриан Алмазов с женитьбой прицепился. Вот это — проблемы! А у меня так, временные сложности.

Весело прыскаю в ладошку. То, что мы, по сути, говорим об одном и том же и то, что наши проблемы напрямую связаны, НК не смущает. Речь австралийского программиста звучит до того забавно, что не выдерживаю и смеюсь. Уверена, ещё никто не называл Андриана Алмазова «временной сложностью». Услышь он такое, его бы удар хватил. А Натан милый. Думаю о том, что в другое время с удовольствием погуляла бы с ним, тем более парк рядом с офисом очень красивый. Любуюсь всякий раз, когда бегу на работу. Но гулять с НК после скандала… Лучше не усугублять. Я уже готова отказать мягко улыбающемуся мужчине, как тут к нам подходит один из менеджеров и отдаёт мне записку, буквально впихнув её в руки. И быстро уходит. С недоумением разворачиваю бумагу.

«Через десять минут выйди на крыльцо офиса. А.» — гласит записка.

Сразу ясно от кого она. Неповторимый приказной стиль Алмазова во всей красе. Выйди и всё тут, возражения не принимаются. И почерк размашистый, уверенный. Посмотрев на Натана, грустно вздыхаю. Лучше выйти, пока Демон опять не разбушевался.

— Это от Адди? — молодой мужчина заглядывает в записку и мрачнеет. — Значит, не одному мне пришла в голову идея выгуляться… Простите, Ксания. Прогуляться. Я иногда путаю слова.

Н-да. Чудит Алмазов, а стыдно мне. Чувство противоречия захлёстывает с головой. Что это он себе позволяет? Он теперь всё за меня решать будет? Идея прогуляться с НК расцветает новыми красками. С ним — как с надёжным другом. А если кто-то злится, то это его проблемы.