Бесправная любовь - Марина Анатольевна Кистяева
– Что, прости? – она подалась вперед, не расслышав его последней фразы.
– Ничего.
Он тоже сделал заказ.
– И ещё кофе. Будешь?
– Нет, я так часто не пью.
Арина занервничала и огляделась по сторонам. Чем-то надо себя занять. Смотреть на Александра – это волноваться ещё сильнее. Она почти не бывала в ресторанчиках. Обычные дешевые кафе и столовые – то, что она могла себе иногда позволить.
– Ты в военном городке живешь? – поизучать интерьер ей не позволили, втянув в разговор, которого она хотела избежать. Арину полностью устраивала та тишина, в которой они провели всю дорогу. У неё было ощущение, что если она начнет говорить, то только навредит себе. Хватит с неё уже откровений.
– Нет. В квартире.
– Адрес скажи.
– Саш, я на автобусе доберусь и…
– Адрес, Арина.
Она ещё вчера подметила, что тон мужчины мгновенно меняется, если она перестает делать так, как он говорит. То есть шаг вправо, шаг влево – расстрел. Александр требовал тотального повиновения. От неё – так точно.
На душе снова заскребли кошки, и девушка назвала адрес.
Завтрак принесли быстро, за что Арина мысленно поблагодарила поваров и расторопных официантов. Она взяла вилку с ножом, отрезала небольшой кусок и так его и не тронула.
– Знаешь, всё же я тебе сильно благодарна, Саш, за то, что ты не стал со мной жестить. Мог бы. Не посмотреть на то, что я неопытна, да и в целом пуглива и ничего не умею, – зачем она начала говорить – большой и очень спорный вопрос. Но молчать оказалось ещё сложнее, когда эмоции от пережитого рвались наружу. – Я отлично понимаю, что со мной могло произойти. Поэтому… мне хочется сказать тебе «спасибо». Правда… Как бы это парадоксально ни звучало.
Александр молча слушал её. При этом на его лице не дрогнул ни один мускул. Он никак не реагировал на то, что слышал. Или настолько хорошо владел собой, что ничего не отражалось во внешнем виде. Был ещё вариант безразличия к услышанному, его исключать тоже не стоило.
Не услышав ответа, Арина продолжила, хотя интуиция вопила, чтобы она немедленно замолчала, зажала рот рукой и больше не произносила ни единого слова.
– Ещё я не единожды слышала, что женщине, особенно молодой и такой бестолковой как я, лучше всего – «цитирую дословно» – прибиться к какому-то одному мужчине. Что для меня это будет идеальным вариантом. Даже сегодня на базе Елена Михайловна сказала, чтобы я присмотрелась к тебе. А мне смешно… Точнее…
Она замолчала, уперев ладонь в лоб, выражая полную беспомощность и капитуляцию.
– На самом деле не такой уж плохой совет тебе дают, – без намека на теплоту или сопереживание сказал Александр.
Арина подняла голову, и их взгляды встретились. Лучше бы она не делала этого. Потому что ещё ни разу все время общения с Сашей он не смотрел на неё настолько холодно и отчужденно.
Точно она где-то перешла недопустимую черту.
– Давай есть, а то остынет, – поспешно проговорила Арина, надеясь, что не подавится едой.
Потому что в горле встал ком, который невозможно было проглотить.
* * *
Арина прикрыла за собой дверь квартиры и прислонилась к ней спиной. Сумка выпала из рук на пол, издав громкий шмякающий звук.
Постояв так с минуту, Арина, не чувствуя под собой ног, прошла на кухню, открыла край и плеснула в лицо холодной воды.
Надо приходить в себя…
Надо.
Но сил внезапно не оказалось. Из её тела ушли последние.
Такое состояние Арина уже недавно испытывала, когда после освобождения пришла в родительский дом и увидела там стерильную чистоту. Казалось бы, ей надо обрадоваться, что кто-то привел дом в порядок, всё вычистил после похорон, смыл кровь. А Арину вывернуло наизнанку. Она тогда села прямо на пол, подтянула колени к груди и тихо скулила в кулак не в силах справиться с болью, что рвала на части изнутри.
Сейчас девушка испытывала нечто подобное.
Саша уехал. Довез её до подъезда, лаконично поцеловал в нос.
– Давай, беги, Ариш. Удачи тебе.
Всё.
Арина не знала, чего она хотела. Пришел запоздалый стыд от тех слов, произнесенных в кафе. Ведь знала она, что не стоило начинать! На что она, дура, рассчитывала? Что Александр предложит ей отношения? Скажет, что она настолько ему запала в душу, что ей больше не о чем беспокоиться и отныне она под его защитой?
Боже… Ну какая же она идиотка.
Хотя бы догадалась сказать ему «спасибо» за то, что увез и не позволил никому больше её тронуть, не оставил дальше веселить знакомых.
Арина открыла шкаф и достала банку с кофе. Теперь можно и вторую порцию.
А ещё… Лучше выдохнуть и забыть про Сашу. Как про нечто не совсем плохое, что случилось с ней за последние месяцы.
Выпив кофе, Арина принялась разбирать вещи. Надо же, почти не пригодились. Она как раз заканчивала с ними возиться, как пришло сообщение в мессенджере.
Писала Тома.
«Ты где?»
«На квартире».
«В смысле?»
«На нашей квартире. Меня увез Ярмолов».
«Ни хрена себе… Давно?»
«С утра».
Некоторое время в ответ не приходило ничего. Арина продолжала пялиться в телефон.
«Это хорошо», – наконец ответила Тома, и Арина выдохнула.
«Сама как?»
«Норм».
Арина отправила обнимающие смайлики и получила аналогичные в ответ.
Приятно, когда о тебе вспоминают. За Тамару она тоже переживала.
Чтобы чем-то себя занять и на некоторое время избавиться от дурных мыслей, Арина начала с уборки. Выдраила всю квартиру от люстр и точечных светильников до небольшого балкона, куда по традиции сваливался весь ненужный хлам. По-хорошему, его надо было бы перебрать и многое отнести на помойку. Сначала Арина не планировала разбирать наваленные в кучу коробки, потом посмотрела на часы и поняла, что время есть.
Она рассортировала вещи, отложив старые, поломанные. Их перенесла в коридор, чтобы потом выбросить в контейнеры, стоящие за домом.
На улицу она уже вышла в десятом часу, уставшая, но довольная и гордая тем, что справилась с поставленной задачей.
Уснула Арина быстро, проснулась рано, ещё не было шести. Повалявшись некоторое время в постели, она направилась в ванную. Почистила зубы, умылась, собрала волосы в «хвост», надела лосины, спортивный лифчик, майку и отправилась на стадион, который находился через несколько домов.
Бегать она любила ещё с детства. И в целом физкультура была одним из её любимых предметов, поэтому нормативы она сдала с легкостью. Сейчас бег она воспринимала как возможность
