В облаках - Маргарита Ардо
— Как Павел Дуров? — чуть прищурилась я.
— О нет, я самолётики из пятитысячных не запускаю, — с улыбкой сказал Артём. — Предпочитаю тратить на благотворительность. У меня свой фонд.
Он взглянул на меня, и вдруг мне показалось, что он ищет одобрения и хочет показать, что не просто денежный мешок. Странно! Тогда не нужно было подчёркивать с самого начала, что миллиардер.
Впрочем, это уже не раздражало — передо мной сидел парень в обычной белой футболке и джинсовых шортах. С обычной улыбкой и заинтересованностью в глазах, с обычным лицом... Ну, не совсем обычным, конечно: с прямым точёным носом, правильными бровями, с почти идеальными пропорциями, если не считать лёгкой асимметрии губ. Но на высоком лбу у него больше не висела табличка «Я — миллиардер». Под душем, видимо, смыло. Словно в подтверждение Артём сказал:
— У меня просто есть чутьё. Я нахожу стоящие стартапы, вкладываю в них, получаю госзаказы. Таланты нахожу, и мы вместе творим что-нибудь интересное, что приносит пользу.
— А ты тоже программируешь? — Я снова посмотрела на его руки, по которым было ясно — он действительно ничего не любит ими делать, разве что по клавиатуре и мышкой щелкать, но точно не отбойным молотком.
— Нет. Я руковожу. И продать могу что угодно, — улыбался он, — хоть лыжи бедуинам.
Я прыснула. А он хитро подмигнул:
— Тебе нужны новые? Вниз спускаться? К морю вжик?
— Эммм... — Я приложила палец к губам, посмотрела в потолок и игриво ответила: — Спасибо, но пожалуй, нет. Мне лыжи не всучишь.
На лестнице показалась Лизочка, тоже весьма взмыленная. За ней — Игорь с Алёной, пара из углового номера.
— Чаю хотите? — спросила я из вежливости, но больше из желания сбежать от внезапно сладкого тет-а-тета с миллиардером. — С травками?
И наше с Артёмом уединение закончилось. Я встала, начала доставать чашки, и вдруг показалось, что я чувствую спиной его взгляд. Я просто его чувствую! Это было неожиданно и горячо. На кухне стало душно, и я, будто ловя волосами, кожей ощущение его взгляда, налила воды полный чайник. В стекле шкафчика отразился мой курносый нос и мокрые волосы. Супер-красавица, конечно...
А потом все пили чай, добавив к нашим угощениям свои. Заглянул Славик, посидел с нами и пригласил на лекцию с Мастером. И меня тоже... Боже, какой он был дружелюбный! Всё в нём было ладно, плавно и притягивало взгляд. Причём не только мой.
Когда йог ушёл, напомнив, что пора собираться, Артём продолжал улыбаться, но теперь уже совсем не так, как наедине со мной, а с видом: «Окей, у меня всё в порядке. Я — ковбой Мальборо, круче всех крутых». Кажется, и на лбу снова вывеска с миллиардером замерцала. Угу, ненадолго хватило. Пятиминутка слабости окончена.
Меня уже подмывало пошутить что-нибудь, как вдруг Артём встал и, собрав у всех кружки, начал мыть. Он умеет пользоваться мочалкой?! И вытирать посуду кухонным полотенцем?! И складывать?!
Удивилась даже Лизочка, но все только интеллигентно его поблагодарили и пошли переодеваться. Артём положил в ящик чайные ложки, словно так и надо.
— А как же правило ничего не делать руками? — вырвалось у меня.
Он пожал плечом.
— «Не люблю» — не значит «не умею».
— А-а-а, — протянула я, кажется, с довольно глупым видом. — Может, ещё и подметёшь?
Артём хмыкнул:
— Не сейчас. Встречу с Мастером пропускать не хотелось бы. Потом скажешь, где веник.
— Да-да, — ответила я, понимая, что мои шаблоны только что были безжалостно растоптаны. Даже мой бывший, чтобы ему трижды икнулось, к бытовым предметам не прикасался. Пылесоса боялся больше, чем наш кот. Возможно, оттого и ушёл, что встал выбор: спасаться или пылесосить.
А с Артёмом что случилось? Шишкой в лесу по лбу ударило? Хм... Чтобы не сломаться, как робот перед неразрешимой задачей, я поспешила на лекцию. Тем более, что страшно любопытно было, кто такой этот супер Мастер?
Мне представлялся загадочный маг с телосложением истинного йога и глазами инопланетянина. Угадала я только с глазами...
* * *
Блестящая лысина, широкоскулое лицо, добрая улыбка. "Привет" каждому, кто входил, даже мне. Просторная футболка, льняные штаны, босые пятки. Всё очень просто. Вот только глаза, на вид карие и блестящие, как портал в другие миры... Ан нет, в следующую секунду глаза стали просто карими. Показалось.
Вообще мне могло привидеться и не такое. Мама говорит, что у меня искусство головного мозга. Её можно понять: с детства любой хлебный мякиш на столе превращался в дракона; пирожки были с глазами; полки моей комнаты — заставлены пластилиновыми монстрами, Аполлонами, дикими зверями, ожившими грибами, ангелами из проволоки. Один раз учительница по математике рискнула заглянуть на последнюю страницу и чуть не упала: на неё смотрел жуткий паук. Очень правдоподобный, он будто вылезал из-за обложки тетради... На визг прибежала уборщица. Люблю многомерность!
Народ рассаживался, смотрел на Мастера благоговейно, словно на святого. Стало даже неловко. Я спряталась в углу, чтобы не пялиться так неприлично.
А потом мой личный словарь пополнился словом сатсанг, и лёгкой полудрёмой во время общей медитации.
— В чём смысл жизни? — спросил парень с третьего этажа.
— Смысла в жизни нет, — ответил Мастер и заставил меня проснуться.
"Смысла нет!" — я прочувствовала это сразу после аварии.
Вот только что смысл был и была жизнь: встреча в кафе, новое пальто, свежий маникюр и шлейф духов. И тут скрежет тормозов, визг шин, две чёрные машины на снежной дороге, одна прямо в меня. Мгновение. Страх. Боль. Желание умереть, чтобы не страдать. Жуткое желание жить, как невозможный парадокс. Я очнулась в больнице, а смысл — нет. С ним вместе умерло воображение, творческие планы, эмоции стали как ровная линия на мониторе... Я только сейчас что-то начала рисовать, о чём-то думать. И не потому, что вижу в этом смысл, а просто надо ведь чем-то заниматься. А у меня диплом.
Я уставилась на Мастера: то есть я не одна такая? Это нормально?
— Мир не существует даже сейчас, поэтому какой может быть смысл? Ты и я, и все в этом зале — просто иллюзия. Всё вокруг нас нереально. Наше сознание смотрит сны о самом себе...
— Извините, я не понимаю, — моргнул парень.
— Представь, что ты сейчас в
