Училка и медведь - Маша Малиновская
– Ого, - его лицо аж вытягивается. - Мне нравится твой запал.
Мне и самой нравится мой запал.
Когда Богдан мне не звонил эти две недели, я думала “ну и ладно, не сильно и надо”, но сейчас я однозначно поняла - меня к нему влечёт. Не только как очарованную его мужской заботой женщину, но и чисто физически. Сильно. Меня возбуждает его тело: сильная, широкая рельефная грудь, с витками рыжих волос, плоский живот, на котором чётко угадываются очертания мыщц пресса, его огромные руки с бугрящимися мускулами. А ещё мне нравится огонь в его глазах, когда он смотрит на меня, откровенно выражая желание.
Какая бы женщина не желала, чтобы её так хотели?
И член. Да, мне определённо нравится член этого Медведя. Он очень под стать своему хозяину, отлично дополняет его. Крупный, длинный, с тёмной выступающей влажной головкой. Мне очень нравится чувствовать его в себе, даже учитывая, что первые секунды мне нужно к нему привыкнуть, к его «медвежьим» размерам.
А ещё мне хочется сейчас попробовать его на вкус. Я минет делала нечасто мужу, мне это дело не сильно нравилось, потому что я потом оставалась с носом, а Коля сразу засыпал. Но что-то подсказывает мне, что Богдан так делать не станет, и свою порцию удовольствия я получу.
Но сейчас я хочу ощутить его вкус даже не сколько для его удовольствия, а больше для своего собственного. Поэтому сажусь на кровати, сползаю на край, опустив ноги на пол и берусь за ремень его брюк.
– Ого, мать твою, - тихо шепчет себе в бороду Богдан, правильно расценив мои намерения
Я расстёгиваю ремень, брюки и стаскиваю их до середины его бёдер. На серых боксерах явно выделяется твёрдый массивный бугор, по которому я медленно веду указательным пальцем сначала вниз, а потом вверх до самого кончика. Слышу, как срывается дыхание Медведя и внутренне ликую от того, какую реакцию у него вызываю.
Неспеша, изучая в наслаждение, оттягиваю резинку его трусов и высвобождаю качнувшийся в нетерпении его большой член.
Восхитительно.
Богдан очень красивый мужчина. Во всём. Не смазливый лапочка, его красота грубоватая, жёсткая - очень мужская. Меня она вводит в какое-то странное состояние. Наверное, это что-то генетическое, очень древнее. Чувственность будто сама по себе просыпается.
Мне хочется быть с ним послушной и покладистой. Хочется наслаждаться им и позволять ему наслаждаться мною. Любое желание спорить или эмоционально доминировать растворяется. Наверное, не зря говорят, что феминистка - это до первого настоящего мужчины в жизни. Это хоть и немного из другой оперы, но некая ассоциация с этим выражением у меня возникает.
– Карина, не дразни, - шепчет так, будто сам уже на грани. - Не в музее, хватит рассматривать. Ну или потом…
Хочется улыбнуться, но мне и самой не терпится попробовать его на вкус. Что я и делаю. Обхватываю его член ладонью, кайфуя от твёрдости, чуть оттягиваю вниз крайнюю плоть и обхватываю головку губами, замечая, как по животу Богдана пробегает судорожная дрожь.
Когда-то я задумывалась, а что если в моей жизни когда-нибудь могут появиться другие сексуальные партнёры? Кроме мужа, который был первым. Не то чтобы я планировала когда-то ему изменять, нет, просто размышляла отстранённо, ведь жизнь длинная. Так вот мне казалось, что это будет поначалу очень странно и непривычно. Что я буду долго привыкать ко вкусу и запаху другого мужчины, если такой в моей жизни появится.
Но оказалось всё иначе. Куда проще. Моё тело, моё осязание и обоняние совершенно не распознавали в Богдане чужого мужчину. Наоборот - мы будто всегда принадлежали друг другу.
Вот и во время минета я не испытываю ни миллисекунды отторжения или какого-то другого отвлекающего ощущения. Будто я делаю ему это уже не в первый раз.
– Возьми глубже. Ещё немножко, - говорит хрипло и стаскивает резинку с моих волос, а потом запускает в них пальцы. - Пожалуйста, Белочка…
Мне сложно взять до корня такой большой член, но я стараюсь. Расслабляю горло максимально и опускаю голову. Получается, хотя и сложно. Но я довольна собой, что могу доставить ему такое наслаждение.
– Тормози, Белочка, а то кончу… - говорит одно, но в голосе будто слышится мольба не послушать его.
– Кончай, - шепчу, выпуская его изо рта и вновь ныряя.
– Сама напросилась.
Богдан сжимает волосы на моём затылке чуть сильнее и несколько раз подаётся бёдрами мне в рот, в последний раз прижавшись плотно, что я даже от неожиданности едва не дёргаюсь, но успеваю сдержаться. А потом мне в рот несколько раз выстреливает горячая солоноватая сперма. И я… её неожиданно для себя проглатываю. Никогда так не делала.
– Охренеть… - со стоном шепчет Богдан. - Кайф какой… охренеть…
А потом опускает глаза и смотрит в мои. Мне даже хочется отвести взгляд, но я задаю себе вопрос «с чего бы мне это делать?» Между нами всё честно и открыто. И смотрит он с восторгом, а не с превосходством.
– Карина, рот у тебя такой же охрененный, как и вся ты, - делает Богдан комплимент в своём стиле и валится рядом на кровать. - Дай мне пять минут и я тебе отомщу.
Но пяти минут ему и не требуется. Отдышавшись буквально минуту, Богдан притягивает меня к себе и начинает целовать. А ведь я даже рот не прополоскала. Коля же после минета никогда не целовал, хотя и кончал на пол. Морщился и подставлял щёку.
Богдану же всё равно. Он страстно целует меня, гладит моё тело руками, попутно раздевая. Не спешит, сам ещё восстанавливая силы. Но мне и хорошо - приятна его неспешная нежность.
На животе его ладонь задерживается и гладит с какой-то особенной осторожностью, едва-едва касаясь, а потом ныряет в трусики. И так уже не особенно стесняется.
– Давай сверху, Белочка? Можно ведь?
– Врач же сказала: только не жёсткий секс.
– Мы не жёсткий, - улыбается. - С ним подождём.
Эти его обещания будоражат фантазию и она пускается во все тяжкие. Ну точно гормоны уже начали шалить.
А может всё дело в самом мужчине…
Богдан возгромождает меня на себя, придерживая за талию. Платье спускает до талии, но не снимает. Как и чулки. Вижу, что его это особенно возбуждает.
Я приподнимаюсь и направляю его в себя. Опускаюсь медленно и осторожно,
