Три дня любви - Наталия Никульшина
После разговора с мамой я всё раздумывала над тем, что узнала, а потом, ближе к одиннадцати, мне пришло сообщение от Ромы:
"Не смогу сегодня прийти. Отец с меня глаз не спускает, и спать что-то совсем не собирается. Сказал, чтобы я сидел дома, пока ещё во что-нибудь не вляпался. Знал бы он, что я уже вляпался…".
Я грустно вздохнула. Мы не увидимся сегодня, жаль.
"Поняла. Но знай, что я собиралась."
И пусть, что мои родители тоже ещё не спят — я слышала, как они снова ругались, когда папа недавно вернулся домой. Я бы нашла способ слинять, я хотела к Роме, и он должен об этом знать. Хотела рассказать ему историю наших родителей, представляя, как бы мы смеялись над иронией судьбы после моего рассказа, если он ещё не знает об этом.
"Это неожиданно!" — съязвил он в ответ.
"Завтра ты поедешь в участок?"
Мне очень хотелось увидеть его хотя бы там, мельком. Конечно, я понимала, что при родителях нам даже в сторону друг друга лучше не смотреть, но я так боюсь завтрашнего дня, что присутствие Ромы немного бы успокоило меня. Да уж, кто бы мог подумать, что для успокоения мне понадобится именно этот человек!
"Отец не собирался, а значит — и меня фиг выпустят без ругани. Ты решила, что будешь завтра делать?"
"Решила. Скажу правду, а не то, что хочет папа."
"Спасибо. Но он тебя убьёт." — чётко подметил Рома.
Мой вздох стал тяжелее.
"Прямо там — вряд ли, слишком много свидетелей, даже ему потом не отмазаться будет. А до дома, надеюсь, остынет. К тому же, я итак уже наказана."
"Я не дам тебя в обиду. Всё будет хорошо. Спокойной ночи, Каролина."
"Спокойной ночи."
Уснуть не получалось ещё долго, а потом я будто только закрыла глаза, как уже наступило утро. Вот и настал этот решающий день. Сегодня мой отец либо придёт, наконец, в себя, и станет думать о своей дочери, либо я своим рассказом сделаю всё только хуже и окончательно испорчу наши и без того натянутые отношения. Но я должна остановить его.
В участок мы ехали в молчании, всей семьёй. Видимо, мама тоже боялась, что меня убьют прямо на месте, поэтому поехала с нами, и всю дорогу бросала на отца тревожные взгляды. Сегодня в полицию приехала ещё и семья Кости. Мы с Трофимовым увиделись впервые после произошедшего, и я сначала хотела даже прямо при всех всё ему высказать. Но, посмотрев на своего бывшего одноклассника, передумала: Костя выглядел совсем не так, как я ожидала, он казался очень уставшим и очень расстроенным, а я же всё это время представляла, что при встрече он будет мне нагло улыбаться. Но сейчас мне стало жаль Трофимова. Кажется, он уже и сам не рад, что всё это вот так завертелось, и сейчас я только добавлю дровишек в этот огонь своим правдивым рассказом. Вот с этим я не передумала, пора заканчивать это недоразумение.
В кабинет вызвали меня и Костю, наши родители увязались за нами, а следователь спорить с этим не стал. Что ж, а я ведь надеялась, что буду всё рассказывать не при отце, но делать нечего. Но есть и плюс: при таком количестве свидетелей я точно в безопасности, и у отца будет больше времени, чтобы остыть.
— Каролина, твои интересы представляет отец, но, раз уж ты здесь, то у нас есть возможность выслушать и тебя, — начал следователь. — Итак?
Все взгляды устремились на меня, но я выделила два из них: требовательный взгляд отца, и печальный — Кости. Я вздохнула, набираясь смелости. Давай, ты сможешь.
— Всё было не так, как говорит Костя и мой отец.
— Каролина, — остерегающе прорычал папа.
Следователь, с интересом приподняв бровь, повернулся к нему:
— Александр Сергеевич, пусть говорит. Не мешайте, пожалуйста. О, значит, как. И как же всё было?
Папа уничтожил дядьку взглядом, а потом стрельнул глазами и в меня, но промолчал.
— Прости, папа, — опуская голову, проговорила я. Боже, ну почему здесь нет сейчас Ромы?! Так я была бы не одна, у меня была бы поддержка человека, который тоже мог бы рассказать всю правду! — Костя соврал во всём. Это он пытался меня изнасиловать…
— Что ты такое говоришь?! — воскликнула мама Трофимова.
Следователь устало вздохнул:
— Пожалуйста, будьте добры, все молчат. Говорит сейчас только Каролина, иначе мы будем со всеми отдельно разговаривать, а это намного дольше. Продолжай, Каролина.
— Так вот, — сглотнула я, сгорая под кучей взглядов. И только мама среди всех смотрела на меня с жалостью. — Костя пытался меня изнасиловать, но рядом оказался Рома Алиев. Отсюда у Кости и синяк — да, Рома ударил его, но он просто так заступался за меня! И ко мне Рома не приставал! Это всё отец выдумал, чтобы поквитаться со старым врагом!
— Да ты…, — мой отец не выдержал, вскочил с места и бросился ко мне, чтобы, видимо, задушить меня прямо на месте.
Но на его пути встала мама, загораживая меня собой:
— Остановись, Саша!
— Так, успокойтесь все! — громко вставил офигевший от моего рассказа следователь. Да тут же все верят моему отцу, а оно вон, как обернулось. — Давайте, я с каждым всё же поговорю отдельно, так будет лучше. И надёжнее для всех.
— Нет! — рявкнул папа.
— Это был не вопрос, Александр Сергеевич, — спокойно ответил следователь, совсем не обращая внимания на моего кипящего отца.
Кажется, боятся его тут не все, и для меня и Ромы это очень даже хорошо. А то я переживала, что и после моих слов тут всё замять могут, лишь бы папа был доволен.
— Тогда сначала мы с тобой поговорим, — гаркнул мой отец, обращаясь к следователю и сжимая кулаки.
Ну, как я и думала, он будет до последнего пытаться.
— Хорошо, — устало вздохнул тот, расстраивая меня.
Все остальные, включая и меня, покинули кабинет. Семья Трофимовых тут же отошла в сторонку, родители Кости стали что-то бурно обсуждать, а мы с мамой присели на стулья у кабинета. Сейчас отец там договорится, и всё, зря я пыталась. Только хуже сделала.
— Он меня убьёт, — прошептала я.
— Возможно, — вздохнула мама, потом похлопала меня по коленке: — Ничего он тебе не
