Жених для неудачницы (СИ) - Казанцева Елена Анатольевна

— Добрый день баба Катя! — я говорю тихо, словно боясь, что меня услышат мои преследователи. — Это я — Полина.

— Ой, доброе, Поленька, как давно я тебя, деточка, не слышала, не видела, все ли у тебя хорошо, — сыпет словами добрая старушка.

— Все хорошо, баба Катя, я за бабушку волнуюсь, как она там?

— Да, как ты уехала, Ангелина на нее набросилась, чуть не сожрала заживо, да бабушка твоя хитрая, она ко мне сбежала, а тут мы ей вызвали скорую, и ее увезли в больницу, там она недельку полежала, и я позвонила Авроре, та ей оплатила месяц в санатории у нас на Волге.

— Да, мама мне говорила, что бабушка в санатории.

— Так ты виделась с мамой?

— Да, видела, баба Катя, и очень этому рада. Но вы так и не сказали, как бабушка себя чувствует?

— Так хорошо, Поленька, ничего у нее не болит, кушать стала, поправилась, и тахикардия с давлением прошли, как рукой сняло.

— Как хорошо. Ей домой никак возвращаться нельзя.

— Так, Поленька, мы уже все придумали, пока Ангелина со своим хахалем полями рыскает, мы ее в Питер к Авроре отправим. Дочка ее уже ждет.

— Спасибо вам, баба Катя, что бы мы без вас делали.

Прощаюсь с доброй старушкой и набираю телефон бабушки. Знаю, что опасно, ее точно прослушивают, но так хочется услышать родной голос. Стараюсь говорить кратко и быстро.

— Привет, Ба, как ты?

— Привет, моя хорошая, как же я по тебе соскучилась.

— Как твое здоровье?

— Да отлично все у меня, и на здоровье не жалуюсь, еще на свадьбе твоей погуляю и правнуков своих понянчу.

— Я очень рада, бабушка, мы обязательно тебя заберем к себе, — у меня щиплет глаза от слез, но я не хочу, чтобы бабушка это почувствовала. — Ну, я побежала, Ба, так рада была с тобой поговорить, ты уж береги себя.

— Пока внученька, пока….

Я поговорила и успокоилась, на душе стало хорошо. Сижу в своей комнате, уже вечер, тихо, спокойно, и всплывают воспоминания.

Вот и в моем детстве были такие спокойные вечера, когда Ангелины не было дома, я приходила в комнату к бабушке, она рукодельничала, а я читала ей книги. В нашем доме была большая библиотека, оставшаяся от моего прадеда, в ней было много очень редких изданий и даже антикварных, но все же больше было художественной литературы. Дедушка тоже не отставал от своего отца и активно пополнял коллекцию книг. Так что для чтения у нас было много чего интересного.

Бабушка всегда сидела в кресле, оно было старое и скрипучее, потертые подлокотники прикрыты белой накидкой. Бабушка, с накинутой на плечи шалью, что- то вяжет, тихо побрякивают спицы, вязаное полотно закрывает бабушкины коленки.

Под мое чтение, бабушка засыпает, с носа скатываются очки с толстыми линзами, на коленки падают спицы. Она вздрагивает, встряхивает головой, прогоняя дремоту, поправляет очки на носу, и снова берется за спицы.

В сердце тепло, я поговорила с любимыми, родными людьми.

Глава 26 Разгадка ребуса.

Каждый день Руслан куда-то исчезает, приезжает поздно, долго обсуждает на кухне дела с Денисом, мне они нечего не говорят, видимо не хотят беспокоить.

Но мне тревожно, знаю, что в опасности, и эта опасность пока никуда не исчезла. Вижу, что мои мужчины не хотят меня тревожить, и не рассказывают всей правды, но видно дела пока идут плохо, чем дальше, тем меньше они улыбаются. И тем реже они меня выпускают из коттеджного поселка.

В один прекрасный момент к нам приезжает человек в штатском, но по его выправке и прическе сразу понятно, что он офицер каких то силовых структур. Взгляд его цепкий, холодный, как стальная бритва, такому не соврешь.

Коротко представляется и достает из объемного портфеля бланки, диктофон. Только понимаю, что тоже майор, как мой отчим. Он просит рассказать всю историю от начала до конца, и ставит передо мной записывающее устройство.

И я рассказываю ….

Все! И то, как подставили мою маму, как оказалась в руках мачехи Ангелины, ее исповедь про убийство отца, мою жизнь с ней, какие-то таинственные документы, как появился в моей жизни Семен Петрович, и все, все…

Рассказываю долго, не останавливаясь, даже не переживая, как робот. Только вижу, как меняется от моего рассказа лицо Дениса, то темнеют, то суровеют его глаза, вижу, что он переживает за меня все мои злоключения.

А я переживаю за него, ведь в какой раз слышит мой рассказ, он даже представить себе не может, что это все можно вынести и не сломаться.

Когда мой рассказ заканчивается, меня просят подписать какие-то бумаги, и говорят, что я теперь свидетель. И что на отчима заведено уголовное дело, возможно и на мачеху, и впереди судебное разбирательство, по которому я буду проходить свидетелем. Смотрю на Дениса, вижу в его глазах поддержку. Это меня успокаивает.

Хотя мне до жути страшно снова лицом к лицу встретиться со своими «родственничками», выступать на суде, смотреть в глаза этим монстрам.

Но я на все согласно, ведь у меня есть Денис, который меня не бросит, он моя стена и защита…

Уже поздно вечером за ужином Руслан рассказывает, что все- таки нашёл нотариуса, у которого храниться завещание моего деда. И тут начинается все самое интересное. Конечно, не один нотариус не разгласит завещание чужим людям, но им было сказано, что завещание Казакова Владимира Петровича будет оглашено в мой двадцать первый день рождения, либо после моего замужества, если такое событие наступит раньше.

— Теперь ты понимаешь, почему твоя мачеха так спешила со свадьбой, — говорит Руслан.

— Да, паззлы сложились, я бы вступила в наследство, а там бы они заставили через нотариуса переписать все на них, вот о каких документах они все время говорили, — говорю тихо, в моей душе пусто, деньги руководили этими людьми, только деньги.

— Вот отсюда и весь сыр бор.

— За деньги эти люди пойдут на любую подлость, — говорю я.

— Смотря, за какие деньги? Ты хоть представляешь, наследницей чего ты становишься? — говорит Руслан улыбаясь.

— Я как-то даже не задумывалась, Руслан.

— Я тут поковырялся в прошлом твоего деда, он был коллекционером.

— Я уже в курсе, только картин этих никогда не видела.

— Ну, наследницей станешь и увидишь, а вот цена этих картин просто баснословная, там, на десятки миллионов долларов оценили эксперты, а может и больше, это предварительная оценка, — Руслан смотрит на меня с восторгом в глазах, ждет моей реакции, а ее нет, меня за эту коллекцию пытались продать, как вещь.

— Теперь понятно, почему моя тетка Ангелина отобрала меня у матери, — говорю тихо. — Вот почему она поругалась с отцом, всему причина — завещание. Она знала о нем с самого начала, она отобрала меня у родной матери, чтобы деньги ее отца никуда не ушли. Если до двадцати одного года только мать могла распоряжаться моими деньгами, значит, ей было выгодно. А я — то глупая всю дорогу думала, что я плохая дочь, мама Ангелина на меня сердится, поэтому не любит, а ей просто на меня было наплевать, ей нужны были мои деньги, — столько горечи было в моих словах.

— Ну, что ты, заяц, все хорошо, мы больше тебя им не отдадим, — Денис меня обнял.

Нет, мне, конечно, интересно было посмотреть на коллекцию моего деда, но деньги для меня не главное, нет у меня чувства счастья и эйфории при упоминании, что становлюсь богатой наследницей. Смотрю на Дениса, вижу, он как-то сник, его не очень обрадовало это известие.

— Руслан, мне не интересны деньги, тем более за эту коллекцию, меня девятнадцать лет заставляют проходить через такие тернии, что радости от получения наследства у меня нет.

— Получив наследство, ты можешь зажить очень богато, тебя это разве не радует?

— Нет, не радует, все, что мне нужно, у меня уже есть, — я смотрю на Дениса, вижу, как он совершенно по-другому на меня смотрит, и улыбается.

Мне почему- то так хорошо становится на душе, так тепло, словно лучик света скользит по моей душе, согревая ее.

А через неделю мы получаем известие, что Семена Петровича арестовали, взяли и его зама и даже Витьку. Вот только Ангелина куда-то исчезла.