Почувствовать себя живой - Келлер Николь
- Садись, я пойду, принесу аптечку, ты болеешь.
А у меня нет сил что-либо ответить мужу, и я просто рухнула на ближайший стул, уставившись в одну точку на полу.
Не знаю, сколько времени я так просидела, но очнулась, когда Макс протянул мне стакан с водой и таблетки.
- Стакан чистый, не переживай, я его ополоснул, - усмехается муж.
- У меня даже и мыслей таких не было, - пробормотала я, с жадностью выпивая воду.
Я решительно встаю, иду в коридор, на ходу снимая куртку. Слышу, как Макс идет за мной следом.
- Арина, что ты делаешь?
- Раздеваюсь. Надо тут убраться. Не дышать же пылью, - спокойно отвечаю я, надевая свои тапочки.
- Иди в спальню, Арин, приляг, ты болеешь, тебе надо отдыхать. Я сам все сделаю.
Я запрокидываю голову, делая вид, что рассматриваю нечто невероятно увлекательное на потолке. На самом деле я пытаюсь сдержать слезы, набежавшие от заботы мужа, которой я не достойна. Оглядываясь сейчас назад, в прошлое, я понимаю, что Макс никогда не отказывал мне в помощи, более того, он, несмотря на то, что приходил таким же уставшим с работы, как и я, довольно часто отправлял меня отдыхать, беря на себя домашние хлопоты. Он всегда в первую очередь думал обо мне. Только я не смогла вовремя оценить его заботу, потому что я – эгоистка до мозга костей. Да, в моей жизни появился Паша, который исполнял мои желания и требования, но я ему была не нужна. Вернее не так: я интересовала его лишь в качестве той, кто приготовит, приберет дом и ублажит его ночью. У нас был своеобразный бартер – он оплачивает мои «хотелки», я удовлетворяю его потребности. Как женщина, как личность я ему была неинтересна. Он не заботился обо мне, не интересовался моими делами и моим состоянием. О том, что в один прекрасный миг «игрушка» может сломаться, он даже не задумывался, потому что он бы просто выкинул меня и «купил» себе другую. Вот она разница в этих двух мужчинах, которую я не смогла сразу разглядеть, ослепленная возможностью иметь все материальные блага.
- Сейчас лекарство подействует, мне станет легче. Мне нужно чем-то занять себя, Макс, потому что мои мысли все равно не дадут мне спокойно лежать, они просто разорвут мою голову.
- Хорошо.
И с этими словами Макс тоже скидывает обувь и куртку и идет мне помогать, засучив рукава. Мы делали генеральную уборку, не произнеся ни слова, но все это время я чувствовала, что Макс украдкой поглядывает на меня. Беспокоится, не станет ли мне плохо, ведь он, как никто другой, знает, что я тяжело переношу простуду.
Мы работали, как единый слаженный механизм, понимая друг друга без слов. Так было всегда. Пока я все не разрушила.
Протерев подоконник и в целом завершив уборку, я устало опустилась на диван.
- Как ты себя чувствуешь? Приляг, а я сбегаю в супермаркет за углом, куплю продуктов, приготовлю что-нибудь поесть. Или лучше заказать что-то в доставке?
- Макс, - тихо зову я, глядя лишь на свои сцепленные руки. – Неужели ты вот так возьмешь и простишь меня?
- Я давно простил тебя и понял твой поступок. В том, что случилось, есть и моя доля вины, - ровно произносит Макс, ни секунды не задумываясь.
- В чем же твоя вина?
- Я от части поспособствовал твоей измене: обещал то, что не мог сразу выполнить, не давал никакой конкретики. Заставлял жить надеждами изо дня в день. Не брал на себя никакой ответственности и не уделял в последнее время тебе внимания, как к женщине.
Как? Как мужа с таким огромным, размером с Галактику, и добрым сердцем, который даже моему предательству нашел оправдание, взяв всю вину на себя, можно было променять на другого? Которого я изначально не интересовала. Изначально он лишь брал, а я это отношение приняла за любовь… Дура.
- Ты работал, Макс, старался для нас…
- Это не оправдание, - твердо и даже как-то зло произнес муж.- Я – мужчина, а ты – моя женщина. И моя задача – сделать тебя счастливой и обеспечить всем. А я не смог.
А я смотрю и не вижу мужа. Оказывается, я плачу, и пелена слез застилает глаза. Тем временем Макс присаживается на корточки, берет мои ладони в свои и говорит то, от чего я готова себя убить. За то, что так поступила с самым близким человеком. В данный момент я познала, насколько сильна может быть человеческая ненависть.
- Ариш, давай попробуем сначала. Я обещаю, слово даю, ни в чем не упрекну тебя. И не буду вспоминать. Дай нам шанс. Как выяснилось, я – безнадежный однолюб.
Я заливаюсь слезами, но не обращаю на них внимания. Беру лицо Макса в ладони, прижимаюсь лбом к его лбу и лихорадочно шепчу:
- Хороший мой… Это не ты должен просить…А я…я должна умолять тебя разрешить мне вернуться. Но я не могу…Прости…
- Что ты не можешь, Ариш? Успокойся, пожалуйста, перестань плакать.
- Я не смогу так, Макс. Чувство вины не позволяет мне просто вернуться. Я боюсь... Потому что я знаю, насколько это больно, когда тебе вонзают нож в спину.
- Ариш…
- Макс…Дай мне время. Пожалуйста. Разобраться в себе.
Муж внимательно смотрит на меня, нахмурясь. Я знаю этот взгляд: сейчас он ищет слова, чтобы убедить меня в том, что я не права.
Но Макс меня и тут удивил: он тяжело вздохнул и лишь сказал:
- Хорошо, Ариш.
- Спасибо…И еще…я хотела бы пожить отдельно…некоторое время.
- Живи здесь. У тебя есть дом, что за привычка- сбегать куда попало? В конце концов, я много работаю и практически живу в офисе, просто не буду приходить ночевать домой.
Я мотаю головой:
- Нет, Макс, я тоже не смогу находиться там, где все напоминает о тебе.
Он молчит, смотрит испытующе, но все же сдается:
- Хорошо, но сегодня ты переночуешь здесь. И даже не возражай. Ты болеешь. Сейчас ты ляжешь, отдохнешь. А я схожу в магазин за продуктами и сварю бульон, - с этими словами он укладывает меня на диван и накрывает пледом.
- Я быстро.
А у меня хватило сил только чтобы прошептать ему вслед сквозь слезы:
- Я такая идиотка…
Из моих мыслей меня вырывает звонок в дверь.
