Игра Саида (СИ) - Кучер Ая

Часто моргаю, тру пальцами глаза. Ресницы влажные, слипшиеся из-за слёз. А я совсем не понимаю, как всё дошло до этого. До такой откровенной позы. Саид ведь не будет…

Но мужчина только ведёт пальцами по щекам, вытирая влажные дорожки. Касается мягко. Нежно, если бы такое слово существовало для Саида. Давит на шею сзади, не позволяя отстраниться.

– Я не тот, кто будет утешать, пташка. Поэтому выкладывай, кто тебя обидел, и я с ним разберусь.

– Никто. Не…

– Не терплю ложь. Поэтому подумай и говори правду.

– Это не Назар. Не из-за него страх. Я просто не хотела боли, очень не хотела. И я не знала, что у тебя в голове. И ты…

– Такой страх не появляется просто так, Ник. Я видел его, знаю. Это не то, как реагируют на случайную угрозу.  

– Зачем тебе это? Это мои… Мои проблемы. Ты ведь забрал меня на эту ночь, так? Угрожал сделать всё, что захочешь. С моим телом, но точно уж не моей душой. Может, как ты там говорил, я и принадлежу Назару. И вещь, пусть. Как хочешь. Но душа… Моя душа принадлежит только мне и Богу. И я не обязана пускать тебя туда.

Закусываю губу, ушиб на щеке пульсирует. Я знаю, что подписываю себе смертный приговор таким тоном. Отпором, которого не должна позволять. Ответить, придумать ложь.

Только Саид копает слишком глубоко, пробирается в самую душу. Я не готова открываться так. Зачем? Это всего одна ночь, несколько часов. Я смирилась, готова стрепеть многое.

Тем более, что касания Саида не вызывают неприязни, только странное тепло внутри. Оно растекается вслед за ладонями, вибрирует в груди. То, как мужчина ласкал в квартире, что со мной творил…

Совсем не противно, не ужасно. Я ведь даже не думала, что может быть настолько хорошо с мужчиной. Больно, нестерпимо, а после взрывами и пеплом садится внутри.

Вкусом свободы, легкости.

И на это я готова. Где-то в глубине мне этого хочется. Провести пальчиками по его плечам, прочувствовать мощь мускул. Забраться под рубашку, очертить каждую клеточку.

Касаться, изучать. Делать то, что никогда не делала. Позволить себе всё, хотя Саид не из тех, кто позволит вести в постели. Но… Мне хочется, так много хочется этой ночью.

Только не пускать в душу, не туда. Саид всё выпотрошит, перевернет. Узнает то, о чём я ни с кем особо не говорила. А потом что? Как мне утром справиться с этим?

– Вероника, - сжимаюсь от полного имени, жду новых угроз. Шантажа. Что сейчас мужчина плюнет на всё и просто разложит на диване. Но он только сильнее сжимает в объятиях. – Расскажи мне. Душу я тоже найду как заполучить.

– Я… Это из детства.

– Мать?

– Нет! Она бы никогда! – распахиваю глаза, не веря, что Саид мог такое подумать. – У меня самая лучшая мама!

– Я лишь предположил, пташка. Тогда кто?

– Папа. Ты не подумай, он не злой и не плохой. Он… Пил, слишком много. И это не… Не то, чтобы он избивал меня постоянно или каждый день. Так просто получилось, - выпаливаю, видя, как играют желваки на лице мужчины. Он прищуривает глаза, крепче сжимает меня в объятиях. – Этот шрам он оставил. Вот тут, на брови.

Дрожу, когда мужчина очерчивает лицо, находит пальцами старый рубец. Терпеть его не могу, каждый раз в зеркале вижу только его. В детстве плакала, что совсем не красивая, никому не понравлюсь. А со временем шрам побелел, скрылся за бровью.

Саид гладит, но взгляд его не теплеет. Лишь в касаниях чувствую непривычную нежность. Никто так никогда не касался, не чертил линию пальцами. Назар предпочитал вообще его не замечать.

– И как это произошло?

– Я маленькая была, а папа выпивал. Я пыталась забрать бутылку, а он разозлился, просто швырнул в меня. Не думал, что попадет. Сам очень испугался, правда, - не знаю почему, но продолжаю выгораживать отца. Внутри сидит та любовь ребенка к родителям, которую ничем не вытравить. – Крови было море, мы поехали зашивать. Мама не знала, что папа поднимает на меня руку, я никогда не жаловалась. А когда мне наложили швы – она сразу ушла, забрала меня.

– Но страх остался.

– Я не знаю, почему так. Просто опасаюсь людей в гневе и пьяных, особенно когда это сочетается.

– Я не пьяный, Ника.

– Ты пил, это же…

– Проведем как-то эксперимент. Проверишь, что меня от пары бокалов не развозит. Не берёт. И так я тебя никогда не трону. Никто больше не тронет.

Мне так хочется верить в это, верить Саиду. Что просто киваю, а после сама подаюсь вперед. Касаюсь его сухих, шероховатых губ. Не знаю, как правильно, как ему нравится.

Но Саид сам направляет, перехватывает контроль, углубляя поцелуй.

Он не говорит, как Назар, что я сама виновата. Что не стоило отца трогать, никому такое не понравится. И надо было рассказать раньше, а не жаловаться.

Саид просто целует. И позволяет мне забыться.

Глава 26. Ника

Я тихо стону, когда пальцы мужчины сжимают ягодицы. Сильнее прижимаюсь, а между ног упирается возбуждение. Так остро давит на лоно, пробирает до кончиков пальцев.

Пугаюсь собственно реакции, поступков. Стараюсь отодвинуться, но Саид не позволяет. Держит крепко, заставляя меня терять связь с реальностью. Его губы сминают мои, настойчиво, властно.

Саид каждым движением доказывает, кому я принадлежу. А я не могу спорить. Стону в поцелуй, когда пальцами мужчина поглаживает мою грудь и бедра, спину. Его ладони касаются каждой клеточки, не оставляя шансов.

Задыхаюсь от нехватки кислорода, едва ловлю капли воздуха. Горячее дыхание Саида шпарит, вызывает трепет внизу живота. Ерзаю, чувствуя пульсацию между ног.

– Сладкая, - мужчина усмехается, отрываясь. Касается пальцами припухших губ, а после снова наклоняется, касаясь кончиком языка моей щеки. – Уже потекла, пташка?

– Нет.

– Что я говорил за ложь?

– Ммм… Возможно?

Саид коротко смеётся, заражая своей вибрацией. Натянутые струны внутри дрожат, стягивают возбуждением. А я смотрю на мужчину, не могу отвернуться. Любуюсь.

На загорелую кожу, дорожку волос. Мощную шею, эту выпирающую венку. Так хочется прикусить губами, попробовать кожу на вкус. Стыдно от собственных желаний, но они только растут, множатся.

– Озвучивай свои желания, Ника. И тогда получишь всё. У меня вот одно желание: брать, пока всю сперму в тебя не спущу.

– Саид!

– Это грубая, но правда. Так чего хочешь ты?

– Я…

Саид не ждет ответа, вырывает новый стон. Опускает свою ладонь между нами, давит на клитор. Я чувствую, как ткань белья пропитывается моей влагой. Так много смазки, желание давит изнутри.

Он трет сильнее, короткими мазками. Я вскидываюсь и сжимаю плечи ладонями, стараясь удержаться. Голова кружится, все сливается в одно пятно. Между ног горит, а Саид не помогает. Каждое его касание делает хуже, вызывает спазмы.

Подаюсь вперед, сильнее прижимаясь. Стараюсь усилить давление, получить ту разрядку. Когда легко, хорошо. Мышцы напряжены, не могу остановится.

Дергаю пальцами рубашку Саида, теряясь. А после замираю, понимая, что перехожу грань.

– Делай, что хочешь, Ника. Сейчас у тебя карт-бланш.

– Сейчас?

– После я возьму своё. В любимых позах, пока ты не сорвешь голос.

– Я хочу… Хочу раздеть тебя.

Признание даётся сложно, напоминает удар по голове. Звон вокруг, ничего не соображаю. Меня словно нет больше, всем правит тело. Порочные чувства, которые кипят внутри.

Пробираюсь пальцами под одежду, очерчивая мышцы. Оставляю смазанный поцелуй на шее. Зарываюсь в темные волосы, перебирая короткие пряди.

Хаотично, быстро. Расстегиваю пуговицы на рубашке, вырываю одну, когда Саид сдвигает трусики и касается лона. Размашисто вводи в меня два пальца, заставляя выгибаться навстречу.

– Нетерпеливая сучка, - произносит довольно, пока меня разрывает на части. – Упрись коленями сильнее, приподнимись. А теперь, - тянет, когда я выполняю приказ. – Расстегни мою ширинку.

– Саид…

– Без вопросов, пташка.