Принцессы не прощаются (СИ) - Левина Ксюша

 — Д-да, Егор… узнала.

 — Хорошо. Чем занята?

 — Сок Люсе делаю…

 — Чем планируешь заняться?

 — Ёлку купить хочу.

 — Понятно, — и ты бросил трубку.

 Я недоуменно уставилась на свой телефон, будто он должен был объяснить, что за херня только что произошла, но всё оказалось тщетно.

 Во мне щёлкнул тумблер “стерва желает знать ответ” и я сама набрала твой номер.

 — Да? — спросил ты так, будто первый раз слышал за сегодня.

 — Что за херня?

 — Ты о чём?

 — Ты бросил трубку!

 — Ну да… я узнал всё что хотел.

 — Эм… и всё? Это весь разговор?

 — А что? Ты хочешь что-то обсудить?

 — Нет, просто…

 — Я не болтаю по телефону. Я хотел узнать, что ты делаешь сегодня, — я узнал.

 — Но зачем тебе это?

 — Ну…, чтобы знать, что ты делаешь.

 — Зачем?

 — Просто так, для общего развития. Зачем тебе читать в “Википедии” статью про ленточного червя?

 — Ни за чем… я этого не делаю.

 — Да? А я могу начать читать про лоботомию и мало-помалу дойти до ленточного червя. Зачем? Кто знает. Просторы “Википедии” — это слишком неизведанная глубина. Никогда не знаешь где окажешься.

 — Какой-то бред…, — я сопротивлялась, но отчаянно лыбилась. Я понимала о чём ты, но была слишком взрослой девочкой, чтобы знать: ничего не бывает просто так.

 — Ничуть не бред. Общее развитие, полезно! Иначе ты закостеневаешь и становишься мертвецом в живом теле. Понимаешь?

 — Не понимаю.

 — Вредная, — ты присвистнул так, будто говорил что-то лестное, — Что-то ещё?

 — В каком смысле?

 — Ну ты мне позвонила, ты хочешь что-то ещё сказать?

 — Блин, а не пойти ли тебе…

 — Как раз туда собирался! — ты не бросил после этого трубку, так что я возразила: “Знаешь что?” и сделала это сама.

 Ты перезвонил через пару минут, в течении которых я отчаянно давила грейпфрутом на соковыжималку, пока трещина на пластиковой чаше не расширилась настолько, что стала течь.

  — Что надо? — спросила я.

 — Мм, да вот, звонил сказать, что проснулся, умылся и оделся, чтобы выйти из дома. Просто минутка бесполезной информации.

 — Как интересно, — я скривилась, нахохлилась, нахмурилась, но поняла, что делать с этим нечего, — Понятно. Что-то ещё?

 — Нет. Ничего. Не спросишь куда я собираюсь?

 — Нет. На этом я бы хотела срочно закрыть страничку “Википедии” на разделе “Егор Симонов”, она мне… неинтересна. Увы. Пойду почитаю про ленточного червя.

 О, да!

Месть сладка. Я чувствовала себя победительницей, когда бросала трубку во второй раз, но только потом, когда уже возвращала Люсе недоуменный взгляд, поняла, что в целом приза-то в соревновании не было.

 И кто кого обдурил?

 На ёлочный базар собиралась долго и тщательно. Сегодня было то утро, когда я бы предпочла быть красивой. Утро с натяжкой, дневное такое утро. Девочка-подросток выпросилась меня сопровождать, была упакована с головы до ног и устроила на эту тему жуткий скандал на выходе, но сдалась.

 Я и мой колобок-Люся шли по сырому снегу, который покрыл улицы, как густая сметанка. Наши следы оставались на тротуарах, обнажённым асфальтом, хлюпающим под подошвами сапог. Люся страдала из-за того что на мне замшевые сапожки, а на ней толстенные угги. Ещё её раздражало, что я в шубке и меховой шапочке-ободке без макушки, а она упакована в пуховик и шарф. И да, всякий раз, когда мы выходили из дома и я была накрашена и с укладкой, у Люси случался микроинфаркт. Почему? Потому что она автоматически приравнивала меня к числу тех, кого презирала.

 К красивым.

М-да... Эта девчонка считала красоту — страшным пороком, а красивых — адептками зла. При том что сама она была вполне ничего, но после того случая с неприятным школьным вечером, зареклась носить юбки и милые укладки. Я проиграла.

 — Ну, что ты надулась? — спросила я, оборачиваясь к Люсе. Она плелась за мной.

 — Мне некомфортно.

 — Почему? Из-за пуховика?

 — Нет! — возразила она, — Из-за тебя! Ты же… выглядишь, как какая-то фея! И это не комплимент!

 — Глупости…

 — Почему тебе так важно, что о тебе подумают?

 — Мне вовсе это не важно, — вздохнула я, — В том то и смысл. Я могу выйти в мешке из-под картошки, а могу в платье. То, как я выгляжу, только отражает моё настроение. И я терпеть не могу людей, которые заводят песню про то, что красиво одетые люди зависят от мнения общества! И ты тоже можешь…

 — Не могу!

 — Можешь! Ты особенная и классная...

   — Я не особенная ясно? Не красивая, не крутая и не талантливая! Я - никакая. Учусь на четвёрки, не пою, не танцую, не рисую. Я ни-че-го из себя не представляю. Что ты тут выдумываешь из меня? Я даже красивой, как ты, никогда не стану.

 — Да почему, дурочка? Ты же..

 — Нет, Лид. Не пудри мне мозги. Мы из разных лиг, потому я и дружу с сумасшедшей старухой... Отвяжись. Роди себе своего подростка и делай с ним что хочешь, а я ничья, и воспитаю себя сама.

 Она даже не заметила, что сама завела этот разговор и сама же обиделась. Я понимала, что у неё просто накипело, и ей было жизненно необходимо высказаться ещё за тот противный инцидент с дискотекой. Теперь Люся шла первой, а я плелась следом. Хотелось повязать колобка ленточкой и выслать маме в Италию! Но нет… я взяла на себя это дело и буду тащить его до конца.

 — Ты в обиде? — спросила я, осторожно, как сапёр.

 — Нет, я не в обиде. Я просто не хочу разговаривать.

 — Старуха, кстати, тоже красится и…

 — Если бы она не любила “Дневники вампира” и не включала его в любое время дня и ночи на плазме, её бы тоже в моей жизни не было! Пошли уже, там твой женишок вон стоит…

Глава девятнадцатая. Покоряем подростка

Как выбрать ёлку:

1. Хвоинки у дерева должны быть гладкими, одноцветными.

2. Она должна источать приятный запах.

Если запах недостаточно приятен — это плохая ёлка.

3. Ухватитесь за верхушку ёлки и ударьте ею об пол.

Если после этого с неё упадёт много иголок и шишек,

то покупать такое дерево не стоит. Верьте на слово!.

4. Рекомендуется также посмотреть на ветки и проверить их упругость.

Упругая ветка — наше всё!

5. Обратите внимание на ствол, пользуясь классическим правилом:

диаметр больше 6см — внизу смола. Есть? Вы великолепны!

6. Ширина не больше высоты! (С женщинами правило тоже работает!)

7. Пихту купил — даже китайский новый год проводил.

Сосну купил — пару дней провафлил.

А вот ели совсем о***ли!

(Это к тому, сколько простоит ваша красотка в зависимости от того, кто она по фамилии!)

Женишок топтался с ноги на ногу на входе в центральный ёлочный базар. Такие рассыпались по всему городу, но этот был самым шикарным, как в романтических новогодних мелодрамах. Играла музыка, всё в гирляндах и цены на ёлки “покрасивше” начинались с пяти тысяч рублей. А дрань можно и за тыщёнку выцыганить.

 Я не была привередой и вообще любила сосны. Обожала их длинные иголки, пушистые лапы и какой-то особенный запах. Даже игрушки, на мой вкус, в окружении этой приглушенной зелени смотрелись краше и домашнее. А все эти “макушки” за бешеные деньги, так и вопили о своей двухнедельной бестолковой роли.

 Позёры.

 Мы подошли к тебе, и я чуть было не сделала лишний шаг, чтобы обняться, но вовремя себя одёрнула. Рано, это лишнее. Ты подмигнул мне, Люсе.

 — Ты тут что делаешь?

 — Представил, как ты на каблуках потащишь ель домой.

 — Не ель, а сосну, и я бы вызвала таксу.

 — Да, ага. Кто б тебя повёз!

 — Ну тут явно есть доставка!

 — Есть, есть! — тут же подал голос продавец ёлок в шапке деда мороза на макушку.

 — Вот! Есть!

 — Ай, заколебала. Пошли уже!

 Мы брели втроём по рядам ёлок, и все трое улыбались. Люся потешалась над моим ребячеством, я точно это знала. Ты лыбился и лопался от гордости, ну просто красота, как лихо закрутил и вовремя появился. Я улыбалась, потому что шла впереди и никто не мог этого видеть.