Крепче браслетов (СИ) - Пожидаева Ольга

Я начала дымиться.

- Соммерс, тебе лучше закончить то, что ты начал, или...

Он медленно развернулся и вальяжно подошел ко мне, словно делал одолжение. Вот гад. У него торчало всё, что могло торчать: волосы, член, резинка от трусов и наглые пальцы. Сейчас что-то будет.

- Или меня тоже не устроит, поэтому нагнись немного...и держи свои мучные руки подальше от звездного тела.

Кел опять раскомандовался, и я совсем растеклась. Что-то в этом есть: стальные нотки в голосе, тон повелителя вселенной. Невероятно волнует, возбуждает, будоражит.

Он развернул меня обратно к столешнице, прижал почти больно, что дух захватило. Но выбираться из этого капкана я не собиралась. Кел обнял ладонью мою шею, чуть сжал, кусая ухо.

- Ты так вкусно пахнешь, что я дурею, - пробормотал он, продолжая покусывать, но шею отпустил, чтобы расстегнуть молнию своих джинсовых шортов.

Под его натиском невольно пришлось послушаться и прогнуться. Я уперлась локтями стол, пачкаясь в муке.

 Атака была мгновенной. Стянув трусики и шлёпнув по заднице, Кел вошел в меня.

Я, как борец на татами, хлопала ладонью по столешнице, поднимая маленькие мучные облачка, требуя то ли тайм-аута, то ли продолжения. Келу это надоело, и он схватил меня за руки, отводя их назад так, что мне пришлось нагнуться еще ниже. Вскоре я грудью лежала на закрученных улитках из теста, которые так и не успела раскатать в лепешки. Они сплющивались от толчков Кела на ура.

Я поскуливала и хныкала, Кел шипел какие-то ругательства. Мы теряли разум во время секса. Всегда. Он и я. Или… просто не сдерживались. Были самими собой. Не стеснялись друг друга ни капли. Я знала, что ему нравится делать со мной все эти грязные штучки. Он знал, что я ему доверяю. Мы идеальные партнёры для секса.

После взрослого приветствия Кела мы были похожи на спаривающихся, задыхающихся и голодных снеговиков. Я таки перемазала звездное тело. О себе и речи не идет.

Пришлось тащиться в душ и... А когда было иначе?

Глава 8. День Рождения

Пять волшебных дней. Я упивалась, я млела, я балдела. Я была абсолютно, беззаботно, всепоглощающе счастлива. Мы купались, загорали, ели и занимались сексом, как будто завтра потоп. Ах, да! Иногда мы спали.

 Мне нравилось узнавать его привычки не из газет, а наглядно. Я постоянно выводила Кела из себя расспросами обо всем: детство, друзья, подружки, семья, работа и еще тонна раздражающих вопросов.

Я любовалась им, впитывала каждое его слово, кайфовала от его смеха. Я обожала смотреть, как он ест: иногда он ел как ребёнок, стащивший торт – жадно и как поросенок, а иногда - так благородно – будто техничные движения челюстей приводили в движение его извилины. Глядя на то, как он пьет, я каменела, провожая взглядом плавное смыкание влажных губ и волнующие движения кадыка. Один раз он поймал меня в таком непотребно-фанатичном виде и щёлкнул больно по носу. Боже мой, а как он плавает, ходит, сидит перед телевизором. Когда Кел разваливался на диване, то напоминал мне удава, который не знал, где и как разместить свой бесконечный хвост, наматывая его на всё вокруг. У моего кумира хвоста не было, но он вено не знал, куда деть конечности. Чаще всего Кел складировал руки на мои плечи. Потом ему становилось неудобно, и он закидывал ноги, на подлокотник, а сам устраивал голову у меня на коленях.

Было так здорово вечерами забираться в постель, пока он читал книгу в планшете или штудировал сценарий. Всё чаще это был сценарий к новом фильму с очень известным скандальным режиссером. История тоже претендовала на очередной скандал, а герой Кела и вовсе казался мне чокнутым. Но у Соммерса отлично получится вжиться в роль, уверена. У него тоже на чердаке сквозняк.

 Однажды вечером Кел наблюдал, как я вожусь с пастой, а потом выдал:

 - Не знаю, что делать со сценой, где меня лупят шокером по самому дорогому.

 - Оставь это режиссеру, - попыталась успокоить его я.

 - Это мои яйца, - упрямо возразил он, - И это не «Зомби» с детским рейтингом.

-Думаешь, все будет натурально?

-Опасаюсь, что – да.

- И что ты предлагаешь?

Я уже знала эти его хитрые глаза и чуть приоткрытый рот с облизанными губами.

- Что тут можно предложить? Еще и тебе, - дразнил Кел, улыбаясь, как дьявол.

 - Ну, я знаю вещи и пострашнее, чем твои яйца в руках чокнутого режиссера.

 - И что же это? – он выгнул бровь и стал похож на маньяка.

Что за несносный человек. Будет играть, кривляться, но прямо не скажет, что его яйца в шоке и нуждаются в любви и ласке. Нет, Соммерсу обязательно нужно прикинуться жертвой киноиндустрии.

 Мои руки тряслись, когда я стаскивала с него шорты.

 Стоит ли говорить, что в тот день мы ужинали сэндвичами, потому что паста сгорела к чертям.

В пятницу я вскочила на заре. Вообще спала отвратительно. Вчера я весь день ждала, что Кел предупредит меня, что уедет. В конце концов, ему сегодня двадцать восемь, у него день рождения. Я даже мысли не допускала, что он собирается провести этот день со мной. Но всё было как всегда: полуголый, расслабленный, вечно чем-то довольный, смеющийся, уютный, словно плюшевый медвежонок. Я помалкивала, делая вид, что числа не существуют.

Кел ничего не сказал даже перед сном. А теперь преспокойно дрых, раскинувшись на огромной кровати звездой. Он, конечно, еще может умчаться. С этими частными самолетиками весьма удобно гонять по всей Европе. Но разу уж утро праздничного дня Соммерс решил встретить в моей компании, я не упущу случая и как следует поздравлю любимое звездное тело.

 Еще вчера решила, что приготовлю креветки в соусе и рис. И торт. Ну как торт? То, что можно слепить из готового бисквита, взбитых сливок и печенюшек «Oreo». Всемирная энциклопедия счастья так и советует делать именинные торты из подручных средств. Как то я сваяла нечто похожее для Джулс. Она хохотала, обзывая меня Гордоном Рамзи сельского разлива, но попытку оценила. Сама моя подружка, как ни странно, ничего не готовила, кроме пасты с сыром, а вот торты пекла просто потрясные. Жаль, что редко. Обычно так она снимала стресс после неудачных свиданий или плохого секса. У меня потому выработалась ненормальная приязнь к стремным парням, с которыми крутила Джу.

Я пропитывала бисквит для Келлана джемом, как поливают цветы перед долгим отъездом – у кого-то точно слипнется. Потом еще и красиво нарисовала розочки сверху сливками и по боками, которые обклеила печенюшками. Нашлись еще и маршмелоу, из котоых я построила меленькие башенки, а сверху насадила на каждую по вишенке. Шедевр же!

На часах уже было десять утра, и я поспешила разбудить новорожденного. Склонившись над полураскрытым расслабленным ртом, мягко я поцеловала. Кел вздрогнул, но тут же расплылся в улыбке, отвечая мне.

 - С Днем Рождения, - прошептала я в его губы.

 - Я думал, ты не вспомнишь...

 - Ты так старался, чтобы я забыла обо всем на свете... Даже как-то неловко.

 Кел засмеялся и повалил меня на кровать.

 - Ммм, - он исследовал языком уголок моих губ. – Что это? Сливки?

 - Да, с твоего торта.

 - Ты испекла торт?

Обалдевшая физиономия Соммса была бесценна.

 - Не пекла, но воспользовалась подручными средствами и что-то сляпала.

 - Тащи его сюда скорей, ведьма, - Кел сделал безумные глаза.

 - Но... – я хотела поесть на пляже. Чего он мне портит праздник!

 - Никаких, но, или я съем ТЕБЯ! – зарычал он.

 Я, понеслась на кухню. Взяв драгоценное произведение кулинарного искусства (это я, как специалист заявляю), я побежала обратно в спальню капризного принца, прихватив с собой только ложки.

 - Ты читаешь мои мысли, малыш. - Кел скалился, сидя в кровати. - Это так охрененно мило!

Я рванула за напитками, обрадованная совершенно детской реакцией на мои старания. Заварив чай, я потащила поднос имениннику. Божечки мои. Что я там говорила про поросенка? Он сидел сейчас передо мной.