Ирина Мазаева - Ласты на каблуках
Все предыдущие Лизочкины кавалеры померкли – да что там! – увяли в Лизочкином сердце на фоне несомненных достоинств Борюсика. Все их робкие попытки ухаживать, неловкие страсти, романтические бредни – все это теперь, с высоты отношений с Борюсиком, выглядело бледно и мелко. Даже если их всех: остряка и душу университетской компании Ванечку, безумного и романтичного соседа-художника в Бибиреве, где Лизочка жила с родителями, эрудированного и серьезного игрока на бирже Эдуарда и прочих, и прочих, и прочих, – поместить на одну чашу весов, а на другую – одного-единственного Борюсика, Борюсик перевешивал. Именно таким и представляла себе Лизочка МММ. Именно такого и вручила ей жизнь: получите – распишитесь.
Понятно, что, едва увидев Борюсика, едва перекинувшись с ним парой фраз в кафе в обеденный перерыв, Лизочка уже все сообразила. Разглядела его пиджак и часы, приметила уверенность манер и благополучие, исходившие от него, и приняла решение – это Мужчина Моей Мечты. Вы думаете, она тут же упала в его объятья? О, вы не знаете Лизочки.
Лизочка была девочкой умной. Как она годами лепила из себя успешного человека, так же и взращивала в себе Женщину. Копила-накапливала в себе ту особенную женскую мудрость, которая, единственная, и позволяет женщине управляться с мужчинами.
Про мужчин Лизочка знала все. Мужчина – охотник. Женщина – добыча. Негоже добыче самой падать жертве в лапы. Пусть поохотится, побегает, помучается. Чем труднее что-либо достается мужчине, тем больше он это ценит. Поэтому и с Борюсиком Лизочка не спешила. Каждый раз до последнего тянула – не говорила, удастся ли ей выкроить время для свидания. Бежала уже сама в магазин за новыми чулками, красилась в лифте, а все не говорила «да», томила.
Каждый раз с любого свидания ускользала, выпархивала из его рук, обходила ловушки. Оставляла все с тем же немного глуповатым видом: вот же, еще минуту назад была в руках, рядом, а руки сомкнул – захлопнул ловушку – уже нет никого. И только запах дорогого дразнящего парфюма держался пару минут, а потом и он развеивался пыльным московским ветром.
И Борюсик все время должен был бежать следом, догонять, догонять и догонять Лизочку. Такая вот игра.
Лизочка взяла из шкафчика высокий стакан, достала из холодильника пакет сока и налила его в стакан.
– Трам-пам-парам... – напевала себе под нос Лизочка, проделывая все это, – трам-пам-пам-парам-парам.
Потом она с соком уселась в кресло у окна и блаженно закатила глаза. Ах, что это был за вечер!
Борюсик должен был прийти в восемь. В шесть – после шопинга, фитнеса и маникюрного кабинета – Лизочка залезла в ванну, где сделала со своим телом все возможное, чтобы выглядеть сногсшибательно. Затем, стремительно выскочив из ванны, – а она уже поняла, что не успевает! – моментально намазала на лицо, шею, руки все то, что должно было усилить ее красоту на сегодняшний вечер и упрочить – на всю оставшуюся жизнь. Высушила волосы и уложила их в хитрую прическу. Смыла маску с лица и подправила педикюр. И засела перед зеркалом за самое главное – макияж. За этим делом и застал ее настойчивый звонок домофона.
Лизочка взвизгнула, как молодой поросеночек, и подскочила к домофону.
– Борюсик, это ты? Ах, ах, ах! О! Ты себе не представляешь! Ах, ох!
– Милая, выражайся, пожалуйста, яснее.
– Ах, ах, милый, ты не мог бы... не мог бы ты погулять еще немножечко, я буду готова через пять минут.
Борюсик, уже проживший на белом свете тридцать четыре года и усвоивший, что женские пять минут – это общечеловеческие минут сорок, все же погулять согласился.
Лизочка же накрасилась, облачилась в дивный небесно-голубой комплект белья и вечернее декольтированное платье цвета морской волны, обула синие замшевые туфельки на умопомрачительной шпильке. Подушилась за ушками, капнула по капельке на локти и запястья. Полюбовалась на себя в зеркало, накинула плащик и сочла, что готова.
Но медлила, все еще медлила выходить...
Сейчас, сидя на кресле и потягивая сок – голова кружилась от вина, от впечатлений, от нахлынувшего сумбура чувств, – она попыталась вспомнить, о чем она думала перед выходом? Как она выглядит? О чем они будут говорить, куда пойдут? Или – чем закончится этот вечер?
Лизочка помнила, как она выпорхнула из подъезда (пулей проскакав на шпильках свои три этажа – лифт был занят). А потом не спеша, вся такая задумчивая, нездешняя, подошла к Борюсику. Взрастив в себе Женщину, Лизочка была убеждена: чтобы мужчина тянулся только к тебе, нужно все время быть внутренне отстраненной. И смотреть на него, как на футбольный матч: ну бегают футболисты по полю за мячиком – и что? Сдерживать свои эмоции: вот позвонят ему сейчас, срочно вызовут куда-нибудь, и он уйдет. А ты спокойно так пожмешь плечами: хорошо, дорогой, увидимся завтра.
Впрочем, нельзя сказать, что эта отстраненность так уж легко давалась нашей Лизочке. Иногда, чего уж тут греха таить, она пыталась вытеснить Борюсика из головы думами о ком-нибудь другом. Например, о коллеге Андрее из соседнего подразделения, о его веснушках. Лизочку с детства привлекали мальчики с веснушками. Думала, прошло – нет, заглядывается на Андрея, флиртует. А можно было подумать и о тренере в фитнес-клубе, о его прекрасном натренированном теле...
Лизочка выпорхнула из подъезда и не спеша подошла к Борюсику вся такая отстраненная, загадочная, нездешняя. Борюсик был красивый и уверенный в себе, как обычно, и вручил ей традиционный букет, в котором причудливо сочетались гвоздики, хризантемы и рододендроны. Лизочка традиционно ахнула и подумала: «Надо бы спросить у него телефончик флориста...»
И они поехали в кинотеатр и сидели на «местах для поцелуев», и Борюсик, как водится, целовал ее. А потом поехали в китайский ресторанчик к Лизочкиной любимой утке по-пекински и тофу. А Борюсик очень элегантно откушал свиные уши... Выпили вина. Он проводил ее до дома, до подъезда, до квартиры... А Лизочка лишь подарила ему долгий прощальный поцелуй и исчезла, растворилась за дверью.
Сидела вот теперь, пила сок и думала: а может, стоило его все-таки пригласить?..
Глава 2,
К сожалению, более реалистичная
В воскресенье утром, выключив и городской, и мобильный телефоны, Лизочка сидела и пила кофе, забравшись с ногами в любимое кресло. И пыталась понять, что произошло.
Она вспоминала вчерашний день: как вернулась со свидания с Борюсиком, как в очередной раз выскользнула из его объятий (читай, ловушки), захлопнула за ним дверь. Как налила себе бокал сока, уселась уютненько в кресле у окна и вспоминала их рандеву. Как неожиданно зазвонил телефон – Борюсик! – как они разговаривали о чем-то, хотя расстались каких-то десять минут назад. А потом выяснилось, что он все еще у подъезда, а потом – что он забыл отдать ей подарок, а потом – конечно, она его позвала с подарком к себе...
