Александра Орлова - Золото для Агаты
— А, это ты. — Особого интереса он ко мне никогда не испытывал, но мои вечные нападки его развлекали не хуже телевизора и рыбалки. Пока никого не было, мы мило, даже не разу не сказав друг другу ничего обидного, пообщались. Потом появились мои подруги.
Одна из них — Полина, высокая стройная девочка с точным черным каре и челкой, пухлыми губами и правильной формы острым подбородком. Она любила лоск и сегодня была в кружевном платье, в ботильонах на высоких каблуках и с маленькой сумкой. Для меня всегда оставалось загадкой, где она носит учебники. Несмотря на видимый гламур и шик, Полина была простой милой девушкой, естественно, только для тех, кто хорошо ее знал. Если бы вы увидели ее впервые, наверняка подумали бы, что Поля заносчивая, гордая и самодостаточная. С чужими да, но не со мной. Полина нравилась мне своими точными мыслями. Она всегда могла четко анализировать происходящее и давать дельные советы.
Мы над чем-то смеялись, устроившись в лекционке, ожидая историю медицины. Историю России у нас вел почтенный профессор, ужасно любящий говорить на тему коммунизма и его последствий. Мне это даже нравилось, его можно было слушать долго, совершенно забыв о теме занятия. Правда, после первого семестра у меня осталось горькое послевкусие отечественной истории. Профессор решил над нами пошутить и неправильно выбрал объект шутки — меня. Я в тот день как раз завалила коллоквиум по физике и была не настроение выслушивать бред. Моя бурная реакция привела его в замешательство. Надеюсь, он не будет вести у нас семинары, только читать лекции…
Какого же было наше удивление, когда в дверях появилась девушка, высокая, миловидная — его дочь, работающая с ним на кафедре. Решил оставить нас ей. Я не особо расстроилась.
— Где Белла? — Тихо спросила я, пока историчка произносила ознакомительную речь, тоже содержавшую немало информации о коммунизме. Наверное, семейное.
— А то ты не знаешь. — Ухмыльнулась Полина. — Она хоть раз приходила вовремя?
— Бывало. — Пожала плечами я, рисуя в тетради завитки.
Мне так хотелось чего-то сильного, какого-нибудь эмоционального толчка, заставившего бы меня взбодриться. Я устала за практику не меньше, чем за учебный семестр.
Полина оказалась права. Запыхавшаяся Белла проскользнула в аудиторию на перерыве. Усевшись рядом с нами, она в первую очередь попросила старосту ее не отмечать и принялась наводить красоту. Белла — светло-рыжая, веселая, обидчивая и красивая девушка. С зелено-голубыми глазами и вечным выражением раздражения на миловидном лице. Мы любили на пару жаловаться на вредную академию. Теперь, когда все были в сборе, день действительно начался. Странно, что аудитория была заполнена больше, чем на половину. Историчку это удивило, в конце концов три лишних дня учебы… вот именно, что лишних!
Неплохой была психология, с английского нас отпустили — обожаю нашу англичанку! Поняв, что максимум на что мы способно, это периодически кивать на ее слова, она махнула на нас рукой.
Дома, естественно, отец высказал мне свое недовольство. Он считал английский важным предметом и вообще настаивал на моем поступлении на международные отношения, но поскольку я засыпала на гуманитарных предметах, да и часто спорила, ему пришлось уступить. Лучше учить химию, толку будет больше.
Поездка в дальнюю даль на анатомию, гистологию и биологию меня совсем не радовала. А когда мы с одногруппницей — девушкой со сказочным именем Василиса — добрались туда к девяти утра и узнали, что первой пары у нас нет… лично я готова была разнести весь морфологический корпус. Он был маленьким, трехэтажным. На первом этаже находился буфет и кафедра топографической анатомии. На втором — нормальная анатомия человека, между вторым и третьим — лекционка, и третий этаж вмещал в себя кафедру гистологии. Биология располагалась метров через двести в другом корпусе. Наверняка жители близ лежащих домов уже успели насмотреться на курсирующие туда-сюда потоки студентов.
Мы успели покушать в буфете, обсудить много важного. Наш анатом грозился отдать нас другому, он не успевал, или мы ему просто надоели. Меня причина не волновала, главное — факт. Об этом расскажу подробнее, эта ерунда мне все карты спутала! Наш анатом — почтенного вида старичок, закрывший седьмой десяток лет, с красным лицом, любящий напитки на основе этанола, пошлые анекдоты и нашу Василису, ничего нам не объяснял толком. На его парах мы совершенствовали свои знания в этимологии ругательств и всяких смешных историй. Зато спрашивать он мог долго, упорно и избирательно гадственно. Мышцы мы сдали ему чисто случайно. Нас напугали страшным дядькой Золотухиным — завом кафедры. По отзывам стоматологов (он вел большей частью у них), все они по мнению преподавателя глупые дети, чудом попавшие в мед, им нужно учиться на поваров в колледжах. Придется учить. На тот момент я даже представить не могла, что для меня лучше: пинать балду или хорошо знать анатомию. Второе конечно здорово, но ведь придется напрягаться… что ж, морально я готовилась услышать пару нелестных предложений в свой адрес и усесться за учебники.
Кафедра была полна народу — экзамены у второго курса никто не отменял. И, кажется, все наши преподы сидели там. К нам зашла наша лекторша — потрясающего ума женщина. Как оказалось, именно она должна была вести у нас анатомию, а потом они с мужем (да, этот странный мужик-анекдотчик был ее мужем!) перепутали группы. Как я мечтала о ней! И сказала, что Михаил Иванович (Золотухин, то есть) на экзамене, и сегодня мы просто посидим. Кто-нибудь придет и объяснит нам тему.
— Мы останемся живы! — Улыбнулась Полина, скидывая учебник в сумку.
— Он реально такой лютый? — У Полины одноклассница училась на стоме.
— Никто колок с первого раза не сдавал. Пришли, завалили, выслушали, какие они тупые и ушли учить заново.
— Да он прямо милашка! — С легким страхом отозвалась я, представляя, как бегаю по дому и крушу все подряд из-за долбанной анатомии.
«Кто-нибудь» к нам действительно зашел. Милая женщина лет тридцати с темными волосами и стрижкой лесенка, с чуть узкими глазами. Когда девушка открыла рот и начала рассказывать тему, мы затаили дыхание. Настолько четко и точно она говорила, ей самой доставляла удовольствие ее работа. Почему у нас не может вести она? Потрясающая, молодая, наверняка, сама недавно выпустилась и еще помнит, кто такие студенты и чем они обычно занимаются вместо учебы.
— В общем, все, что я рассказала, прочитать и выучить. — Она посмотрела на часы. — Ладно, зайки, не буду вас задерживать, уже итак пять минут перерыва у вас украла.
