Ксавьер Нил - Глухой (ЛП)

Я перевожу на нее свое внимание.

— Тебе нужен маршрут?

Она свирепо смотрит на меня.

— Ты хочешь пройти это в одиночку?

— Так что? Ты хочешь подробный список? Должен ли он быть на цветной бумаге и в алфавитном порядке?

— Ты только подумай, какой язвительный, когда «не работаешь» своим пенисом некоторое время.

Ее находчивый ответ закрывает мой рот.

Черт ее побери за правду. И вас. Вам не нужно было знать об этом.

— Ой, вы только поглядите сюда, — мурлычет она гордо, перебрасывая свои волосы через плечо. — Похоже, что я попала в точку.

— Если ты пытаешься предложить мне минет, Эрин, просто скажи об этом. И я не возражаю против небольшого количества ногтей и зубов.

— Тьфу, — выдает она брезгливо.

Этот раунд за мной.

— В любом случае… — начинаю я отчаянно, чтобы сменить предмет обсуждения до того, как я буду должен объяснить отсутствие секса.

Отлично. Я признаю это. Я не спал ни с кем с тех пор, как первый раз Макс коснулась моего члена. Счастливы теперь?

— … мне нужно несколько комплектов постельного белья. Одеяло. Пару покрывал. Несколько новых подушек. Возможно, несколько полотенец и пару свечей или что-то для запаха.

— Получается, полное обновление комнаты?

— И ванной.

— Ванной?

— Да.

— Ты дойдешь до конца, смотря канал DIY (прим.ред. Do It Yourself — сделай это сам). Ты же не собираешься снова попытаться перекрасить мебель, не так ли? Разве тот случай с твоей одеждой тебя ничему не научил?

Научил. Я понял, что хорош с кулаками на ринге и в кровати. Но на самом деле, я не тот тип людей, который хорош в ремонте дома. Эй, по крайней мере, я могу признать это. Нет. Я не думаю, что делает меня менее мужественным. Хотите, чтобы я доказал это?

Немного улыбаясь, я качаю головой.

— Это не тот урок, который я смог бы забыть. То были мои любимые шорты.

— Кто занимается ремонтом в любимых шортах?

— Кто-то кому явно не следует заниматься ремонтом.

Эрин хихикает и спрашивает:

— Так в чем причина перемен?

Черт меня подери, мы все знаем ответ на это. Да, ладно. Это так чертовски очевидно, что вы должны быть слепым, чтобы не заметить это. Чего она не знает, насколько я попал. Вы знаете, сначала я думал, эти чувства к Макс пройдут. Вы знаете, то, как иногда болит живот и у вас вздутие? Да, все нормально. Я парень, вы можете говорить со мной о таких вещах. Но чувства не исчезали. Они только менялись. Я в этом глубже, чем был раньше. Делаю вещи, о которых я даже никогда задумывался прежде. Господи, я делаю покупки! Добровольно! Мой член не встречается с киской неделями! Недели!

Если я когда-либо ходил больше, чем двадцать четыре часа без того, чтобы мой член был обласкан, я находил способ сделать так, чтобы это произошло, и удваивал количество партнеров, чтобы компенсировать это. Да. На самом деле, много цыпочек желающих поучаствовать в тройнике. Вам просто действительно нужно знать правильный способ, чтобы спросить. Но вернемся к теме. Знание того, что Макс хочет быть подо мной так же сильно, как я хочу ее, скручивает что-то внутри меня. Это тяжелое, мучительное скручивание. Это ощущается, как что-то внутри меня на грани надрыва.

Как там говорят: старые привычки умирают с трудом, ну, или какое-то подобное дерьмо? Это то, что, черт возьми, происходит со мной. Те привычки пытаются умереть ради Макс. Потому что она заслуживает лучшего. Я собираюсь дать ей лучшее. Черт. Послушайте меня. Пару месяцев назад я бы никогда не стал рассматривать что-то большее, чем одну ночь, а сейчас посмотрите на меня. Святое дерьмо… я становлюсь подкаблучником.

Не готовый признать, что прямо сейчас я, бл*дь, под каблуком, пожимаю плечами.

— Пришло время, как мне кажется.

— Пришло время, как тебе кажется?

— Тебе доставляет удовольствие повторять все, что я говорю с добавлением знака вопроса?

— Как дела между тобой и Макс?

— Как дела между тобой и Си Джеем? — противостою я.

— Как горячо она выглядит без верха?

— Как тяжело ему было, когда он увидел тебя топлесс?

— Какой звук издает Макс, когда она кончает?

— Кстати, какой размер члена Си Джея?

В машине повисает тишина между нами, удивительно, совершенно ненапряженная.

То, как мы взаимодействуем, не имеет никакого смысла для большинства людей. Черт, это не имеет никакого смысла даже для вас, так?

      Я немного разворачиваюсь в её сторону и говорю:

— Скажи мне, что в нем такого, что заставляет тебя нервничать, Эрин? Ты ведешь себя как будто паренек отброс человечества, а он обожает тебя.

— Я не веду себя так, — отрезает она, останавливая машину перед красным сигналом светофора. — Ты сказал, что он обожает меня? Откуда ты это знаешь? Вы двое говорили обо мне? С каких это пор вы друзья?

— Я дружелюбен со всеми, кто работает в баре.

— За исключением Тони. — Этот ее ответ заставляет меня сердито посмотреть на нее, а ее усмехнуться. — Верно? Тебе не нравится Тони.

Одно его имя вызывает у меня желание разбить её лобовое стекло.

— Мне не нравится то, каким взглядом он смотрит на Макс.

— Что ты имеешь в виду под тем, каким взглядом он на нее смотрит?

— Таким, каким Си Джей смотрит на тебя.

И мы возвращаемся туда, откуда мы всегда начинаем.

Верите или нет, таким странным способом мы общаемся. Всегда так. Помните, я говорил вам, что свидание с Эрин будет, как свидание с самим собой. Теперь вы понимаете? У нас много общего, когда дело касается отношений, то же самое у Люка и Макс. Они жаждут стабильности, в то время как мы жаждем удовольствия. Нам обоим тяжело обсуждать свои чувства. Ясно как день. Но в то же время, однако, мы понимаем друг друга.

Плавно нажимая на педаль газа, Эрин спрашивает:

— Почему мы это делаем?

— Делаем что?

— Это.

— Разговариваем друг с другом? Я полагаю, это, потому что другие люди устают от нашей жизненной позиции.

— Отталкиваем людей, осел.

У меня нет ответа.

Есть только одно место, где люди в безопасности от меня. Далеко. Черт. Зачем я даже думаю попытаться сблизиться с Макс, как сейчас? Вы должны понять намек тоже. Находиться близко ко мне никогда не заканчивается ничем хорошим. Для кого бы то ни было.