Дженнифер Холл - Звездное качество

— Мы пользуемся этой постелью постоянно.

Реакция была неожиданная. Внезапно он, словно хлыстом, ударил ее по лицу. Женщина упала с кровати на ковер. Не дав ей возможности подняться, он намотал ее распущенные волосы на руку, пригибая ее на колени и тряся при этом с чудовищной яростью.

Она пыталась сопротивляться, но это привело его еще в большую ярость.

Взглянув ему в лицо, женщина впервые почувствовала страх. Лицо мужа покрылось красными пятнами, гнев его был ужасен. Она поняла, что зашла слишком далеко.

— Пожалуйста, — умоляла она, в отчаянии пытаясь исправить то, что натворила, как-то распутать эту паутину лжи, пока еще не поздно. — Дай мне объяснить.

— Объяснить? Что тут еще объяснять? Никому еще не удавалось одурачить меня!

Выпустив волосы из пальцев, он схватил ее за горло и сжал изо всех сил. Затем поднял с пола и ударил о стену; с выпученными глазами и безумным выражением лица он продолжал душить женщину.

Ее ступни беспомощно подергивались в воздухе, а кулаками она молотила его в грудь… до тех пор, пока они не повисли безвольно вдоль тела.

Ребенок, затаив дыхание, отступил в глубину чулана.

Что происходит? Почему папа делает маме так больно? Сначала он не мог даже пошевелиться, онемев от страха. Затем, дюйм за дюймом ребенок снова пододвинулся к щели в чулане и посмотрел в нее.

Папа ушел, но мама все так же лежит, уткнувшись в ковер. Толкнув дверь чулана, ребенок выбежал.

— Мама? — чуть слышно прошептал он. Потом стал на колени перед женщиной и слегка подергал ее.

— Мама, мама, просыпайся! — он потряс ее теперь уже сильнее. — Проснись, мама, проснись!

Почему она не шевелится? Мама всегда просыпается, когда ее зовешь. И почему волосы закрывают лицо? Она всегда собирает их в пучок на затылке, распуская локоны по плечам, и спине.

Ребенок убрал длинные темные пряди, закрывавшие лицо. То, что он увидел, заставило его закричать.

Глаза женщины были выпучены, распухший язык высунут, вся шея в красных, ужасных кровоподтеках.

Всхлипывая, ребенок попятился от страшного зрелища и поспешно убежал в чулан, забившись в дальний угол.

Спустя несколько часов труп исчез. Лунный свет, пробивавшийся сквозь окна, освещал двоих — мужчину и его любовницу.

Оба ненасытно, страстно отдавались друг другу. Тела их взмокли и блестели от пота, а воздух в спальне пропитался запахом плоти и духов. Они были заняты только собой.

— Ты в самом деле это сделал? — соблазнительно промурлыкав, спросила она. — Ты действительно обо всем побеспокоился и сделал то, что обещал?

— Разве я хоть когда-нибудь не выполнял свое обещание?

— Выполнял всегда, — страстно подтвердила она.

— И впредь будет так же, — сказав это, он просунул руку под подушку, достал оттуда золотое ожерелье с изумрудом в двадцать карат, усыпанное бриллиантами, и бережно повесил ей на шею.

— О…! — завизжала она, поглаживая холодные камни. — Ты совсем меня избалуешь! — и потянулась к нему губами, одновременно жадно перебирая пальцами ожерелье. — Ты уверен, что мы в безопасности?

Он страстно поцеловал ее.

— Не беспокойся. Это даже не похоже на убийство.

Ребенок все еще сидел в чулане, но уже не прятался. Вместо этого снова смотрел в щель, с напряженным вниманием наблюдая за любовниками. Детское лицо пылало от ненависти.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

С января по июнь 1990

Глава первая

Дрю наконец решился. Он должен играть главную роль в фильме «Долгая дорога домой». Став самым нашумевшим бестселлером, роман получил Оскара, и нужно быть безумцем, чтобы отказаться от роли.

Он связался по телефону со своим агентом Трэвисом Сойером и сообщил эту новость.

— Трэвис, скажи Марку, что я буду играть.

— Я скажу не только ему, Дрю, но и всем. Это крутой поворот в твоей карьере.

Поговорив еще несколько минут о деле, Дрю повесил трубку и с возрастающим волнением начал ходить по своему дому, находившемуся в одном из живописных уголков побережья Малибу. Он уже видел себя в образе вьетнамского ветерана Мэта Томаса — главного героя «Долгой дороги домой».

Дрю оценивающе посмотрел на себя в зеркало. Мэт Томас являлся полной противоположностью тем хорошеньким мальчикам, роли которых Дрю обычно исполнял. Теперь у него появилась возможность показать широкий диапазон чувств и доказать критикам, на что он способен. Обычно они хвалили его, что, впрочем, никогда не влияло на кассовый успех. И все же сейчас Дрю был самым популярным исполнителем мужских ролей, оставив далеко позади Тома Круза и Патрика Суэйзи. Тем не менее, он сомневался, дадут ли ему критики шанс проявить себя или будут лишь видеть в нем образ красавца, сыгранного в фильме «Самый сексуальный мужчина», уделяя внимание только его внешности, которую обожали почти все женщины в Америке?

Раньше, до Голливуда, Дрю не обращал на себя внимания. Блестящие черные волосы и холодные голубые глаза казались ему обычными, а классически вылепленное лицо отнюдь не поражало незаурядностью. К его удивлению, он обладал именно тем, что так нравилось продюсерам, а женщин просто сводило с ума — они обожали его. Где бы он ни появлялся, его встречали овациями, а по опросу общественного мнения он занимал первое место среди самых популярных актеров. Спрос на интервью для журналов никогда не снижался, и Дрю был фаворитом у ведущих: часто появлялся в «Вечернем Шоу» и в «Арсенио Холл Шоу».

Бульварные же газеты называли его скучным. Очевидно потому, что Дрю вел спокойный образ жизни, его никогда не видели на вечеринках, за исключением тех редких случаев, когда присутствие Дрю было обязательным. Частого общения с женщинами старался избегать, что не давало повода сплетничать о его сексуальных возможностях. Он жил лишь своей работой и, получая новую роль, отдавался ей полностью до тех пор, пока не был снят последний кадр.

Но несмотря на то, что жизнь Дрю была открытой книгой, он почему-то прослыл непостижимой личностью, загадкой. Никто не знал, что движет им, не понимал его сущности.

Точно не знал этого и Дрю, но предполагал, что во многом его нынешнее поведение зависело от полученного воспитания. Он родился в Нью-Йорке в 1960 году. Его зачали на заднем сидении бьюика во время вечеринки старшеклассников. Будущий юный папаша не захотел жениться на своей ровеснице или заплатить за аборт, и матери Дрю ничего не оставалось, как признаться во всем родителям. Узнав о позоре дочери, они выгнали ее на улицу.

Не имея иного пристанища, Дебра Стерн пошла к своей тете Салли богатой вдове, великодушно позаботившейся о беременной племяннице. После рождения Дрю Дебра, прихватив все драгоценности тети, бесследно исчезла, оставив ребенка.