Джулия Тиммон - Невольный обман
Большая поклонница искусства, Сара от двух предыдущих вечеринок, на которых много пели, цитировали великих и смеялись, пришла в восторг. На количество выпитого, проявление актерами по отношению друг к другу чрезмерных вольностей и продолжительность мероприятий, закончившихся и в первом и во втором случае к концу следующего дня, она предпочла не обращать внимания. Но в вечер просмотра первого спектакля с участием Гарольда с ее глаз как будто спала пелена. Пробыв в доме Джеймса с полчаса, Сара сослалась на усталость и, устояв перед шквалом уговоров, уехала домой.
Этот вечер запечатлелся в ее памяти одним из ключевых моментов в жизни. Она долго размышляла об актерской судьбе, о своем безумном увлечении Гарольдом Прайсом, о ревности, вызванной его сегодняшней игрой, о шумных, разгульных людях, с которыми он дружит и работает.
Перед тем как отправиться спать, Сара вспомнила о «Театре» Моэма, прочитанном лет десять назад, прошла в кабинет и долго просматривала старые книги. В дальнем ряду на верхней полке книжного шкафа она нашла то, что искала. Затем здесь же, в кабинете, уселась в глубокое, обтянутое кожей кресло и принялась перелистывать пожелтевшие книжные страницы. В ее памяти мало-помалу ожила подзабытая история великой актрисы Джулии Ламберт, и некоторые особенности натуры Гарольда вдруг стали ей чуть более понятными.
Что они за люди, размышляла той бессонной ночью Сара, лежа одна в кровати со спинками в виде раковин. Что в их жизни игра, а что сама жизнь? Какой он, настоящий Гарольд? Исполняющий на сцене свою роль? Веселящийся с друзьями? Стоящий перед ней на коленях? А ему, интересно, известен ответ на этот вопрос?..
Те же самые мысли занимали ее и сегодня, когда, придя в модных, натерших ноги туфлях домой, она переобулась, уселась на диван и обхватила голову руками. С Гарольдом они в последний раз разговаривали по телефону вот уже пять дней назад.
Услышав пронзивший тишину звонок, она едва не вскрикнула от испуга. А через мгновение, сообразив, что это всего лишь телефон, подскочила как ошпаренная и похолодевшей от волнения рукой схватила трубку с аппарата, стоящего на дубовом трехногом антикварном столике. Это был не Гарольд. И почему она до сих пор так по-дурацки реагирует на каждый звонок? Звонила Патриция, ее двадцатитрехлетняя сестра.
— У меня к вам предложение! — звонко, на подъеме произнесла она.
«К вам» — ироничным эхом отозвалось в голове Сары, и лежащий на ее сердце камень стал вдвое тяжелее.
— Эрни вернулся из Лондона раньше, чем предполагалось, и сегодня днем мы выезжаем на пикник. Приглашаются только самые близкие, отказы не принимаются. Морось закончилась, тучи рассеялись. Погода восстанавливается.
— Пат, у меня... — попыталась было возразить Сара, но сестра перебила ее.
— У тебя, естественно, куча работы, но сегодня выходной, и ты должна все отложить. Мы не виделись целую вечность, так нельзя, Сара! В общем, пить будем кьянти, закусывать зажаренным на решетке мясом и овощами. Мы уже все купили, ни о чем не беспокойтесь. Поедем за город на нашем фургоне, на ту чудесную лужайку. В фургоне поместятся все — мы с Эрни и Бобби, Паттерсоны, Ларсены и вы с Гарольдом...
— Пат! — умоляюще воскликнула Сара, пытаясь остановить свою болтушку сестру. — Я никуда не смогу поехать!
— Как всегда! — Патриция раздосадованно вздохнула. — Когда бы мы с Эрни ни позвонили вам с каким-нибудь предложением, у вас всегда находятся дела!
— У кого «у вас»? — сжимая трубку с такой силой, что костяшки пальцев побелели, спросила Сара.
— Гмм... Как это, у кого? — растерянно пробормотала Патриция. — У тебя с Гарольдом, естественно... У вас что, какие-то проблемы?
— Да, Пат, у нас проблемы! — выпалила Сара, решив, что продолжать скрывать свои неприятности от семьи больше не имеет смысла. — У нас давно эти проблемы. Они возникают с удивительной регулярностью на протяжении всех двух с лишним лет, что мы с Гарольдом встречаемся.
— Э-э-э... — озадаченно протянула Патриция. — А почему я слышу об этом впервые?
— Потому что я сама не могу разобраться в своих с Гарольдом отношениях. И до сегодняшнего дня не хотела морочить головы этой ерундой еще и вам.
— Неужели все настолько серьезно? — с сочувствием и искренним желанием помочь спросила Патриция.
— Да, Пат, — ответила Сара, ощутив вдруг, что держать свои переживания в себе уже не в силах. — В последний раз мы виделись с Гарольдом почти неделю назад. Он заехал ко мне минут на пятнадцать перед очередной гулянкой. А спустя сутки позвонил, чтобы спросить, не желаю ли я к ним присоединиться.
Патриция присвистнула.
— Ну и дела! А мне казалось, этот очаровашка суперпорядочный. По крайней мере, когда ты приезжала с ним к родителям на Рождество... и, по-моему, на Пасху в прошлом году, он вел себя настолько сдержанно, настолько чинно, что...
Сара нервно рассмеялась.
— Он умеет быть и чинным, и сдержанным, и развязным, и грубым, и нежным! Гарольд — актер, Пат, причем актер талантливый. Ему ничего не стоит сыграть что угодно, понимаешь? Какой он на самом деле — для меня полная загадка. В том-то и вся беда.
Патриция некоторое время молчала, переваривая услышанное. Потом решительно и строго заговорила, как будто превратилась вдруг из младшей в старшую, более опытную и мудрую сестру Сары.
— В таком случае ты должна серьезно подумать, стоит ли тебе продолжать с ним общаться. Разве можно нормально жить, если понятия не имеешь, чего ожидать от завтрашнего дня? И если вы подолгу не видитесь, то к чему такая связь может привести? Ты превратишься в истеричку, потратишь лучшие годы жизни на ожидание, тоску и слезы.
Она помолчала, а когда заговорила вновь, ее голос звучал мягче и ласковее:
— Я прекрасно понимаю, что рвать отношения с человеком, которого любишь, к которому привыкла, ужасно нелегко, сестренка. Но иногда, ради того чтобы не страдать в будущем, приходится идти и на подобные шаги.
Сара улыбнулась, успокаиваясь и расслабляясь. Забота младшей сестры ее растрогала.
— Спасибо тебе, Пат, за то, что пытаешься помочь. Кстати, я уже давно не уверена, что люблю Гарольда.
— Почему же тогда до сих пор не послала его куда подальше? — спросила сестра, и в ее голосе Сара уловила нотки ненависти и гнева, которыми та успела воспылать к Гарольду.
— Сама не знаю. — Сара, стоявшая у столика, опять опустилась на диван и принялась рассеянно водить рукой по бархатистой подушке. — Скоро я это сделаю, обещаю. Тянуть дольше не имеет смысла.
— Вот-вот! — с чувством поддакнула Патриция. — Я тоже так считаю. Как только ты с ним развяжешься, повстречаешь другого человека — достойного и надежного. Тебе нужен именно такой. А на пикник мы прекрасно съездим и без Гарольда. Привыкай, что его в твоей жизни нет, — добавила она деловито.
