Линдси Келк - Я люблю Париж
— Мы на следующей неделе летим в Париж, — поправил он. — Ты ведь поедешь со мной? Я думаю, что не могу оставить тебя одну после того, что случилось в Лос-Анджелесе.
— В Лос-Анджелесе ничего не случилось. — Я шлепнула его по бедру. Вне зависимости от количества шуток, которые он отпускает по поводу моей злополучной деловой поездки в Лос-Анджелес, я до сих пор не могу прийти в себя. Какой бы захватывающей ни казалась поездка «все включено» для интервью с подающим надежды британским актером, который оказался геем, это приключение едва не стоило мне разрешения на работу, собственно работы и Алекса. Так что, по-моему, вполне понятно, что я вспоминаю о нем с содроганием.
— О’кей, о’кей. — Алекс взял меня за руку, чтобы предотвратить мое наступление. — Давай посмотрим на это как на романтическое путешествие в Париж. Мы же еще не устраивали себе таких путешествий.
— И то правда. — Я кивнула, позволяя ему разжать мои кулаки, а его пальцам скользнуть между моими. — Я всегда хотела отправиться в Париж.
— А ты там ни разу не была? — спросил он с удивлением. Я покачала головой. — Но он же недалеко от Великобритании.
— Я пропустила поездку туда после успешной сдачи экзаменов из-за того, как свалилась в какую-то выбоину на школьной экскурсии по географии, — призналась я. — Хуже не придумаешь. Мне было тогда шестнадцать лет.
— Не знаю, что такое «выбоина», но сдается мне, это на тебя похоже. — Он легонько поцеловал меня в губы. — Ты ведь знаешь, я люблю тебя, даже несмотря на то что ты ходячее стихийное бедствие.
— Спасибо. — Меня оскорбить невозможно — это факт. Недаром на этой неделе я уже расколошматила два бокала. — А в Париже не слишком дорого? А то я на мели после Лос-Анджелеса.
На мели, зато красиво одета, подумала я, хотя сегодня по мне так сказать было нельзя.
— Тебе не придется ни о чем волноваться. — Алекс принялся плести косичку из пряди моих волос. — Я не стал бы приглашать тебя поехать со мной, а потом просить платить по счетам.
— Но я хочу, — насупилась я. — Не желаю, чтобы ты за все платил. Ты же знаешь, я не из таких.
— А я думал, что все девушки мечтают о том, чтобы парень свозил их в Париж на уик-энд, — сказал Алекс, откидывая мои волосы назад. — Или это очередная уловка, чтобы увильнуть от поездки в Париж, точно так же, как ты увиливаешь от переезда ко мне?
— Ни от чего я не увиливаю. — Я взяла почти развалившуюся косичку из его рук. — Я хочу поехать в Париж, но не хочу, чтобы ты платил за меня. Я как-нибудь это улажу. Раз мы едем на следующей неделе, значит, твой день рождения отметим там. Твое тридцатилетие.
Юбилей Алекса маячил на горизонте в течение нескольких месяцев, и он, демонстрируя холодное безразличие, тем не менее постоянно повторял: «Только, пожалуйста, никаких торжеств». Как я поняла, он боялся, что я забуду, и решил: «Если я об этом не скажу, это вообще не произойдет». Типичная подростковая логика, которая проглядывала во многом из того, что делал Алекс.
— Ага. Кто бы не хотел отметить свой день рождения в Париже? — Он пожал плечами. — Звукозаписывающая компания хочет, чтобы мы отыграли пару разминочных шоу, но я зарезервирую пятницу, так что мы сможем устроить обед и все остальное. Что такого можно сделать в Нью-Йорке, чего так же хорошо нельзя сделать в Париже? Или даже лучше?
Он легонько чмокнул меня, ожидая ответа. Запрещенный прием — он ведь знал, что я не устою, если вдело пустить поцелуи.
— Я не знаю, я же говорила, что никогда не была в Париже, — едва успела вставить я в перерывах между поцелуями. — Когда мы поедем?
— В понедельник.
Выпутывая его руки из своих волос, я слегка отодвинулась, чтобы собраться с мыслями и вспомнить, какой сегодня день. Вот вечная проблема: когда работаешь дома — никогда этого не знаешь.
— Сегодня вторник; надо разобраться с работой, с квартирой, а — ну погоди — осталось всего шесть дней.
— Когда ты умничаешь, я завожусь. — Он принялся целовать меня еще настойчивее, подобрался к шее, а потом уронил на спину на диван. — Не дергайся, Энджел. Соберешь сумку, оставишь квартиру Ванессе, и мы отправимся в Париж. А если хочешь побыть феми-наци[2], заплати за мой день рождения. Честное слово, сколько раз я уже говорил тебе: перестань переживать за все на свете заранее.
— Сколько-то и плюс еще один, — ответила я, сдаваясь. Обвила его за шею и притянула к себе на диван, его рука скользнула вниз по моему бедру и забралась под мини-платье. — Ты вроде говорил, что скучал по мне.
Я почувствовала его дыхание у самого уха, и по коже побежали мурашки, только совсем не от холода…
— Ты не поверишь насколько.
Глава вторая
— Что за звук? — простонал Алекс из-под покрывала.
— Мой телефон. — Я выбралась из постели и ввалилась в гостиную, ругаясь как сапожник на назойливый звук. — Спи. — Я погрузила руку в темноту, в которой, как я надеялась, находился диван, и, к счастью, нащупала подпрыгивающий от вибрации телефон.
— Да? — выразительно сказала я.
— Привет, Энджел.
— Ма? — сонным голосом пробормотала я. Сколько времени-то?
— Энджел, это Сисси. С работы. Ты что, дрыхнешь, соня?
Неудивительно, что я была шокирована. Если бы меня спросили, как зовут местную нью-йоркскую Немезиду, я бы сказала: Сисси. Она была ассистенткой моего босса в «Лук»: мешок с костями, здоровенная как каланча, замороченная, неукоснительно следующая моде. Она люто ненавидела меня, но, дай ей Бог здоровья, я могла хоть иногда на нее положиться. До сегодняшнего дня. Черт.
— Хм, я была в душе, — солгала я абсолютно безо всякой причины и отвела телефон от уха. Если верить электронным часам, стоявшим на ночном столике, было половина девятого утра. Не было никакой разумной причины, по которой я не могу находиться в постели в такое время. Ведь так? Или я что-то забыла? — Что случилось, Сисси?
— Ничего не случилось, — захихикала она. Нет, она еще хихикает! — Просто Мэри попросила меня позвонить тебе и узнать, не могла бы ты пойти на бизнес-ленч с утра пораньше. Даже не бизнес-ленч, скорее междусобойчик. В двенадцать. В «Пастис».
Я едва не выронила трубку. Мэри Штайн, мой редактор, обычно приглашала меня выйти вон из кабинета, а не на обед.
— Да… — произнесла я то ли вопросительно, то ли утвердительно.
— Чудесно. — Сисси захихикала. Опять. — Ах да, Мэри просила передать тебе, что мистер Спенсер, который из «Спенсер медиа», присоединится к вам. Так что — и поверь, я говорю это из лучших побуждений — оденься получше. Говоря «оденься получше», я имею в виду: не одевайся так, как ты ходишь здесь, не надевай ничего из того, что ты когда-либо носила здесь. Нужен высший класс.
