Лайза Браун - Тайные свидания
Террил взглянула на Джонсона так, будто у него выросла вторая голова. Он в замешательстве отодвинулся. Девушка рывком открыла дверцу машины и выскочила, ничего не ответив.
Террил задыхалась от душившей ее ярости. Генри убрал имя отца с лесопилки. Больше того, он снова пытается лишить наследства и Террил. Ну, уж, нет. Ничего не получится, Генри. Злоба ослепила ее. А знает ли мама? Может, и нет. В любом случае ей это безразлично. Но Тэнди… Как она могла допустить такое? Ведь Люк был ей хорошим братом. Должен же быть у нее какой-то моральный долг по отношению к памяти отца. Террил резким движением открыла дверь в контору. Первая комната представляла собой что-то вроде приемной: диванчик, холодильник, столик секретарши. Из соседнего кабинета доносились голоса. Террил толкнула дверь кабинета, вошла и сразу же торопливо заговорила, не успев испугаться собственных слов:
– Я не понимаю, Генри, почему на вывеске только твое имя. Я тебе не позволю…
Запнувшись, она оборвала себя на полуслове, смущенная неожиданной картиной. Четверо мужчин повернулись на ее голос.
Одним из них был Генри. Ей было хорошо знакомо выражение неприкрытой неприязни, появлявшееся на его лице всякий раз при виде ее. Двое других, мужчины в полицейской форме, были поражены ее внезапным появлением. Один сидел на корточках перед открытой дверцей сейфа…
«Ведь их ограбили», – вспомнила она.
Квадратное лицо и необычайно короткая стрижка были ей знакомы. Это был шериф из Бетела, кажется, его звали Стэндфорд. Руки четвертого мужчины стягивали блестящие наручники.
– Что ты здесь делаешь, Террил? – недовольно спросил Генри. – Отправляйся домой. – Голос выдал его нервозность.
Тут из-за двери выглянул Джонсон, и Генри принялся за него.
– Ты должен был отвезти ее домой, а не сюда, да еще в такой неподходящий момент. С меня на сегодня неприятностей достаточно.
Джонсон пожал плечами:
– Она непременно хотела остановиться здесь. А о краже я забыл. Сколько они взяли, Генри? – спросил он, оценивающим взглядом окидывая комнату.
Генри неохотно ответил:
– Несколько тысяч долларов.
Джонсон присвистнул и посмотрел на грабителя.
– Так это опять Джубал Кейн, – удовлетворенно кивнул он.
Нед Стэндфорд спокойно ответил:
– Может, и он! Но у нас нет доказательств. Нигде нет отпечатков его пальцев, и никто не видел Кейна рядом с лесопилкой.
– Кейн – человек опытный в подобных делах, – фыркнул Джонсон. – Он успел убраться подальше, пока вы его не схватили. А деньги припрятал.
– Мы обыскали дом его матери и его самого тоже, когда он прикатил на рассвете. Кстати, у него алиби.
Кейн взглянул сначала на Стэндфорда, потом медленно перевел взгляд на Джонсона и снова молча отвернулся к окну. Лицо Джонсона потемнело от еле сдерживаемой злобы.
В этом Кейне было что-то настораживающее: то ли его напряженная худощавая фигура, то ли неопрятный вид – разодранная рубашка, оголившая смуглое плечо, нестриженые густые завитки темных волос на шее. А может быть, руки – нервные гибкие пальцы, казалось, готовые вцепиться в горло любому.
– Какое еще алиби? – недоверчиво спросил Джонсон.
– Во время кражи он был с Бобо Хекеттом…
– Господи, Нед, разве можно верить этому Бобо? Они же с Кейном закадычные друзья.
– Может, и так, но звучит убедительно, – ответил шериф. – Кейн ездил вместе с Бобо в «Сосны». Его там видели. Кейн говорит, что потом уехал и провел остаток ночи вместе с какой-то девицей. Когда он появился утром дома, то попал прямо в руки моих парней. Я думаю, показания девицы будут в его пользу.
Он приставил дубинку к голове Кейна и, поворачивая его лицо к Джонсону, заставил парня приподнять подбородок.
– Ну, не красавца ли я прихватил? – с улыбкой поинтересовался Стэндфорд. – Ты бы на него раздетого полюбовался. Утром он подрался с моим помощником, вот на него и наручники надели. Ну, и рубаху порвали немножко. А спина у него, как после когтей дикой кошки.
– Ты хочешь сказать – дворовой кошки? – презрительно спросил Джонсон.
Террил стояла молча, слишком ошеломленная мельком увиденным профилем – потрясающе красивым, совершенно не вязавшимся с неопрятной одеждой и стальными наручниками.
Наверное, шериф угадал ее мысли, потому что вздохнул и обреченно заметил:
– Большинство моих неприятностей из-за его внешности. Нельзя доверять женщинам, если у парня такая физиономия. Хотя, судя по свежим укусам и царапинам, он действительно провел время в женском обществе. Мы только не знаем, кто она. Ему в башку втемяшилось разыгрывать из себя джентльмена, – продолжал шериф. – Он не называет ее имени.
– Еще бы. Все эти девицы из Салливан Риджа, с которыми он мотается, все они уличные, – заметил Джонсон.
– Не все, – отрезал Стэндфорд.
Его тон, должно быть, заставил Джонсона кое-что припомнить, так как он, смутившись, произнес:
– Извини, Нед. Я забыл, что твоя мать тоже оттуда. К тому же она из семейства Пикетт. А его… – Джонсон взглянул в изменившееся лицо Кейна, – вышла замуж за Моргана Кейна. А если подумать, то Джубал не похож ни на кого из местных, а на отца и вовсе…
– Заткнись!..
Террил вздрогнула: она ожидала, что в какой-то момент Кейн не выдержит, но в его словах было столько бешеной злобы, что она испугалась. Голос у него был хриплый, грубый, у самого виска пульсировала жилка.
Джонсон и шериф застыли от неожиданности, потом шериф резко ответил:
– Лайонел Джонсон не слишком аккуратен в выборе выражений. Но мне, Джубал, так отвечать не стоит. Я тоже не хочу слышать грязных слов в адрес твоей матери. Будешь только попусту тратить время, приходя в бешенство от того, кто что сказал.
Шериф повернулся к Джонсону.
– А ты, Лайонел, не лезь. Тебя никто не звал…
– Не затыкай мне рот, – загорячился Джонсон. – Честные люди в нашем городе спят и видят, чтобы эта мразь убралась отсюда. Ни одна даже захудалая проститутка из тех, что околачиваются у бара «Сосны», не согласится подтвердить его алиби.
– А может быть, со мной была совсем не захудалая проститутка. – В голосе Кейна звучали язвительные нотки.
Джонсон, еще ничего не понимая, уставился на него. Кейн, для виду поколебавшись – продолжать или не стоит, добавил:
– Может, это была… чья-то ненаглядная куколка. Джонсон побледнел, потом лицо его покрылось красными пятнами.
Шериф громко выругался, его помощник у сейфа, до сих пор молчавший, – тоже. Но их вопли потонули в яростном реве Лайонела Джонсона. Как разъяренный бык, кинулся он на Кейна и схватил его за горло, а тот, не имея возможности защититься, не смог устоять на ногах и с грохотом рухнул на пол, увлекая за собой вцепившегося в него Джонсона. Побагровевший, с глазами, налитыми кровью, Джонсон мертвой хваткой держал Кейна, пытаясь его задушить.
