Хеди Уилфер - Биение двух сердец
— Ты-то может и не станешь, — холодно согласилась Долли. — А вот если в один прекрасный день ты выйдешь замуж, то никто не сможет заранее сказать, что будет на уме у твоего мужа. А если у него окажутся другие планы на этот счет? По завещанию ты получишь свою долю капитала, достигнув тридцатилетнего возраста, или после замужества.
Долли покровительственно кинула Кристине.
— Так что, девочка моя, не будь такой наивной. Неужели ты и вправду думаешь, что Стив влюблен в тебя? — Красиво очерченная бровь Долли презрительно поползла вверх. — Стив ведь взрослый мужчина. Ты для него просто милый ребенок... Ему нужна вовсе не ты, а власть и деньги. Он мне сам не раз говорил, что не женился бы на тебе, если бы в этом деле не были замешаны деловые интересы.
Кристина не смогла сдержаться и вскрикнула, словно от резкой сердечной боли. Она заметила торжествующую улыбку на лице мачехи и выругала себя за то, что доставила Долли удовольствие видеть ее слезы.
Пытаясь как-то восстановить равновесие, Кристина неуверенно начала:
— Стив не стал бы...
Но мачеха прервала ее на полуслове:
— Не стал бы делать что? Не стал бы делиться со мной своими соображениями? Девочка моя, я боюсь, ты немного отстала от времени...
Долли замолчала на секунду, чтобы рассмотреть свой совершенный маникюр, как будто в данную минуту для нее не было ничего важнее состояния ее ногтей. Затем она продолжила, как ни в чем не бывало:
— Я, конечно, предпочла бы, чтобы Стив сам сказал тебе об этом. Однако, если обстоятельства складываются таким образом, мне придется взять все в свои руки. — Долли решительно посмотрела на девушку. — Должна тебе заметить, милочка, что у нас со Стивом сложились особые отношения. Ты, я надеюсь, понимаешь, о чем я говорю? Особые для нас обоих.
Кристина не могла поверить своим ушам. Она никогда не думала, что ей придется пережить такой ужас в день своей свадьбы! Она так мечтала об этом дне, самом счастливом дне в жизни любой девушки. Теперь же, благодаря шокирующим откровениям Долли, он долго будет преследовать ее в кошмарах.
До сих пор Кристине не приходилось задумываться об особых условиях папиного завещания. Она была так потрясена его гибелью в автомобильной аварии, что не задумывалась о том, как его смерть повлияет на ее финансовое положение. Она знала, конечно, что отец был успешным финансистом и богатым человеком. Он имел непогрешимую репутацию как у клиентов, так и у деловых партнеров. Кристина вспомнила, каким окрыленным и полным надежд казался он, когда взял под свое крыло зеленого выпускника университета, каким был в ту пору Стив.
Нельзя не признать, что Стив пустил глубокие корни в ее сердце. Ведь именно он отвозил ее в школу, когда отец был занят, именно он учил ее ездить на новеньком велосипеде. А когда отец сделал Стива своим младшим партнером, тот пригласил не кого-нибудь, а Кристину, чтобы отпраздновать это повышение в соседнем кафе-мороженом.
Откуда-то издалека до Кристины донесся резкий голос Долли:
— Только такая наивная дурочка, как ты, Кристина, могла поверить в то, что такой мужчина, как Стив, мог всерьез тобой увлечься. Если бы ты была женщиной, настоящей женщиной, ты бы сразу догадалась, что у него кто-то есть. Он ведь даже не пытался переспать с тобой, правда?
Долли вопросительно посмотрела на Кристину, но, не дождавшись от нее ответа, продолжала:
— Вот видишь, я все про тебя знаю. — Долли как будто дразнила ее. — И не делай вид, что тебе этого не хотелось, я все равно тебе не поверю. То, что ты от него без ума, видно невооруженным глазом.
Настойчивый голос Долли врывался в мысли Кристины, не желая оставлять ее в покое. Она отвернулась от мачехи, чтобы не дать ей насладиться своим печальным выражением лица, и взглянула на себя в зеркало.
Стив настоял, чтобы она была в традиционном подвенечном платье. Он сказал, что ее отец очень бы хотел этого. Кристина с грустью подумала, что если у них со Стивом и есть что-то общее, так это их любовь к отцу.
— Ты не интересуешь его как женщина!
Опять Кристина вздрогнула, словно от удара.
А Долли, прищурив глаза, перешла на тихий сексуальный шепот:
— Даже такое бесполое существо, как ты, должно было бы задуматься, почему же Стив не делает никаких попыток затащить тебя в постель? Любая умная женщина сразу бы поняла, в чем дело. Тем более, если речь идет о таком темпераментном мужчине, как он.
В улыбке Долли не было ни грамма дружелюбия.
— Но если тебе хочется стать нелюбимой женой, что ж, я тебя не отговариваю. Но в таком случае тебе придется научиться получше скрывать свои чувства. Ты ведь не думаешь, что в жизни Стива до тебя не было других женщин? Нельзя не признать, что он очень интересный мужчина.
Конечно же, Кристина знала, что у Стива были женщины, а еще лучше она знала, каково ощущать мучительную ревность ко всем, кто находится рядом с ним. Вот в этом у нее было предостаточно опыта.
Сколько раз она представляла себе других девушек, которых он находил более привлекательными и желанными, чем она, девушек, которых он желал сильнее, чем ее, всех этих девушек в его объятиях, в его постели, когда тела сливаются воедино, а губы касаются губ...
Кристина горестно вздохнула. Для Стива она все еще была ребенком, дочерью его делового партнера и близким другом, с которым он обращался с братской заботой и над кем он любил подтрунивать, как будто их разделяло лет двадцать, а не десять... Целых десять лет... Но эта разница исчезнет, когда она станет его женой. Кристину охватила дрожь. Сколько лет она мечтала о том, чтобы Стив полюбил ее, сказал, что он не может жить без нее, попросил ее стать его женой.
Где-то внутри нее раздавался тихий неуверенный голос, к которому она из страха не желала прислушиваться. Этот голос умолял ее быть осторожной, вспомнить о том, что среди слов, сказанных ей Стивом, не было и упоминания о любви. Пока ей удавалось игнорировать свой внутренний голос и не задумываться над тем, что бы это могло значить.
Кристина заметила, что на лице Долли появилось выражение почти безумной решимости, граничащей с яростным отчаянием, но ощущение боли, которое заполнило ее сердце, не давало ей сосредоточиться ни на чем.
Выпрямляясь в полный рост, Кристина взглянула в лицо Долли и проговорила со спокойным достоинством:
— Но тем не менее он женится именно на мне.
— Не заблуждайся, — зло оборвала ее Долли. — Он женится не на тебе, а на твоем наследстве. У тебя что, нет гордости? Любая другая женщина в здравом уме решила бы отказаться от свадьбы, пока еще не поздно. Ты бы могла найти себе мужа, который действительно любил бы тебя, вместо того, чтобы униженно предлагать себя тому, кто к тебе равнодушен.
