Инга Берристер - Зачем ты так?
Сегодня, похоже, Фейсел был склонен больше, чем обычно, жаловаться на своего дядю, и Фелиции вдруг пришло в голову, что он завел этот разговор неспроста.
— Какие-нибудь вести из Кувейта, Фейсел?
— Дядя требует, чтобы я повременил с объявлением нашей помолвки, — гневно сверкнув глазами, сообщил юноша. — Он не хочет, чтобы я был счастлив.
— Но ведь мы с тобой познакомились не так уж давно, — желая успокоить его, заметила Фелиция, — и твоя семья меня совсем не знает. Естественно, они волнуются за тебя. — Она замолчала и взглянула на жениха, удивляясь, что при этих словах его гнев мгновенно сменило радостное возбуждение. — Что я такого сказала? — спросила она в замешательстве.
— Ничего особенного. Ты просто высказала вслух сомнения дяди Рашида. Этот консерватор считает, что Запад и Восток не могут жить в гармонии. Но я хочу заставить его признать свою неправоту. Он предлагает тебе приехать в Кувейт и собственными глазами посмотреть, как мы живем. О, я прекрасно знаю, что кроется за этим приглашением, — добавил юноша. — Рашид уверен, что ты откажешься. Он считает, что ты такая же, как множество европейских девушек, которые бросаются на нас, как стервятники на добычу. Но мы докажем ему, что это не так. Когда мы поженимся, у нас не будет необходимости много времени проводить в Кувейте, и Рашид это знает. И все-таки он настаивает, чтобы ты познакомилась с нашими обычаями. Я знаю, что он задумал, но ему это не удастся. Скажи мне, что ты поедешь в Кувейт и убедишь его в том, что не похожа на других.
Фелиция была в замешательстве. Она совсем не ожидала такого поворота дел! Очевидно, дядя Фейсела совсем не хочет, чтобы тот женился на ней. Но почему? Неужели он считает, что племяннику подойдет только кувейтская девушка? Фелицию охватил внезапный гнев, и она гордо вздернула подбородок. Если возлюбленный просит ее поехать в Кувейт, что ж, она не против.
— Когда мы едем? — решительно спросила она.
Фейсел покраснел и отвернулся.
— Извини, но я не могу сопровождать тебя, — пробормотал он. — Дядя Рашид настаивает на том, чтобы я срочно вылетел в наш офис в Нью-Йорке.
Фелиция с удивлением взглянула на него.
— Но почему? Ведь…
— Он хочет разлучить нас, — с горечью сказал тот, — и знает, что я не посмею его ослушаться. Пока мне не принадлежит моя доля наследства, я остаюсь только его служащим. И это продлится еще три года, пока мне не исполнится двадцать пять.
— Я могу вместе с тобой поехать в Нью-Йорк, — сочувственно глядя на него, предложила Фелиция, — найти там работу и…
Фейсел горестно покачал головой.
— Все не так просто, детка. Чтобы получить работу, необходима виза, на оформление которой уйдет немало времени. Конечно, ты: можешь поехать со мной просто так, но тогда Рашид будет считать, что ты моя любовница, и женская половина семьи никогда не признает тебя. Нет, — мрачно проговорил он, — единственное, что нам остается, — это убедить Рашида в том, что ты совсем не такая, как он думает. — В его глазах была мольба, и сердце девушки дрогнуло. — Обещай мне, что ты поедешь… ради нашего будущего. Матушка с радостью примет тебя, и Рашид будет посрамлен.
Фелиция молчала. Кувейт — совершенно незнакомая страна. Но если она откажется…
Что ж, придется доказать, что английские девушки ничем не хуже арабских, и убедить семью жениха в том, что она достойна его любви! Видимо, дядя Фейсела похож на ее собственного. Как он может думать о ней, как о каком-то низшем существе! Ну, хорошо, она ему покажет!
Остаток обеда девушка просидела в молчании. У нее в голове крутились тысячи вопросов, на которые не было ответа.
Ей не верилось, что дядей Фейсела движет только желание познакомить ее с обычаями страны, — нет, он видимо хочет доказать, что она не годится в невесты его племяннику. Фей-сел фактически сам признал это.
— Рашид уверен в том, что ты не примешь его приглашения, — обрадовался он, когда Фелиция сообщила ему о своем решении.
Приглашения? Да это больше похоже на приказ, гневно подумала девушка. Приезжай, чтобы мы оценили тебя и отвергли. Что ж, ради Фейсела она готова предстать пред ясные очи его родственников, ко пусть этот высокородный дядюшка не думает, что она будет подчиняться всем его требованиям!
— Проводи меня до гостиницы, — попросил Фейсел, когда они закончили ужин. — Я хочу поподробнее рассказать тебе о наших обычаях.
Обычно Фелиция остерегалась оставаться с ним наедине, но сегодня не стала протестовать.
— Мне придется носить паранджу и сидеть за занавеской на женской стороне дома? — спросила она, когда они уже сидели в такси.
Фейсел энергично покачал головой.
— Конечно, нет. Старухи все еще соблюдают эти обычаи, но молодые девушки образованны и эмансипированны. Тебе понравится моя страна, я уверен. Ты полюбишь Кувейт так же, как я. Правда, я люблю и Лондон, но совсем по-другому…
В его глазах загорелась страсть, и Фелиция обрадовалась, что они уже приехали.
Фейсел жил в дорогом и фешенебельном районе Мейфэр. Его роскошно обставленные апартаменты с белоснежными стенами и коврами, диванами, обитыми мягкой кожей, и кофейными столиками из дымчатого стекла нравились Фелиции, но при этом казались ей безличными в своей застывшей элегантности.
Слуга предложил девушке кофе, от которого она отказалась. Фейсел поставил на проигрыватель пластинку. Навязчивые звуки модной мелодии заполнили комнату. Молодой человек нажал на кнопку, и свет в комнате стал меркнуть, а тяжелые шторы, сомкнувшись, скрыли огни вечернего Лондона.
Когда он обнял ее, Фелиция вздрогнула. Чего она боится? Ведь он не причинит ей зла. В конце концов, за этого человека она скоро выйдет замуж. Что с ней происходит? Почему она боится отношений, которые так откровенно обсуждают ее подруги?
— Расслабься, — прошептал Фейсел. — Ты цепенеешь и дрожишь в моих руках, как малиновка в когтях ястреба. Когда мы расстанемся, я буду мечтать о том мгновении, когда смогу наконец одну за другой расстегнуть сто одну пуговицу твоего свадебного наряда и снять с твоей стройной шеи тяжелое золотое ожерелье… Но не огорчайся, — заметив ее смущение, сказал он, — застенчивость идет тебе. Ты чиста, как голубка, и скоро мой дядюшка убедится в этом.
В его словах звучала любовь, но Фелиция продолжала дрожать от страха. Фейсел был уверен, что, когда они поженятся, она с радостью примет его любовные ласки. Но будет ли это на самом деле? Что, если она не сможет ответить на его чувство? Ее сердце билось быстрее, когда он говорил о своей любви, но страх не уходил.
Фейсел стал более настойчивым, узнав, что она девственница. По крайней мере, ей так показалось. А что, если она ошибается? Что его привлекает больше: она сама или ее невинность? Впрочем, что плохого в том, что жених придает такое значение чистоте своей невесты, ведь он мусульманин? И все же Фелиция продолжала сомневаться.
