Бродрик Аннет - Брак по-техасски
Малышка разгладила свое платьице.
— Ага, я знаю, — согласилась она тоном, полным удовлетворения, чем немало рассмешила дядю Коди.
Их беседу нарушил глуховатый голос:
— Я рад, что ты смог выбраться именно сегодня, — сказал Коул, протягивая руку.
Но Коди игнорировал этот жест и обнял брата свободной рукой.
— Рад видеть тебя, Коул. И счастлив, что нахожусь сейчас вместе с вами. — И заметил, как кровь прилила к лицу брата. Коул всегда испытывал неудобство при проявлении чувств на глазах публики.
Вокруг них то и дело вспыхивали осветительные лампы. Коди улыбался, думая о возможных надписях к снимкам, которые появятся в завтрашних газетах.
— Я принял все меры, чтобы разыскать тебя, — признался Коул. — У тебя чертовская манера исчезать без следа.
В знак согласия Коди кивнул головой.
— Знаешь, я не собирался отсутствовать так долго, Коул. Последние полгода были просто сумасшедшими. Теперь я располагаю кое-какой информацией, о которой ты определенно захочешь услышать — как только представится случай ненадолго уединиться. — Триша удобно устроилась у дяди на бедре. Глядя на беззаботно снующих людей, Коди заметил: — Эллисон выглядит молодцом. Послушай, при нашей последней встрече ты говорил, что ждешь двойняшек, не так ли?
Триша захлопала в ладоши:
— Да, да, дядя Коди! У Кэти появились два маленьких братика. Их зовут Клинт и Кэйд. У них такие смешные мордашки, и они уже гукают. А один раз я уже держала Клинта на ручках. Коул улыбнулся горделивой улыбкой.
— Мы оставили малышей в Остине на попечении няни, чтобы Эллисон могла больше времени уделять Кэти.
Братья посмотрели туда, где Эллисон беседовала с кем-то из местных жителей. Рядом, вообразив себя всадницей верхом на палочке, резвилась ее маленькая дочурка.
— Сколько им теперь? — поинтересовался Коди.
— Почти три месяца. Появились на свет немножко раньше, но, слава Богу, здоровенькие. — Подняв бровь, он спросил, растягивая слова:
— Ты что, можешь задержаться настолько, чтобы быть представленным им?
Коди ответил на вопрошающий взгляд брата:
— Боюсь, не теперь. Через несколько часов, я должен снова отправиться на юг. Я приехал специально, чтобы повидаться с тобой, но не предполагал, что встретиться придется на свадьбе. — Он поискал глазами Камерона и Джэнин и нашел их на лужайке перед церковью.
— Я так рад, что поспел вовремя. Снова видеть Камерона счастливым стоит затраченных усилий.
— Кстати, а как ты узнал о свадьбе? Коди улыбнулся.
— Может ли семейство Коллуэй хоть шаг ступить в нашем штате, чтобы это прошло мимо газет? Я остановился в Макаллене, чтобы выпить чашечку кофе, случайно взял газету, и вот…
— Значит, ни одно мое письмо так и не дошло до тебя?
Коди покачал головой.
— Мне не нравится это, Коди. Я не собираюсь совать нос в твои дела, но хотя бы могу иметь возможность связаться с тобой в случаях, не терпящих отлагательства, черт возьми?
— Ай-ай-ай, дядя Коул. Не следует говорить такие слова, — сурово осудила Триша.
— Слушаюсь, — с виноватой улыбкой согласился Коул. — Я великодушно извиняюсь, мисс Коллуэй.
— То-то же, и впредь не делайте этого, — сказала она тоном ментора.
Оба рассмеялись над тем, как ловко она передразнила тетю Летти.
— Коди! — Он обернулся на голос и увидел, как Эллисон, подхватив Кэти, торопливо идет ему навстречу. Все головы сразу повернулись в его сторону, и его аж передернуло. Он всегда был равнодушен к тому вниманию, которым публика одаривала семью Коллуэй. Со временем, правда, научился принимать это как нечто неизбежное и внешне ничем не выдавать неудовольствия. Он опустил Тришу на пол, чтобы обнять свою изящную сноху.
— О, Коди! — В ее глазах блестели слезы. — Мы так беспокоились о тебе! Я рада, что ты все же смог приехать. — Она прижалась к его груди. — Ты еще не знаком с Джэнин?
Не выпуская ее из своих объятий, Коди ответил:
— Мы знакомы с того самого уик-энда, что и Камерон, — с прошлой весны. Прекрасно, что у них дошло до свадьбы. Так приятно вновь видеть улыбку на его лице.
Она засмеялась.
— Теперь, Коди, ты у нас один остался холостым. Не волнуйся, мы подыщем тебе подругу жизни!
Изобразив страшный испуг, он покачал головой.
— Никоим образом, Эллисон. Я в восторге оттого, что оба мои брата женаты. Коул вон, похоже, решил заселить всю округу Коллуэями. — При этих словах Эллисон густо покраснела. — А что до меня — неподходящий я для женитьбы человек, — заключил он с улыбкой.
— Пожалуй, ты прав, — глядя ему в лицо, сказала она. — Думаю, что жена захочет видеть тебя немного чаще, чем раз или два в году.
Шепот старшего брата нарушил ход его мыслей:
— Мужайся, братишка, на горизонте тетя Летти. — Все трое обменялись понимающими взглядами.
Коди тяжело вздохнул. Он скорее готов был схватиться с бандой мексиканских головорезов, чем иметь дело с женщиной, которая многие годы руководила им.
Семья. Это говорит о многом. Ты можешь любить ее, воевать с ней, все бросить и уехать… Она может быть равнодушной к тебе или поддержать тебя, как, например, делает сейчас Коул. Он может дать тебе взбучку, но не замедлит прийти на помощь всякий раз, когда кто-либо другой посмеет сделать то же самое.
Семья. Что бы он делал без всех их?
Несколько часов спустя Коди и Коул уединились в кабинете Большого дома. Коди не мог не восхищаться ловким ходом брата, который позволил им незаметно покинуть торжества раньше, чтобы вернуться домой и побеседовать. Сейчас, побросав пиджаки и галстуки, братья сидели за столом, наслаждаясь подарочными сигарами. На столе царственно возвышался хрустальный графин с бурбоном.
— Ну, что там у тебя? — поинтересовался Коул.
Коди какое-то время внимательно разглядывал столбик пепла на конце дорогой сигары, затем перевел взгляд на брата и спросил:
— Имя Энрике Родригес тебе ни о чем не говорит?
— Довольно распространенное имя в этой части страны. Ты это знаешь сам.
— Да, я знаю. Давай-ка обратимся к нашей фамильной истории. Когда наш предок Калеб Коллуэй прибыл в Техас, ему удалось заполучить это ранчо от одного испанского дона, чья семья проживала здесь на протяжении многих поколений.
Коул резко вскинул глаза на брата.
— Семья Родригес.
— Верно.
— Ты считаешь, что существует какая-то связь между всеми этими кражами, несчастными случаями и анонимными угрозами, имевшими место в ряде наших компаний, и этой древней историей?
— Думаю, это вполне возможно. В течение ряда лет я встречался со многими людьми с единственной целью — добраться до истинных причин этих случаев, внешне кажущихся достаточно разрозненными. В результате постепенно вырисовывался психологический портрет некоего лица, полного жгучего отвращения и ненависти ко всем и всему, связанному с именем Коллуэй. Около шести месяцев тому назад мне удалось наконец узнать его имя: Энрике Родригес. Более того, я установил, что он потомок по прямой линии семьи, которая первоначально владела этим ранчо.
