Головная боль генерала Калугина, или Слава для Славы - Наталия Романова
Она быстрее всех бегала, дальше всех прыгала, больше всех подтягивалась, владела армейским рукопашным боем и лучше всех стреляла. Братья шутили, что в Славке не только потомственных военных кровь играет, но и сибирских охотников.
Только окружению было ничего не доказать. Владислава Калугина получила штамп на лоб «блатная», море осуждения, а вместе с ним и кучу ненужных знакомств, которые посыпались на неё, как дождь из лягушек. Нате!
Доказывать Слава ничего не собиралась. Вела себя независимо, приняв удар досужего интереса к своей натуре как должное. Пошла бы в сферу, не связанную с высокопоставленным отцом, никто бы по пятам не ходил, в глаза не заглядывал.
Постепенно интерес утих. Сплетни, тренды, события неслись сплошным потоком. Слава перестала быть новостью номер один. На повестку дня вышла компания подвыпивших курсантов, которые попались не только патрулю, но и под камеры обывателей, кот, прыгнувший в котёл со щами, и повариха, орущая благим матом во всю мощь своих ста с лишним килограммов.
Чуть позже Слава познакомилась с Сашей. Царёвым Александром, казалось, единственным человеком в университете, который не знал, кто такая Слава. Он и о генерале Калугине ничего не ведал, как и обо всей их семье.
– Да я деревенский, – спокойно пожала плечами Саша, идя вдоль длинного коридора рядом со Славой. – У нас военных в роду отродясь не было, отец даже в армии не служил. Я сюда чудом поступил, три года сам себе не верил, мамка всё боялась, что вру ей. Не может такого быть, чтоб простой человек – и в такой университет пролез. Ум умом, а связи связями.
– Я без всяких связей поступила, – вспыхнула Слава.
Из уст этого симпатичного парня предположение о подмазывающем отце прозвучало как-то особенно обидно.
Ведь правда, без связей. Если бы отец знал о планах дочери, он бы её в монастырь отправил православный, несмотря на все канонические расхождения в вероисповедании, а не договариваться о поступлении бестолкового чадушка стал. Славка была уверена, что при всей строгости воспитания, отец бы предпочёл, чтобы она стала героиней передачи «Беременна в шестнадцать», чем поступила на кафедру военной журналистики. Материнство имело шансы исправить неугомонный характер, военная журналистика – нет.
– Ты-то, конечно, сама, – кивнул Саша. – Я блог твой читал, классно пишешь, фотографируешь отлично, прирождённый журналист. Ну и физподготовка отличная, – он ободряюще окинул взглядом Славу, говоря, что не только навыки в боевых искусствах произвели впечатление.
Таким взглядом на Славу посмотрели впервые. Она немного растерялась, глупо улыбнулась в ответ. Не было у неё опыта в делах амурных, несмотря на то, что с детства больше с парнями дружила. Увлечения такие, где девчонок маловато. Но друзей она в качестве мужчин не рассматривала. Никого не рассматривала, если честно.
Может, виной тому физиология – Слава была невысокая, худая, спортивная, как мальчишка-подросток. С не очень-то выраженными женственными формами. Может, психология пацанки, своего парня для точно таких же парней-приятелей.
Они пересекались в университете время от времени. Саша не был навязчив, вроде и не ухаживал, как полагается парню, но интерес к себе Слава ощущала. Проснулся женский инстинкт. Подсознание подсказывало, что все эти с виду неважные разговорчики, переброски ничего не значащими сообщениями в мессенджерах – начало чего-то грандиозного. Возможно, того, что продлится всю жизнь.
Несколько раз они выбирались в город. Встречались на нейтральной территории, без сонма любопытных глаз. Саша оказался отличным собеседником, весёлым парнем, со схожими интересами со Славой.
Не сказать, чтобы совпадало всё-всё-всё, но он точно был не против девушек в борьбе, собирался пойти в поход, подняться в горы, заняться скалолазанием. Всегда мечтал, но в центральной полосе гор нет, а средств у семьи на путешествия сына не было. Отец рано умер, мать тянула их с братом одна, что в селе непросто. Потому энергию Саша тратил на помощь, как финансовую, так и руками, а не на развлечения.
Слава отлично всё понимала, хоть и родилась, как говорится, с серебряной ложкой во рту. Во-первых, отец воспитывал их с сестрой в строгости, да такой, что ровесникам не снилось. Встали в полный рост устои, в которых вырос, плюс возраст не позволял росткам либерализма пробиться сквозь патриархальный головной мозг. Во-вторых, огромный круг общения, друзья-приятели, не все из которых могли похвастаться и средним доходом. Полунищих студентов из периферии хватало. Слава была в курсе вкуса дешёвых пельменей, сколько стоит общественный транспорт, и как прожить на условные сто рублей в неделю. Квест тот ещё, но выполнимый.
Постепенно они с Сашей начали сближаться. Он всё чаще откровенно говорил о своих чувствах, проявлял эмоции, оказывал неоднозначные знаки внимания, красноречивые, ясно говорящие, что его интересуют не только совместные прогулки и походы в кино.
Правда, с семьёй знакомиться отказывался, афишировать их отношения не хотел, а это были уже отношения. Иначе не скажешь. Слава с полной уверенностью считала Царёва Александра своим парнем.
И этому Слава нашла объяснения. Опасался Саша её высокопоставленного отца, братьев, мать-профессора боялся. Он, выросший в простой семье, живущей натуральным хозяйством и на средства технички в школе, попросту не знал, как вести себя в окружении таких особ. Ляпнет что-нибудь, оступится, не понравится… Понятные страхи, объяснимые.
Славе же в голову не приходило рассказывать о своих личных отношениях семье. Не их ума дело. Взрослая, самостоятельная, самостоятельно решает с кем встречаться, с кем жизнь строить.
Сама не заметила как, Слава начала всё чаще платить за Сашу в кафе, ресторанах, кино. Он страшно стеснялся, ругался, но она настаивала. Ей действительно ничего не стоило, а он деньги сэкономит, матери с братом пошлёт. Мысленно она считала их своими родственниками, заботилась таким образом. Не всем везёт быть обеспеченными, родным Саши не повезло, но ни он, ни они не были хуже Славы просто потому, что ей посчастливилось.
Саша начал настаивать на близости, раз уж они в отношениях, хватит за ручки ходить. Вот только Славе взбрело в голову, что всё должно быть романтично, как… как в турецких сериалах, если она смотрела хотя бы один раз, конечно. На романтику же у Саши денег не нашлось.
Тогда Слава сама сняла номер в дорогой гостинице с шикарным видом, заказала ужин, свечи, цветы. Устроила такой романтик, что лучший голливудский режиссёр захлебнулся бы от зависти. Продумано было всё, от цвета простыней и меню, до аромата духов и нижнего белья самой Славы.
На себя тоже не поскупилась. Всё было безупречно, элегантно, именно так, как
