Греховная принцесса - Трейси Лоррейн
Брианна и Нико все так же широко улыбаются, как и раньше. Никогда не думал, что скажу это, но брак ему очень идет.
Несмотря на то что свадьба состоялась два дня назад, Брианна все еще настаивает на том, чтобы носить фату в волосах. Она купила ее в сувенирном магазине вечером в день свадьбы и заявила, что день их свадьбы — это не только день церемонии, но и вся наша поездка. С тех пор она ее не снимает.
Это здорово. Как я уже сказал, я глупо счастлив за них. Остается только надеяться, что я каким-то образом найду способ показать им, что я действительно имею это в виду.
— Извините, — говорю я, выскальзывая из кабинки и уходя с танцпола в своем стремлении сбежать.
Я прохожу мимо безумной очереди в женский туалет и ныряю в мужской.
К счастью, там есть свободная кабинка, и я запираюсь внутри, опускаю крышку унитаза и сажусь.
Здесь тише, и от этого мои сожаления становятся только громче. Звуки мужского мочеиспускания и отвратительный запах, проникающий в мой нос, гарантируют, что долго я здесь не продержусь.
Засунув руку в карман, я смотрю на свой телефон и все его уведомления.
Я не выкладывал посты в Instagram уже несколько дней. Никто из нас публично не говорил, что мы здесь и чем занимаемся. Пока это наш маленький секрет, и меня это устраивает. Это дает мне прекрасный повод исчезнуть на некоторое время.
Но это не значит, что мой аккаунт прекращает работу. Комментарии продолжают поступать. И не самые приятные.
Открыв приложение, я прокручиваю комментарии троллей и позволяю им подпитывать тьму, которая уже поглощает меня.
Бессмысленно.
Пустая трата денег.
Тщеславные и высокомерные.
Эгоистичные.
И это лишь малая часть.
Угрозы смерти действительно помогают мне погрузиться в себя, и прежде чем у меня появляется шанс усомниться в себе, я открываю пакет, который прятал в телефоне, и отсыпаю две маленькие таблетки.
Поскольку алкоголь больше не заглушает все, может быть, эти таблетки позволят мне забыть обо всем и действительно получить удовольствие.
Нажав на приложение — Фотографии, я прокручиваю несколько дней вверх, чтобы найти горстку снимков, которые я сделал в понедельник.
Это ошибка.
Смотреть на ее счастливое, улыбающееся лицо — это как нож по сердцу.
«Она не должна быть так важна спустя всего несколько дней», — снова раздается маленький голосок.
Но она важна.
Проводя кончиками пальцев по ее лицу, как слабак, я закрываю телефон и засовываю его обратно в карман, надеясь, что вместе с ним исчезнут и мои депрессивные мысли.
Я выхожу, молясь о том, чтобы эти маленькие таблетки подействовали. Мне бы сейчас не помешало расслабиться.
Когда я возвращаюсь к столу, там осталось всего две рюмки, я опрокидываю их в себя и заставляю себя включиться в работу.
Схватив за руки Стеллу и Эмми, я вытаскиваю их на танцпол, пока Себ и Тео лают на меня. Что-то насчет того, чтобы я держал руки так, чтобы они их видели, или что-то в этом роде.
Я перекидываю их через плечо, а девушки зажимают меня между собой, и мы начинаем показывать Лас-Вегасу, как это делается на самом деле.
К счастью, кайф не заставляет себя долго ждать, и я лечу.
Все, кроме этого момента, исчезает, и я танцую до тех пор, пока моя рубашка не прилипает к спине, а голова не начинает кружиться.
В какой-то момент к нам присоединяются остальные, и я получаю не одну предупредительную пощечину как от своих парней, так и от их девушек, когда я становлюсь немного слишком навязчивым. Но к черту. Я же не собираюсь нагибать их и трахать или что-то в этом роде. Я просто делаю то, что они пытались убедить меня сделать с тех пор, как мы сели в этот Хаммер. Я чертовски наслаждаюсь.
Задолго до того, как я готов, они объявляют об окончании вечера, и меня вытаскивают из клуба, но я жалуюсь, что еще слишком рано уходить. Это оказалось не так, когда мы вышли на улицу под слепящий солнечный свет.
— О, черт, больно, — жалуюсь я, прикрывая глаза рукой.
— Идем, тусовщик, — говорит Деймон, обхватывает меня за плечи и тащит за собой по улице — полагаю, в направлении нашего отеля, но сейчас я уже ни в чем не уверен.
С одной стороны — мой близнец, с другой — его девушка, которая так крепко держит меня за руку, что я думаю, не боится ли она, что я исчезну. Меня отводят в номер, который я делю с ними, раздевают до гола и бросают в кровать.
И это последнее, что я помню, прежде чем мой мозг решит мучить меня снами о ней. Ее прикосновения, ее запах, греховные изгибы ее тела и то, как ее голос становится хриплым от потребности, когда она вот-вот влюбится в меня.
Каждый образ настолько ярок, что кажется реальным.
Вот тебе и наркотики, отнимающие все силы. Если уж на то пошло, все это дерьмо усиливается.
Все, от чего я уходил, стало еще больнее, чем раньше.
И когда меня наконец разбудили, резко толкнув в плечо, я даже благодарен за ясность, которую приносит реальная жизнь.
Но только на несколько секунд, потому что все возвращается, угрожая снова засосать меня под землю.
— Алекс, ради всего святого. Тебе нужно проснуться, — рявкает Тео, не слишком мягко толкая меня снова.
— Отвали, — ворчу я, мое похмелье дает о себе знать, чем больше просыпается мое тело. И это не очень приятно.
— Не получится. Я нашел кое-что, что ты захочешь увидеть.
2
АЛЕКС
Я вваливаюсь в ванную, подчиняясь требовательному приказу нашего босса.
Еле держась на ногах, я вынужден как ребенок помочиться сидя.
Свесив голову, я глубоко вдыхаю через нос в надежде, что это поможет унять мятеж, который, кажется, происходит в моем желудке.
Я понятия не имею, сколько времени я так просидел, и не заметил, как снова заснул, но я вздрагиваю, когда Тео раздраженно окликает меня по имени.
— Может, ты, блядь, поторопишься?
— Извини, извини, — бормочу я, пошатываясь, наконец-то добираясь до раковины, чтобы почистить зубы.
Я чувствую себя немного лучше, когда у меня появляется свежесть во рту, но потребуется нечто большее, чем выдавливание Colgate, чтобы привести меня в порядок этим утром… этим днем… этим вечером.
Черт. Какой сегодня день?
Все еще одетый в одни боксеры, я отправляюсь в гостиную.
Неудачник.
— У тебя когда-нибудь
