Тень желания (СИ) - Карвен Айли
Подкралась к двери, вслушиваясь в разговор.
— Чего она там добьётся? Получка маленькая, а платят только… — бабушка не унималась, поправила короткие волосы, зачесала пальцами челку на бок, — там свои звёзды, а нашей повезло на один вечер.
— Сплетницы, — зашипела я, усаживаясь рядом за столом.
Бабушка причмокнула губами, поставила кружку на стол и стрельнула глазами. Давно мы с ней воевали по поводу моего распределения в жизни, и никак воздушная гимнастика не укладывалась в её перечень пригодных, достойных профессий.
Катька хихикнула, весело мне подмигнула и откусила бутерброд с вареньем.
— На вот, прЫнцу своему отнеси, — пальцем бабушка пододвинула широкую тарелку с пирожками, удостоверившись, что я всё правильно расценила, она накрыла пирожки полотенцем.
— Ба, а ты вот Ленку то больше любишь, — Катька слизнула с пальца варенье, и протёрла подбородок.
— С чего это? — недоуменно отозвались в один голос с бабушкой.
— Пирожки с чем?
— С капустой, — бабушка ответила быстро, потом понимающе сжала губы в узкую линию и ударила себя ладошкой по лбу, — забыла. К вечеру трубочки сделаю.
— Ты так уже пятый год забываешь.
— А ты не привередничай, — в шутку потрепала ухо сестры, — собралась уже в школу?
Катька кивнула, со звуком делая глоток чая.
— Сошью, — не дождавшись моего вопроса, сказала Катя, — у меня есть уже идея, новый костюм будет лучше всех предыдущих. Бабушка ткань достала, и бусины большие на лиф.
— Мастерица наша, — обняла, расцеловала, ещё больше целовать буду эти щёчки круглые, когда увижу конечный результат.
— Мне бы тоже халат новый, — бабушка произнесла вдогонку Катьки, как бы между делом кидая явный намёк.
— Ох, бабуль, не забыть бы, — с неприкрытым ехидством отозвалась сестра, водружая на плечи ранец.
Мне нужно было выходить следом за Катькой. Рванула в ванную, сегодня повезло, она была не занята. Таисия недовольно скосилась в коридоре, когда заприметила меня. Что сказать, не успела она, ноги её стали подводить.
После вбежала в комнату. Бабушка упёрла локти в стол, сложила подбородок на кулачки, дожидаясь, когда ураган моих сборов утихнет.
Я потянулась пальцами к платью в крупный цветок, и второй раз за неделю повесила обратно, подхватив джинсы и кофту. Дверца шкафа скрипнула. Единственное большое зеркало крепилось на четыре медных петли, прикрепленные к дверце, рядом стул и небольшая тряпичная сумка со всем необходимым. Пенка, лак, расчески, косметика. Зачесала волосы, припудрилась, больше всего времени занимали ресницы, не хотелось лишний раз ткнуть иголкой в веко.
Вернулась в бабушкину комнату, которую мы именовали гостиной. Накинула на плечи драповое пальто, прошлась по нему щёткой и, подхватив пирожки, выскочила за дверь.
Спустилась на два этажа вниз, поправила волосы и постучалась. От волнения закусила нижнюю губу, трепет внутри меня оживился, запорхал немым восторгом. Это удивительное чувство разрасталось, давило на ребра, не давая глубоко вздохнуть, только урывками.
— Лена, рад тебя видеть, — Сашка открыл дверь и сразу заключил меня в свои объятия.
Зарылась носом в его ключицу, ощущая жар тела. Не руки, а лапища зверя, держали меня до того крепко, что колени согнулись, и только носки ботинок касались земли.
— Это тебе, — протянула, чувствуя, как щёки полыхают краской.
Так хотелось в этот момент детально рассмотреть его лицо. Взгляд мой коснулся его дерзкого изгиба губ, с двумя резкими и острыми вершинами к носу, и подбородка с ямочкой в центре. Поднять взгляд выше не смогла, смущение делало с моим телом невообразимые вещи, горло пересыхало, а глаза метались не находя места.
— Спасибо, — он принял тарелку и опустился до уровня моих глаз, — сама пекла?
Кивнула. Этот чуткий жест и горячая ладонь на моём плече, были на данный момент самой большой прогрессией наших отношений. Дальше дело не заходило.
Сказать было нечего, всё разом утихло и казалось слишком глупым для обсуждения.
— Мне пора. — хотела отойти, но ноги намертво удерживали меня на месте, или сейчас, или никогда. — Может, на танцы вечером сходим?
— Прости, Лен, сегодня не смогу, — Саша поставил тарелку на тумбочку, и щелкнул пальцами, — а вот на следующий недели буду рад.
Пожар, настоящее стихийное неконтролируемое бедствие разрывало меня на куски. Он согласился. Согласился! Окрыленная направилась на автобусную остановку.
Всё было для меня пределом счастья. Фантазия совсем разыгралась, представляя, как руки его буду сжимать талию, плавные движения бедер под музыку и самое главное глаза в глаза, и так, чтобы других не видел, вернее не захотел видеть.
— Лисовецкая, ты молодец, — вахтерша одобрительно похлопала по спине, — утёрла нос Вишневской.
— Ненадолго, — мечты оборвались, и глухая реальность оседала смутными возможностями, — она связки растянула.
— Притворяется, — баба Маша пальцем подозвала ближе, и шепнула на ухо. — С Палычем не поделили что-то, вот и заарканила «не буду выходить на сцену».
Вот дела! У Авдеева то жена и двое детей, да и возраст преклонный. Теперь точно быть мне запасным игроком, и видеть сцену только за кулисами. Для чего только дотошно программу репетирую? Даже второй гимнасткой не берет меня Варвара в программу, одни разговоры.
Ещё только один бы шанс подвернулся, Вишневская никогда так не выступит, у неё даже минусового шпагата нет, что говорить о других показателях.
Не успела снять пальто, как директор вбежал в пустую гримёрную. Лицо красное, глаза блестят испугом. Полноватые щёки раздуваются, словно кузнечные меха.
— Бросай тряпку, дура! — сорвал моё пальто, отбросил в сторону и так крепко схватил за руку, что обожгло кожу. — Тебя видеть хотят.
Позволила вытащить себя в узкий коридор, и уже на лестнице дернулась, упёрлась ногами. Ужас директора передавался и мне, играл тревожными нотками в непонимающей голове.
— Кто видеть хочет? — спросила с опаской.
— Большие люди, двигай, давай, ногами.
Глава 3
ЕЛЕНА
Кабинет директора встретил меня прохладой, доносившейся с открытого окна. Тут было светло и удивительно просторно, в сравнении с гримёрками артистов. Две комнаты коммуналки вполне умещали в один такой кабинет. Сколько раз тут была, и каждый раз меня в дрожь бросает.
Большой дубовый стол, покрытый лаком и диван из мягкой кожи прямо говорил о недозволенной роскоши, не кичился, но ощущать я себя стала сразу неловко. За один такой диван мне бы пришлось работать не покладая рук год, а то и больше.
Авдеев поспешил убрать руку, протолкнул меня внутрь и выставил напоказ, в центре. Будто редчайшую диковинку меня рассматривали две пары глаз, один с прищуром довольства, второй сдержано, но меж тем проницательно. Сам же Палыч прошёлся до своего места, уже отодвинул стул и не решил занять главенствующее место, встал рядом с гостями, и завёл руки за спину.
— Степан Павлович, вы нас в неудобное положение ставите, как теперь быть? — Прищуренные глаза скользнули по фигуре директора, а того током прошибло, волосы на седом затылке медленно поднимались к верху.
— Так… как же… я…ж…
— Девушка побелела вся, стоит, ни жива, ни мертва. Что вы ей сказали? — не дождавшись внятного ответа, брюнет цокнул языком и обратился ко мне. — Как ваше имя, позвольте узнать?
Язык зашевелился во рту, но вот губы мои совсем не хотели размыкаться. Как-то нагло ведут себя гости, один Палыча до сердечного приступа доводит, второй взгляда пристального не скрывает, прожигает меня насквозь голубыми глазами. Странные они, глаза эти, холодные, светлые как гладь неба, а радужка точно из игл темных состоят.
— Елена, — воскликнул директор, спасая положение, — не побоюсь этого слова, ЗВЕЗДА, нашего цирка.
— Красивое имя, чего же вы стоите, присаживайтесь, — брюнет отодвинулся, оставляя для меня место между собой и блондином, тесное такое.
— Не стоит, — слишком резко ответила, выставив ладонь перед собой.
