Бывшие (СИ) - Никос Алекса
Глава 2
Денис
К двум часам дня Даша успевает довести меня до такой степени, что я всё-таки её увольняю. Последней каплей становится разлитый мне на брюки сок, и попытка тут же оттереть его, водя руками с мокрой тряпкой по моей ширинке. Выгоняю рыдающую секретаршу из кабинета, отправляю её писать заявление на увольнение «по собственному», пригрозив в ином случае оставить без рекомендаций и с черной меткой в трудовой книжке Ещё раз напоминаю отделу кадров о срочном поиске мне подходящей ассистентки. Они заверяют, что прилагают все усилия, чтобы максимально быстро выполнить моё поручение.
Получаю от заказчика новые данные по строительству, распечатываю бумаги и отправляюсь к Максу, чтобы обсудить все изменения и наметить новый план. Его приёмная на удивление пустует, хотя стол, ещё вчера заваленный бумагами, сегодня девственно чист, а на спинке стула висит красивый женский синий кардиган. Вся обстановка наводит на мысль, что его Мышка на работу всё же пришла и сразу ринулась разгребать накопившиеся дела. Но где же она? Мне до жути интересно увидеть девушку, что превращает жесткого бизнесмена в комок сахарной ваты.
Я, уже настроенный на разговор о строительстве и весь в мыслях о том, как максимально сократить смету, при этом сохранив качество, прохожу сквозь приёмную в сторону закрытой двери. В голове мелькают цифры, применимые к проекту, способы экономии, так задумываюсь, что забываю постучать, прежде чем вломиться в чужой кабинет. Замираю в дверях, как истукан, впитывая идеалистическую картину.
Макс полусидит, оперевшись ягодицами на стол, обхватив руками тонкую талию девушки, что стоит между его ног. Пальцы девушки зарылись в его вьющихся тёмных волосах, его лицо застыло маской блаженства. Её длинные и густые каштановые волосы разметались в беспорядке по спине, платье чуть выше колена открывает стройные длинные ноги с тонкими изящными щиколотками, подчеркнутые элегантными лодочками на каблуке. Я прикрываю глаза и, как наркоман, втягиваю запах. Лёгкие, весенние цитрусовые духи с цветочными нотками, смешанные со сладковатым естественным ароматом тела этой девочки. Я точно знаю, как они называются, потому что когда-то сам выбрал их для неё, ведь они идеально ей подходят. Я точно знаю теперь, как выглядит жена Макса. Я знаю каждый миллиметр её тела: от насыщенных глаз цвета предгрозового неба, до небольшой родинки у неё в паху, ведь не раз изучил это тело губами, руками и языком. Мои пальцы до сих пор помнят нежный бархат её кожи, губы — вкус её поцелуя и мягкость пухлых губ. Я знаю, как томно и порочно она умеет стонать в постели, умоляя не останавливаться, как жмурится перед оргазмом, как невинность и непорочность девственницы сочетается в ней с раскованностью элитной проститутки, помню то ощущение, когда она прижимается во сне, словно маленький хрупкий котёнок, ищущий защиты. Как её глаза темнеют, когда она злится, каким нежным румянцем заливаются щёчки, когда смущается, как она капризничает, когда болеет и как светится её лицо, когда она счастлива.
Ульяна… Уля… Мой Улёныш. Моя маленькая девочка. Ласковый котёнок, сумевший покорить грозного волкодава. Прошло пять лет, я переехал из нашего уютного города в столицу, много работал и разнообразно трахался, чтобы вытравить из себя воспоминания об этой женщине. Но так и не смог забыть.
Парочка перед моими глазами так занята друг другом, что не обращает никакого внимания на моё бесцеремонное вторжение. Я с жадностью слежу, как тонкие длинные пальцы бережно массируют голову моего партнёра, как глубоко и ровно он дышит, слегка поглаживая руками спину Ули. Мне хочется кричать, чтобы убрал свои руки от моей девочки, драться с ним за возможность вот так прикасаться к ней. А её просто закинуть на плечо и уволочь к себе в квартиру, где долго и сладко любить, выбивая признание, что тоже не забыла, что была глупая, оставив меня тогда. За пять лет я столько раз нашел оправдания ее предательству, столько раз прокручивал, что именно бы ей сказал, если бы она сама призналась в измене, что сам себя успел верить, что всё произошедшее было не по её воле. Но сейчас есть только одна проблема: она теперь не моя девочка, она — жена Макса. Я не имею на неё никаких прав, все оправдания, что я напридумывал за прошедшие годы рушатся под гнётом действительности: она сама сделала этот выбор. И выбор был не в мою пользу. Сжимаю кулаки и делаю рваный вдох, чтобы успокоиться и слегка прийти в себя. Красная пелена перед глазами блекнет, а я слегка покашливаю, обозначая своё присутствие. Макс тут же открывает глаза и смотрит на меня на осоловевшим взором. В тишине мы с минуту пялилимся друг на друга:
— Извините, забыл постучать. Макс, там Саврасов правки по заказу прислал. Надо бы обсудить.
Я замечаю, что Улёныш вздрагивает, её спина напрягается, по телу пробегает дрожь. Её руки перемещаются на плечи мужа и сильно сжимают их. Макс словно только приходит в себя, его взгляд становится наконец осмысленным:
— Чёрт, да, конечно. Извини, мы слегка увлеклись.
Его лукавая улыбка и счастливое выражение лица говорят сами за себя, чем они тут увлекались, пока я не нарушил их уединение.
— Кстати познакомься, моя жена и персональный ассистент — Ульяна Михайловна Штин, — говорит он, разворачивая Улю ко мне лицом, — Ульяна, это новый учредитель нашей компании и мой партнёр — Денис Игоревич Одинцов.
Глаза Ульяны при взгляде на меня расширяются, словно в замедленной съемке я вижу, как в них мелькают сначала осознание, затем шок и ужас, колени подгибаются и она начинает оседать на пол.
— Мышка, что с тобой? — взволнованно кричит Макс, подхватывая падающую девушку, буквально за секунду до того, как она почти ударяется головой о край стола.
Глава 3
Ульяна
Стоит мне только услышать бархатистый низкий голос за спиной, как я тут же понимаю, кому он принадлежит. Этот голос не вытравить из памяти, не перебить другими голосами. Он как наваждение. Давно потерянная и похороненная надежда вновь возникает в моём сердце. Я одновременно, как мечтаю увидеть обладателя этого голоса, так и боюсь развернуться, боюсь разочароваться в увиденном. Это ведь не может быть он. Просто похож. Мало ли одинаковых голосов на планете?
Не подозревая о моих желаниях и страхах, Макс медленно разворачивает меня лицом к говорящему, а я смотрю на такого знакомого мужчину, как на призрака, и не могу поверить. Ведь если сейчас поверю, а всё окажется сном, надежда вновь будет растоптана. Этот мужчина и есть призрак для меня, был им последние пять лет. Ноги подгибаются в коленях, дыхание останавливается, как и стук сердца. Сознание медленно поглощает тьма.
В себя прихожу на диване всё в том же кабинете, в котором и отчалила сегодня моя психика. Мне гораздо легче поверить в собственное сумасшествие, чем принять, что он всё-таки жив. Ведь я знала тогда, чувствовала, что что-то не так, но наверное слишком рано сдалась.
Резкий запах нашатыря пьет по мои рецепторам, голоса мужа уговаривает меня прийти в сознание. Открываю глаза и впериваюсь в лицо Макса, нависшее надо мной.
— Уля, ну наконец! — на лице проскальзывает облегчение, — Я уже собирался скорую вызывать. Как ты? Что случилось?
— Н-ничего, просто наверное из-за перелёта и смены часовых поясов организм не перестроился, — хрипло отвечаю я, боясь отвести взгляд от лица мужа и опять увидеть невозможное. В голове крутятся мысли:
«Прошло пять лет. Почему глюки начались только сейчас? Почему не тогда, когда я была на грани помешательства? Да, мне так не удалось забыть и отпустить. Но ведь прошло уже пять лет. Почему сейчас?» — поняв, что мои лихорадочные размышления пошли по кругу, я зажмуриваюсь и, резко вдохнув, как перед прыжком в воду, распахиваю глаза.
Глюк не исчезает, сколько я ни моргаю. Мужчина по-прежнему находится за спиной моего Максима. Он сверлит меня своим непроницаемым чёрным взглядом, который не предвещает мне ничего хорошего. О, это шикарный глюк. Или призрак. Прямо как настоящий. Только еще более возмужавший. Еще не понимаю, что именно случилось с моей головой, но почти смирилась с мыслью, что визит к психиатру мне обеспечен.
