Отец на замену (СИ) - Уля Ласка
— Я тоже, мам, тебя люблю. И Валюшу… Когда она не ломает мои игрушки, — добавил он строго.
— Она не специально.
— Знаю. Но когда ломает не люблю.
— Кстати, о ломает. Саш, присмотришь ещё за сестрёнкой? Я пойду проверю курятник и гусей нужно загнать.
— А у нас теперь нет заборчика?
— Да, пока нет.
— Мам, я тебе построю новый!
— Спасибо, сынок! — чмокнула я Сашу в нос, разрешила детям вывалить все игрушки из коробок и отправилась оценивать урон.
Урон был приличный. И все бы ничего. Но привести все в порядок — это не внесенные в бюджет деньги, покупки и время.
У меня не было ничего из этого.
* * *
— Ну что, красотки и красавцы?! — я похлопала ладонями, чтобы отряхнуть их от соломы. — Не евроремонт, но жить можно, — посмотрела я на свой двухчасовой труд.
Клеёнка, фанера, доски, солома — как временный вариант сойдёт.
Живность, к счастью, не пострадала.
Я, запыхавшись, вернулась в дом, прикидывая как сместить время работы, чтобы не выбиться из рабочего графика, и случайно посмотрела на себя в зеркало в сенях.
Подошла поближе.
Всмотрелась в свое отражение.
Хмыкнула.
А потом неожиданно для себя… разрыдалась, быстро прикрыв рукой рот, чтобы не услышали дети.
Он был прав.
Выглядела я не очень. Темные круги под глазами от постоянного недосыпа. Никакого макияжа. Волосы без укладки, заплетённые в обычную косу.
Могла я что-то сейчас изменить?
Нет.
Но всё, что я делала сейчас, я делала для того, чтобы изменить будущее. Своё и моих детей!
У меня была цель, и я шла к ней!
Ночью из пяти часов сна я прорыдала два.
А утром встала и все пошло по привычной схеме последних одиннадцати месяцев.
* * *
Спустя неделю
— Ма-а-ама-а-а! — с улицы долетел крик Саши.
Он отпросился буквально на десять минут поваляться в снегу во дворе. За последние три дня его намело столько, что дорогу до курятника приходилось расчищать два раза в день.
— Всё, Саш, домой! — открыла я дверь, и мне в лицо ударил целый рой снежинок.
— Мам, а там это… — сын взлетел на крыльцо, возбуждённо размахивая руками.
— Что?
— Дядька дохлый…
— Что?!
Глава 2
— Мам, мне нужна палка!
— Зачем?
— Не буду же я его руками трогать. А вдруг он уже зомби.
— Саша, заходи домой!
— А как же дядька? — сын удивлённо поднял голову и возмущённо посмотрел на меня.
— Ну если он мертвый, ты ему точно не поможешь. А если зомби, то ты ещё не готов с ним сражаться.
— Так я же только палочкой.
— Домой!
— А ты? — Саша проследил за движением моей руки, потянувшейся за пуховиком.
— А я опытная. Быстро определю, кто он, и решу, что с ним делать.
— Я с тобой!
— Нет, зайди в дом и проверь, не проснулась ли Валя.
— Ну мам!
— Саш, мы же договаривались. Мне очень нужна твоя помощь с сестрёнкой.
— Да что ей сделается?! Она же в доме. А вдруг дядька и правда зомби!
— Тогда тем более. Одна я убегу от него быстрее, — я резко застегнула молнию и, ловко схватив сына за рукав куртки, втянула в сени.
— Зайди в дом и жди меня. Пообещай.
Саша поморщился, но пробубнил:
— Обещаю.
— Где он?
— Я покажу! — сын опять ринулся к двери.
— Нет. Расскажи, — перехватила его я.
Он обиженно надул щёки, но упрямиться не стал:
— На дорожке рядом с курятником.
Господи, этот курятник как будто кто-то проклял! Про себя выругалась я. Ещё раз предупредила сына никуда не выходить. Надела валенки, потому что при такой температуре и таком количестве снега, они были спасением, и вышла в снежную метель.
Два часа назад расчищенное крыльцо уже покрылось пятнадцати сантиметровым слоем снега.
По прогнозу погоды снег должен был идти ещё три дня. К этому я была готова. Спасибо соседке Людмиле, которая ещё прошлой весной, когда мы только сюда приехали, и она, поинтересовавшись, надолго ли, рассказала все детали зимовки.
Дорогу заметало полностью. Ни приехать, ни уехать не представлялось возможным.
И я была бы этому только рада, если бы была одна. С детьми тревога повысилась до небес. Особенно из-за Валюшки. Приходилось рассчитывать только на себя. Но другого выхода просто не было.
Я глубоко вздохнула. Морозный воздух сковал горло и защипал в лёгких.
Из-за накиданных сугробов вдоль расчищенной к курятнику дорожки и плотной пелены снега мне ничего не было видно.
А значит сохранялась надежда, что сыну всё померещилось. Но… зная дотошность Саши, надежда была очень и очень слабой.
А когда я вывернула из-за крутого поворота, который выкопала специально, чтобы повеселить детей дорожкой-лабиринтом, надежда исчезла.
В проходе и правда лежал мужчина, уже изрядно припорошенный снегом.
В коленях появилась противная слабость, а руки заметно задрожали.
В такую погоду в нашей деревеньке никого из чужаков не могло быть по определению. Они просто не смогли бы сюда добраться!
Но факт оставался фактом: у меня во дворе лежал человек. И сейчас мне предстояла очень неприятная процедура.
Я присела и смела с него снег.
Мужчина лежал лицом вниз, на голове был капюшон. Он не был бомжом. На рукаве зимней спортивной крутки красовалась эмблема дорогого зарубежного бренда. Теплые спортивные штаны и шикарные спортивные ботинки дополняли образ.
Руки затряслись сильнее от одной мысли, что он реально может быть мертв.
— Просто сделай это! — подогнала я себя и, ухватившись за плечо, резко перевернула мужчину. — Твою ж!.. — так и осела я попой в снег.
Глава 3
Во всем нужно искать плюсы — напомнила я себе, но сейчас их не было!
Человек, с которым неделю назад у меня вышел конфликт, найден на моем участке мертвым!
— Черт! Это паршиво!
Я стряхнула с себя первую оторопь. Поднялась с задницы и опустилась на колени.
Лицо мужчины не было синюшным. Каких-то внешних повреждений и крови тоже заметно не было.
Я дернула замок молнии куртки, открывая доступ к шее, на секунду прикрыла глаза, опасаясь увидеть там следы удушения. Но логика тут же напомнила, что удушенным он сюда точно бы не дошел. А изрядно припорошенные следы на дорожке принадлежали одному человеку.
— Черт!
Надо сбегать за телефоном и сфотать их, пока снег всё не засыпал. У полиции явно будут вопросы.
Судорожно выдохнув, я открыла глаза.
Шея была в норме: никаких повреждений или синяков.
Я через силу протянула руку, коснулась указательным и средним пальцами полости между дыхательным горлом и большой мышцей шеи.
— Теплый!
Мое
